ЕГЭ: коррупция, стресс, неэффективность: Итоги опроса ИА REGNUM

В опросе ИА REGNUM об отношении к ЕГЭ приняли участие 9219 человек, из которых 96% — жители России. 45,5% респондентов сообщили, что имеют высшее образование, а 9% — среднее. Опрос проводится с 20 июня по 2 июля.

Анализ данных опроса показывает, что:

Таким образом, можно сделать вывод, что процедура ЕГЭ успешно выполнила свою роль лишь в одном — в становлении ключевого федерального нацпроекта «Образование», что подразумевает цифровизацию образования в целом, на проект до 2024 года готовятся потратить 784,5 млрд рублей. Только популярности данному нацпроекту ЕГЭ явно не добавил.

Из всех участников опроса лишь 15% вообще ничего не знают о ЕГЭ. 55% в достаточной степени информированы, и в сумме 85% респондентов имеют или же вынуждены иметь к этой теме интерес.

Наибольшее внимание ЕГЭ вызывает у непосредственных его участников. Так, среди опрошенных в возрасте до 17 лет осведомленность составляет почти три четверти и увеличивается до 80% в следующей возрастной категории (от 18 до 30 лет). В остальных возрастных группах, к которым относятся как преподаватели, так и родители экзаменуемых, интерес колеблется от 44 (31−40 лет) до 57 процентов у 41−50-летних, к числу которых относится и большинство родителей учащихся.

Примечательно, что меньше всего о ЕГЭ информированы наши читатели с очень высоким уровнем дохода: их неосведомленность в три раза выше, чем у респондентов со средними доходами. Что вполне объяснимо, так как их детей наверняка и учат лучше, а возможно, даже и не в России.

Чуть более половины наших респондентов внедрение ЕГЭ коснулось непосредственно, а почти треть — не затронуло вообще никак. В полтора раза больше «незатронутых ЕГЭ» оказалось всё в той же категории респондентов с очень высокими доходами, что, как уже было сказано, совсем не удивительно.

Отношение 65% — абсолютного большинства — наших респондентов к процедуре ЕГЭ негативное, с перевесом в пользу «исключительно негативного». Позитивное впечатление сложилось у 13,6% респондентов, причём «очень позитивное» лишь у 3,5% опрошенных.

Респонденты с неоконченным средним и средним специальным образованием воспринимают ЕГЭ гораздо хуже, чем опрошенные с законченным средним образованием, а отношение последних к данной процедуре лишь ненамного хуже, чем у лиц с высшим и неоконченным высшим образованиями. Лидируют в антирейтинге восприятия ЕГЭ респонденты со средним специальным образованием, а по позитиву к ЕГЭ впереди всех — те, кто вуз пока не окончил.

Своеобразный же «водораздел» в позитиве восприятия ЕГЭ проходит между группами респондентов со средним специальным и неоконченным средним образованием (5,5 и 6,2% соответственно) и собственно средним образованием, чей показатель в два раза выше (12,1%).

Не очень явно, но просматривается тенденция: чем выше уровень образования респондента (или скорая перспектива его получения), тем с меньшим негативом он относится к ЕГЭ, что при этом не означает появления какого бы то ни было позитива в его отношении. Наименее негативное отношение к данной процедуре отмечено у респондентов с неоконченным высшим образованием (4,1 к 1). К слову, среди выпускников вузов таковое соотношение чуть больше — 4,3 к 1, а среди выпускников средних специальных учебных заведений так и вообще достигает катастрофического уровня — 13,3 к 1.

Явный разрыв в оценке процедуры ЕГЭ между двумя категориями профессионалов — выпускников ссузов и вузов — можно объяснить тем, что последние зачастую являются руководителями первых и потому склонны видеть не только проблему во всём её объеме, но и искать способы её решения. Потому и надежда на совершенствование процедуры ЕГЭ респондентами с высшим образованием (и их доучивающимися в вузах коллегами) пока ещё довольно сильна. А среди вплотную примыкающих к этим двум категориям «относительных оптимистов» респондентов со средним образованием, по всей видимости, немалую долю составляют студенты и абитуриенты вузов, что делает картину довольно полной и гармоничной.

При этом отношение к ЕГЭ лиц, несколько лет назад участвовавших в нем, парадоксальным образом лучше: из возрастной категории от 10 до 30 лет ЕГЭ положительно воспринимают уже 22,6% респондентов, а негативно — «только» половина. Что на фоне ближайшего минимального показателя в 62% (у респондентов до 17 лет от роду) можно воспринимать как достижение образовательной системы; или же — как проявление ностальгии по проведенным в школе годам.

