1937 год. Начало японо-китайской войны. Помощь СССР Китаю

Арест Чан Кайши и последующие события вызвали интерес по всему миру. Разумеется, Токио не был исключением. Японское правительство обратило внимание на произошедшие в Китае перемены. 16 апреля 1937 г. было принято следующее решение:

Автор этой концепции премьер-министр принц Фумимаро Коноэ имел репутацию человека, который сумеет договориться с Китаем. Менее всего он хотел прийти к войне. Но на поиск форм сотрудничества ему было дано менее двух месяцев. Между тем, готовность Японии оказать помощь Китаю быстро переросла в действия.

В ночь с 7 на 8 июля 1937 года японская рота проводила маневры в районе моста Лугоуцяо (или моста Марко Поло, пригород Пекина). По донесениям офицеров, их подчиненные были обстреляны. В это время подозрительно и бесследно пропал один из японских солдат. Разумеется, по заявлениям японских военных, этот инцидент был для них неожиданностью, но к ней они оказались готовы, как и в 1931 году в Манчжурии. В ответ они немедленно атаковали пост китайской армии местного автономистского правительства ген. Су Че-юаня. Через два часа после начала инцидента откуда-то возник пропавший солдат — но это уже не имело значения. К месту столкновения японцы подтянули подкрепления из Тяньцзиня, где стоял их гарнизон, китайцы — из Пекина. Уже 8 июля ЦК КПК выступил с декларацией о борьбе всего китайского народа против японской агрессии. Руководство Китайской республики попыталось локализовать конфликт и распорядилось, чтобы местные военные власти немедленно вступили бы в переговоры с японцами. Американское посольство в Токио уже 8 июля информировало Вашингтон о том, что инцидент, судя по всему, будет скоро решен. Форейн офис был также настроен спокойно.

Принц Коноэ поначалу был против расширения инцидента в масштабный конфликт, но общественность, газеты, армия достаточно единодушно выступили за примерное наказание китайцев. Тем временем под Пекином было заключено перемирие и начались переговоры по урегулированию. Японцы требовали наказания виновных, выплаты компенсаций и усиления борьбы с коммунизмом. Требования были явно бессмысленны, но представители японской армии повышали уровень требований. 11 июля кабинет Коноэ принял решение о военных действиях (что не обязательно должно было вылиться в войну):

В тот же день было принято заявление японского правительства относительно Китая:

По версии Токио, 10 июля китайцы вновь атаковали японские войска, что, разумеется, было свидетельством их нежелания вести переговоры. Все это и послужило причиной принятия правительством Японии решения об отправке войск в Китай. Не удивительно, что переговоры быстро зашли в тупик, а 25 июля начались масштабные военные действия. Если ранее Токио призывал к японо-манчжурско-китайскому сотрудничеству против коммунизма и западного влияния, то теперь эта идея явно устарела. Цель войны для Японии была поначалу не ясна, но было очевидно, что она станет долгой.

До прихода к власти нацистов Китай в Германии был весьма популярной страной, Берлин занимал третье место величине инвестиций в китайскую экономику (300 млн долларов, 6,6%) после Японии (1838,5 млрд долларов, 41,8%) и Великобритании (1486,5 млрд долларов, 32,97%), обходя США (295,2 млн долларов, 6,5%) и Францию (192,4 млн долларов, 4,3%). В армию республики была направлена военная миссия во главе с генералом от инфантерии Александром фон Фалькенхаузеном. Но в начавшейся войне Берлин занял сторону Токио. По распоряжению Гитлера, из Китая была отозвана немецкая военная миссия, а из Германии высланы находившиеся при армии китайские офицеры, включая сына Чан Кай-ши. Это решение было принято 19 октября, но уже 21 октября Геринг разрешил секретные поставки оружия в Китай. Впрочем, вскоре и они были прекращены. В своих донесениях немецкий посол в Японии Герберт фон Дирксен энергично поддерживал уверенность в победе среди японских правых. Действия Берлина были встречены в Токио с явным удовлетворением.