Абсолютное большинство (71%) наших респондентов отказывает ЕГЭ в эффективности оценки знаний экзаменуемого, причём 43,4% — категорически. Эффективность заметили лишь 22%, в чём, правда, полную уверенность выразили и того меньше — только 4%.

Уверенность респондентов в неэффективности процедуры ЕГЭ, оставаясь в целом запредельно высокой, с ростом образовательного уровня опрошенного несколько снижается. А позитивная оценка эффективности ЕГЭ между группами респондентов со средним специальным и неоконченным высшим образованием в два раза ниже таковой среди лиц с высшим образованием. То есть тенденция та же, что и в анализе ответов на Вопрос №3: восприятие ЕГЭ улучшается с уровнем образованности опрошенного, и условное «начальство» с высшим образованием к ЕГЭ относится в 2,7 раз менее пессимистично, чем их условные подчиненные — профессионалы со средним специальным образованием.

При этом максимум эффективности в ЕГЭ видят лица в возрасте от 18 до 30 лет, а минимум — более молодое поколение нынешних школьников (до 17 лет). Пессимистичнее которых только годящиеся им в дедушки респонденты в возрасте от 61 года и старше.

Абсолютное большинство — три четверти — наших респондентов считает, что классический экзамен однозначно лучше, чем ЕГЭ, причём более половины в том абсолютно уверены. Их предпочитающие ЕГЭ оппоненты в сумме набрали лишь 19,4%. При этом большую приверженность ЕГЭ по сравнению со средними по опросу данными демонстрируют респонденты в возрасте от 18 до 30 лет и поколение нынешних школьников. Но и среди них классический экзамен предпочитает подавляющее большинство. Прочие возрастные группы любят традиционный экзамен ещё больше: от 74,3% до 83,3%. Обращает на себя внимание, что среди респондентов с очень низкими и с очень высокими доходами отторжение ЕГЭ выражено наиболее категорично: лишь 13,7% из первой и 18,6% из второй категории считают ЕГЭ лучше «классики».

Меньшая часть наших респондентов (26,6%) в достаточной степени осведомлена о МЭШ, что-то слышала о проекте ровно четверть, а ничего не знает о проекте МЭШ большинство — почти половина опрошенных. Примечательно, что среди респондентов с очень высокими доходами ничего не знающих о МЭШ существенно меньше — 39,5%, что, по всей видимости, говорит не о популярности данного проекта, а лишь подтверждает тот факт, что большинство наиболее состоятельных людей России живёт в её столице. Где тот самый проект и был внедрен два года назад.

Читайте также: Вивисекция МЭШ: Масштабный Эксперимент на Школьниках. Итоги опроса

Мнение, что ЕГЭ и МЭШ как части процесса цифровизации образования способствуют росту уровня знаний ученика, поддерживает примерно десятая часть респондентов, в то время как в обратном уверены 67,5%. Как среди нынешних (до 17 лет), так и среди вчерашних (18−30 лет) школьников эти два проекта чуть более популярны, чем в среднем по опросу: 18,6% и 15,4% соответственно.

Число уверенных, что благодаря электронным доскам усвоение материала улучшится, составляет 28,2%, треть респондентов эффективность данного нововведения ставит под сомнение, а количество убежденных, что благодаря электронным доскам усвоение материала ухудшится, еще выше. То есть ЕГЭ явно не добавляет популярности национальному проекту цифровизации образования.

Уровень стресса ученика при сдаче ЕГЭ по сравнению с классическим экзаменом прежнего формата признают более высоким, а то и вовсе запредельным 59,1% опрошенных. И лишь десятая часть респондентов считают его приемлемым. Особенно огорчают результаты опроса среди школьников в возрасте до 17 лет: 71,6% из этой категории респондентов считают уровень стресса при ЕГЭ слишком большим по сравнению с классическим экзаменом. Среди прочих возрастных категорий — от 9,1% до 10,4%, то есть — в 1,3−1,5 раза ниже. Что не может не настораживать.

В устойчивости системы ЕГЭ к обману и взлому сомневаются 35,8% респондентов, при этом треть «взламывать» её не собирается, а 7,2% уверены в её надёжности. Умиляют данные по категории школьников в возрасте до 17 лет, которые, признавая беззащитность системы 40,2 процентами голосов, тем не менее в той же пропорции считают, что лучше не обманывать. А в том, что систему ЕГЭ обмануть не получится, уверены 11% школьников.