Затем Берлин сделал следующий и весьма важный для Токио шаг. 20 февраля 1938 года Германия признала Маньчжоу-го de jure. Еще ранее это сделал Муссолини. 18 ноября 1936 года Рим назначил в Мукден генерального консула, еще через год пошел на полномасштабное признание «империи манчжуров». В начале января 1938 года Риббентроп сделал предложение установить более тесное сотрудничество между двум странами японскому послу в Германии генерал-лейтенанту барону Хироси Осима. Ответ последовал в конце июня 1938 года. Токио соглашался, особое внимание должно было быть уделено возможным совместным действиям против СССР. Осима предлагал заключить консультативный пакт, Риббентроп выступал за более тесное сотрудничество. Переговоры затянулись, как и война в Китае.

Японская армия в 1937 году имела 17 полностью укомплектованных дивизий 3‑ и 4-полкового состава, флот имел 4 линкора, 12 тяжелых и 16 легких крейсеров, 23 эсминца, 241 боевой корабль и военный транспорт, 280 самолетов морской авиации. Наиболее крупной промышленной базой Китая была провинция Сычуань. Здесь было сосредоточено 44,01% всей промышленности республики. Но в целом китайская экономика была отсталой и не могла обеспечить потребности армии в вооружении и боеприпасах. К началу войны она была многочисленной — по спискам в ней числилось 1,91 млн чел. В её состав входили 176 пехотных дивизий, 20 отдельных бригад, 8 кавалерийских дивизий, 2 кавалерийские бригады.

Уровень подготовки и обученности китайской пехоты и тем более — артиллерии и технических войск — был чрезвычайно низким. Это не удивительно. Новобранца-пехотинца готовили три месяца и очень слабо. При этом значительная часть армии существовала только на бумаге, а примерно половина управлялась губернаторами и подчинялась им. Вооружение армии было далеко не самым лучшим, авиация уступала японской по количеству и качеству самолетов. К началу войны на вооружении находилось 135 истребителей американского, 18 французского производства, 24 бомбардировщика разных типов. С 1934 года ВВС занималась итальянская миссия, но без особых успехов. В армии имелось 60 танков и 15 танков-амфибий, на вооружении находилось всего около 1 тыс. орудий разных систем и калибров. Уже через неделю после начала войны глава правительства республики обратился к послу Советского Союза с просьбой об оказании военной помощи Вскоре эта просьба была продублирована через посла Китая в Москве. С самого начала Чан Кай-ши просил прислать 350 самолетов, 200 танков, 256 тяжелых орудий, и, кроме того, ему нужны были пилоты и инструкторы. На просьбу был дан положительный ответ.

В годы войны Китай стал крупнейшим получателем советского оружия наряду с Испанией. Поставки были чрезвычайно сложны. Китайские ВМФ — 10 крейсеров, 5 сторожевиков и 10 торпедных катеров практически сразу же были уничтожены. Японский флот блокировал побережье Китая. Единственная часть границы с СССР — в Средней Азии — была чрезвычайно проблемной. Она примыкала к Синьцзяну, «новой границе» или к Джунгарии и Кашгару. Это была крайне сложная и плохо населенная местность — между горными плато были зажаты равнины с земледельческим населением, с юга к ним примыкали пустыни и полустепи, где жили кочевники, и небольшие оазисы с земледельцами. Основные группы населения к началу 1930-х — уйгуры (2,4 млн чел., 60%), китайцы (480 тыс., 12%), монголы (350 тыс., 8,7%), казахи (310 тыс., 7,7%), этнические китайцы-мусульмане — дунганы (240 тыс., 6%). Джунгария и Кашгар были завоеваны Манчжурами в 1758—1759 гг. Завоевание сопровождалось массовой резней джунгаров и калмыков, жертвы были колоссальными. С XVIII века здесь неоднократно происходили восстания против власти Пекина. Продолжались они и в XIX веке — в 1826 и 1827, 1830, 1845. Все они были исключительно кровавыми и подавлялись чрезвычайно жестоким образом, после чего власть Китая в крае усиливалась.

В мае 1857 г. часть Кашгара охватило новое восстание против Манчжурского владычества. После его подавления в августе 1857 г. казни продолжались вплоть до августа 1858 г. В 1862 г. в Синьцзяне началось очередное восстание мусульманского населения против цинских властей. На помощь восставшим вскоре пришли кочевники-киргизы, которые также попытались установить свою власть. В результате войны, которая длилась с перерывами несколько лет, манчжурские войска были разбиты и изгнаны, китайское население подверглось массовой резне, жертвами которой стало около 175 тыс. чел. В 1874 году Китай начал подготовку к подавлению восстания в Синьцзяне. 2 августа 1876 г. китайская армия добилась значительного успеха — перед ней капитулировал Урумчи, пленные были вырезаны. Вскоре, несмотря на упорное сопротивление, пал Манас. В 1877—1878 гг. Китай сумел подавить восстание в Синьцзяне.

До 1912 года обстановка в регионе была относительно стабильной, но революция в Китае, а затем и в России не могла не повлиять и на этот край. Волнения происходили почти постоянно, в 1928 году восстали дунганы, местные власти не смогли подавить его, и оно стало расширяться, в 1931 году восстали уйгуры, опять началась резня китайцев. У этих двух восстаний были разные руководители, которые попытались объединиться, но не преуспели в этом. Тем не менее восстание развивалось и вскоре поставило под вопрос контроль китайских властей над Синьцзяном. Глава дунган Ма Чжун-ин начал получать помощь зарубежных стран. Японские политики в этот момент начали декларировать необходимость возглавить антиколониальную борьбу исламских народов. Дело пошло дальше идеологической борьбы. Для работы в Центральной Азии в Японию был приглашен принц свергнутой династии Османов Абдул-Керим. В Токио на него возлагались особые надежды на случай войны с СССР. Впрочем, это сотрудничество не было длительным — оно решительно не понравилось властям Турецкой республики, успехов начинания принца не принесли, а в 1935 году он умер.

Появление турецких, английских и японских инструкторов весьма обеспокоило Москву относительно перспектив победы восставших для советской Средней Азии. На Советский Союз приходилось до 80% торгового оборота Синьцзяна, и в любом случае Москве не могло быть безразлично развитие событий в этой пограничной территории. Необходимо было решить вопрос о том, насколько дружественно СССР начавшееся движение. В случае положительного ответа рассматривалась даже возможность продажи оружия повстанцам. В небольшом объеме она была проведена летом 1932 г. Но после долгих колебаний Советское правительство решило все же поддержать китайцев. Было принято решение о неприемлемости поддержки лозунгов и политики отделения Синьцзяна от Китая, о поддержке Урумчинского правительства и автономии, в том числе в борьбе против Ма Чжун-ина, о мерах развитию советской торговли в регионе и т.п. Прежде всего сюда были переброшены китайские войска из Манчжурии, которые перешли границу и были интернированы в начале декабря 1932 года.

В 1933 году Чан Кай-ши назначил губернатором Синьцзяна генерала Шэн Ши-цая, который управлял территорией вместе с местной феодальной верхушкой. Его подчинение Нанкину было номинальным, фактически это была самостоятельная республика, территория которой превышала территории Франции, Германии и Италии, вместе взятых. Немаловажное значение имел и тот факт, что контроль губернатора над территорией не был полным. В ноябре 1933 г. восставшие провозгласили Тюркскую Исламскую республику Восточный Туркестан и обратились за помощью к Турции и Великобритании. В конечном итоге Москва пошла на вмешательство — восстание было подавлено при помощи советских войск — т.н. Алтайской добровольческой армией, составленной из войск Красной армии и отрядов белоэмигрантов, которым за участие в боях было обещано советское гражданство. Лидер повстанцев бежал в СССР, где был интернирован, на просьбы китайских властей выдать беженца последовал отказ. Отношения Шэн Ши-цая с Чан Кай-ши улучшились только после начала войны с Японией.

В 1934—1937 годах сотрудничество с Шэном позволило Советскому правительству развернуть торговлю с Синьцзяном, геологическую разведку его природных богатств с целью совместного их использования (олова, вольфрама, молибдена, золота, нефти). В апреле 1937 года в Синьцзяне началось новое восстание, и после начала японо-китайской войны в дело опять вмешались советские военные — 16-я узбекская горно-кавалерийская дивизия и части НКВД. Вмешательство не было открытым — бойцы переодевались в китайскую форму, техника перекрашивалась. К сентябрю 1937 года восстание было подавлено. Через год губернатор провинции посетил Москву, где с ним встретились Сталин и Молотов. После того, как Шэн заявил о желании вступить в партию, его приняли в ВКП (б). Конечно, это была всего лишь игра, но она позволила использовать местные власти в Синьцзяне для поддержки китайских коммунистов на фоне укрепления сотрудничества с правительством Чан Кай-ши.