Распределение ответов на этот вопрос интересно само по себе. С коррупцией, как следует из данных опроса, при сдаче ЕГЭ не сталкивались лишь 6,7% опрошенных, а десятая часть сталкивались с этим злом напрямую. Вместе с тем, как видно, проблема имеет куда более зловещий масштаб. Так, мнение о том, что коррупция на ЕГЭ возможна, хоть респондент сам с ней и не сталкивался, разделяет 67,6% респондентов, что, возможно, может являться и отголоском общего информационного фона. А вот сумма данных по вариантам 4, 5 и лукавому 6 даёт уже не десятую часть столкнувшихся с коррупцией, а куда более внушительную четверть в той или иной мере утвердительных ответов. Четверть!

*Данный ответ также учтен в варианте «Коррупция на ЕГЭ есть»

Наиболее тяжелая ситуация с коррупцией на ЕГЭ складывается в Северо-Кавказском и Южном федеральных округах.

По замыслу, для детей из провинции ЕГЭ должен был сделать доступным высшее образование. Судя по полученным ответам, заявленная цель не достигнута. «Не сделал!», — говорит большинство наших респондентов, а число же не согласных с ними оптимистов почти в три раза меньше.

Примечательно, что максимальный оптимизм в росте доступности высшего образования благодаря ЕГЭ для детей из провинции разделяют жители средних и малых городов России, однако их пессимизм по данному вопросу находится на среднем уровне. Жители же городов-миллионников испытывают наибольшие сомнения по данному вопросу.

Но наиболее полярно в вопросе роста доступности высшего образования благодаря ЕГЭ для детей из провинции разделились мнения между нашими респондентами со средними и очень высокими доходами. Так, оптимизм среднего класса наиболее высок: 44,2% опрошенных из данной категории считают ЕГЭ полезным для дальнейшего обучения детей из провинции, и только лишь 19,1% так не думают. Среди же наиболее богатых респондентов в том уверены лишь более четверти, а отрицает всякую полезность ЕГЭ для дальнейшего повышения образования детей из провинции почти половина. Таким образом, оптимизм респондентов со средними доходами (как правило — наёмных работников или мелких предпринимателей) в отношении перспектив ЕГЭ для повышения доступности высшего образования для детей из провинции почти в четыре раза выше, чем у принявших участие в опросе лиц с очень высокими доходами, как правило — владельцев крупного бизнеса, для которых ни сам ЕГЭ, ни его последствия для поступления ребёнка в вуз роли не играют.

И, наконец, пожалуй, самый главный вопрос: как внедрение ЕГЭ сказалось на качестве подготовки специалистов с высшим и средним специальным образованием? Распределение ответов показывает, что — нет. Такого невесёлого мнения придерживаются 68% наших респондентов, несогласных с ними в 8,5 раз меньше. Правда, и воздержавшихся почти четверть, но даже если и они поменяют мнение в пользу улучшения образования посредством ЕГЭ, перевес на стороне «пессимистов» останется всего лишь двукратным.

Следовало бы отметить и некоторый позитив: рост качества образования благодаря ЕГЭ отмечают наши уважаемые респонденты школьного возраста. Их оптимизм по поводу ЕГЭ (16,7%) в два раза выше среднего (8%). Да и пессимизм в размере 47,1% почти в полтора раза (в 1,44) ниже общего (68%) уровня.

И совсем интересное наблюдение: оптимизм школьников по поводу влияния ЕГЭ разделяют с показателем в 14% наши респонденты с очень высокими доходами, правда, их пессимизм (67,4%) практически равен среднему по опросу.

Мнение о том, что качество дальнейшей подготовки специалистов с высшим и средним специальным образованием после введения ЕГЭ упало, в большей степени разделяют респонденты со средним специальным и высшим образованием, то есть самые квалифицированные специалисты, составляющие костяк любого предприятия. При этом выпускники вузов (часто начальники лиц со средним специальным) почти в полтора раза оптимистичнее своих коллег — выпускников ссузов, так как склонны помимо самой проблемы видеть и возможности для её решения.

Со своего появления в 2009 году эта форма итоговой аттестации выпускников российских школ вызывает бесконечную череду нареканий, и проведенный ИА REGNUM опрос раскрывает причины этого недовольства. ЕГЭ является этапом модернизации образования, что подразумевает его цифровизацию, одним из воплощений которой стал также проект «Московская электронная школа», в ходе которого обычные доски в школах столицы были заменены электронными. Уже известно, что следующим ключевым федеральным проектом нацпроекта «Образование» является «Цифровая образовательная среда», на реализацию которого предусмотрено 79,8 млрд рублей. Но, судя по опросу, граждане хотят не модернизации ради модернизации, а качественного улучшения, без всех отрицательных черт, которыми обладает ЕГЭ.