21 августа 1937 года Советский Союз и Китай подписали договор о ненападении. Обе стороны договорились в случае войны с третьим государством воздерживаться от действий или соглашений, которые вели бы к невыгоде стороны, подвергшейся агрессии. Вместе с подписанием договора была достигнута и договоренность о предоставлении кредита Китаю в 500 млн долларов США в течение нескольких лет. Поставки оружия начались уже в октябре 1937 года, хотя первая часть кредита была предоставлена позже — в марте следующего года. 1 марта 1938 года СССР и Китай подписали межправительственное соглашение. Первая часть кредита составила 50 млн долларов, которые Китай должен был вернуть в течение 5 лет, начиная с 31 октября 1938 года под 3% годовых (Ст.2).

Договор с СССР вызвал значительный подъем духа в Китае и привел к временному изменению политики Чан Кай-ши. Он начал сближаться с коммунистами и 23 сентября 1937 года подписал соглашение с КПК о едином антияпонском фронте. По соглашению 1 марта 1938 г., Советский Союз брал на себя все расходы по доставке заказанных товаров к границе, оттуда оплачивал и обеспечивал их перевозку Китай (Ст.7). Китайская сторона предложила дорогу через Читу на монгольский Улан-Батор и далее через пустыню Гоби, но советская сторона предпочла Синьцзян. Полпред в Китае бывший вице-консул в Урумчи комбриг И.Т. Луганец-Орельский отстаивал маршрут через эту территорию, так как здесь можно было наладить обеспечение машин бензином.

Руководство организацией строительства и эксплуатации дороги осуществляло Разведывательное Управление Генерального штаба РККА. Подавление восстания в Синьцзяне дало возможность приступить к созданию такого пути. Начали с расширения старой, «мандаринской» дороги до Ланьчжоу и далее до Хеми. Её длина превышала 3 тыс. километров. Дорожная система Синьцзяна была самой примитивной, имелись лишь дороги для вьючно-колесного транспорта. На строительстве работало несколько тысяч советских граждан и около 100 тысяч чел. местного населения. По окончанию строительства дорога на значительном участке была взята под охрану частями Красной армии. Автомобильная трасса начиналась от станции Сары-Озек на территории СССР, недалеко от Алма-Аты. Она продолжалась 230 километров до границы, откуда шла уже по китайской территории, 1530 км. по Синьцзяну и 1165 км. по провинции Ганьсу, на высоте 1,5−2 тыс. метров над уровнем моря, через перевалы, по горам и пустыне. На дороге было организовано 20 пунктов питания, заправки и ночевок. Теперь по новой дороге можно было пустить грузовики. Первая партия оружия была отправлена уже 17 октября 1937 года.

Была сформирована особая воинская часть №8285, в которую поначалу вошли 3 автобатальона и 1 отдельная авторота — 750 автомашин. В основном это были ЗИС-5 и ЗИС-6 и легковые автомобили, к которым позже добавились и специальные автомобили. На территории СССР использовалось свыше 5,5 тыс. железнодорожных вагонов, всего же синьцзянский тракт обслуживало около 5,2 тыс. грузовых автомашин ЗИС-5. Срочные грузы перевозились по авиалинии транспортными самолетами ТБ-3. На трассе постоянно работало несколько тысяч грузовиков. Условия были весьма тяжелыми. Зимой температура опускалась до — 32, летом поднималась до +50−60. Территория была эпидемиопасной — в августе 1938 году санитарный отряд был отправлен в Ланьчжоу для борьбы с холерой, в сентябре 1939 в Урумчи для для борьбы с чумой. К лету 1938 года так было перевезено 6 тыс. тонн грузов. В 1937 году пробег по тракту занимал 24 суток, но в 1938 году его сократили до 18,5 суток.

Самолеты также перегонялись по среднеазиатскому маршруту. В 1937—1939 гг. их количество достигло 885. В 1938—1939 годах в Китай было перевезено 960 орудий, 2 млн снарядов к ним, 8300 пулеметов. Уже в 1938 году большая часть китайской авиации была представлена истребителями И-15 и И-16 и бомбардировщиками СБ. Первый истребитель получил в Китае прозвище «Чиж», второй — «Ласточка». Их появление было весьма своевременным — к концу 1937 года у китайцев в строю оставалось всего около 30 самолетов. В небе господствовала японская авиация, которая буквально терроризировала китайские войска и гражданское население.

В первый год войны было переправлено 347 истребителей И-15, 216 И-16, 292 бомбардировщиков СБ, 24 ДБ и 6 ТБ. Эти цифры интересно сравнить с поставками самолетов из Англии — в 1938 году китайцам удалось купить там 36 истребителей Глостер-Гладиатор, поставлено было 18. Правда, Китайской республике удалось купить в Британской империи еще 800 тонн взрывчатки, а в США — 11 самолетов и 450 тонн пороха. 24 китайские дивизии были вооружены советским оружием, купленным на открытые для Китая кредиты. Кроме 13 тыс. орудий и 14 тыс. пулемётов, поставленных в 1937—1939 гг., Китай получил и 82 танка. Относительно небольшое их количество объясняется сложностью и опасностью перевозок по морю. Займы, предоставленные СССР Китаю, в 5 раз превысили таковые же США и Великобритании, вместе взятые. Кроме того, они представлялись на гораздо более выгодных условиях — из расчета 3% годовых, в то время как британские и американские займы предоставлялись на условиях выплаты от 4 до 6,5% годовых при условии обязательных поставок стратегического сырья.

Отдельной и весьма важной частью помощи было участие в войне советских военных специалистов — советников, летчиков и танкистов. С декабря 1937 г. по май 1940 г. через Китай прошло около 1800 советских летчиков и 200 инструкторов и техников. До их появления на «чижах» и «ласточках» единственным способом спасения китайцев в порту Ханькоу, например, было бегство к стенам иностранных сеттльментов, которые, японцы, разумеется не бомбили. В сентябре 1937 года посольство Китая в СССР обратилось с просьбой о помощи в НКИД — китайские дипломаты просили помощи против бомбежек тыловых китайских городов, санитарных учреждений и объектов Красного Креста. Они просили принять меры, «которые содействовали бы быстрому прекращению подобных бескультурных и бесчеловечных действий».

Советское правительство действительно сделало представление в МИД Японии против бомбежки Кантона, но самым действенным способом было мастерство советских летчиков, наносивших существенный урон императорской авиации в небе Китая. Здесь же, в боях над Ханькоу, был впервые после Первой Мировой войны применен воздушный таран. К маю 1938 года наши летчики сбили и уничтожили на базах 625 японских самолетов, к концу того же года они потопили и повредили более 150 кораблей и транспортов противника. Главным военным советником в Китае был назначен военный атташе в этой стране комдив М.И. Дратвин. Японцы были упорным и опасным противником, в борьбе с ними погибло более 200 советских летчиков.

СССР поддерживал не только Китайскую республику. Большая помощь была целенаправленно оказана китайским коммунистам. С начала 1920-х годов КПК получала финансовую помощь, которая резко возросла со второй половины этого десятилетия. В 1927 году она составила 180 тыс., в 1928 и 1929 гг. — по 440 тыс., 1930 и 1931 гг. — по 450 тыс. китайских долларов. Со второй половины 1930-х годов объем помощи вырос до 300 тыс. американских долларов. Кроме того, помощь оказывалась и через международные организации. Так, в 1937 году через общество Красного Креста СССР Китаю было передано 100 тыс. американских долларов «для закупки медикаментов в пользу пострадавших от военных действий Японии».

Торговля с США и Британской империей была жизненно важна для Японии. Основные поставки военного сырья и военной продукции в Японию шли именно из этих двух стран. Вашингтон предоставил Токио заём в 125 млн долларов, в основном потраченный на закупки оружия и военных технологий. Весьма значительной была и поддержка Лондона. Военные поставки из Америки в японском импорте в 1937 году составили 58%, в 1938 — 66%, в 1939 — 81%. 60,6% всей нефти, 92,2% меди, 59% железного лома приходили в Японию из США, 17% всего военного импорта — из Британской империи. Показатели японского ввоза в Страну Восходящего Солнца постоянно росли, но кроме того, отдельной строкой проходила отчетность прямых поставок из США в Манчжурию. Их стоимость по нефти выросла со 130 тыс. долларов до 1 372 тыс. долларов в 1938, по нефтепродуктам с 652 тыс. до 2 712 тыс., по автомобилям и станкам с 789 тыс. до 4 047 тыс.