Тихоокеанский флот России: начало пути

В 1846 г. из Охотска вышел с целью исследования низовья Амура бриг «Константин». Результаты были обескураживающими для моряков и обнадеживающими для министра иностранных дел гр. К.В. Нессельроде, который был категорически против активизации в этом регионе. Министр доложил императору, что Амур недоступен для судов в нижнем своем течении, и что Сахалин является полуостровом. Резолюция Николая была строгой: «весьма сожалею; вопрос об Амуре, как реке бесполезной, оставить.» Ситуация изменилась с отправлением в августе 1848 г. в Петропавловск-Камчатский транспорта «Байкал» под командованием кап. 1-го ранга Г.И. Невельского. «Байкал» пришел в Авачинскую губу в мае 1849 г.

Невельскому приказали действовать энергично, но без лишнего шума, который мог бы привлечь внимание к Амуру и Сахалину. Весной 1850 г. экспедиция проникла в устье Амура и основала здесь русский опорный пункт — Николаевский пост (совр. Николаевск-на-Амуре). Невельской рисковал, совершая этот поступок без санкции свыше, его действия не получили поддержки Нессельроде, но в конечном итоге он был поддержан императором. Особенно хорошо был принят доклад с изложением изменений по карте. Николай I изложил свою позицию просто: «Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен».

25 августа (6 сентября) 1852 г. был высажен небольшой десант (70 чел.) на южном берегу Сахалина. Здесь вместе с аборигенами-айнами проживали и японцы — они занимались промыслом рыбы. И те, и другие были рады приходу русских, так как опасались, что скоро на острове появятся американцы. Впрочем, японцы чувствовали себя на острове хозяевами, и появление русских с ружьями и пушками не всегда нравилось им. В 1852 году капитан-лейтенант И.С. Унковский, командовавший фрегатом «Паллада», провел исследование восточных берегов Кореи.

Изменения в отношении морской политики на Дальнем Востоке начались лишь накануне Крымской войны. На берегу Авачинской губы еще в начале XIX века возник небольшой русский поселок. Уже тогда ему не хватало одного — населения, которое было немногочисленным. Долгое время это был административный центр Камчатки, в котором в начале 1840-х проживало около 500 чел. — военные, моряки, чиновники, духовенство и 2−3 купца. В 1849 году Охотский порт был упразднен, а в 1851 г. главный порт на Тихом океане был переведен в Петропавловск-Камчатский. Здесь развернулось строительство казенных зданий. Порт готовился стать базой эскадры. В 1851 г. стараниями нового губернатора контр-адмирала В.С. Завойко здесь были построены две казармы с 11 флигелями и 1 магазин (т.е. склад). Вместе с ними в «городе» были еще и «юрты» — землянки под крышей из травяных снопов, где жили женатые нижние чины, в таких же землянках располагались маленький плавильный заводик и сухарное сушило.

Здесь, на Камчатке, впервые произошел бой русского флота в Тихом океане в годы Крымской войны (если не считать экспедиций против индейцев в Аляске). Одной из задач, традиционно стоявшей перед местной русской администрацией, была охрана промысла пушного зверя на Камчатке — первоначально, еще в середине XIX века, она решалась путем выделения из числа охотников охраны на суше. В Охотское и Берингово моря приходили сотни промысловых шхун, которые занимались браконьерским промыслом. Потери русской казны исчислялись десятками миллионов рублей. В 1850 г. в Адмиралтействе решили приступить к крейсированию в водах Тихого океана, прилегающих к русским владениям из-за активизировавшихся там браконьеров-китобоев. В 1850 г. на Дальний Восток был отправлен корвет «Оливуца». Очень быстро выяснилось, что одного корабля для защиты интересов России недостаточно, и в 1853 г. сюда решили отправить «Аврору», фрегат «Наварин» и яхту «Рогнеда». Каждый корабль шел на Тихий океан самостоятельно.

Против Петропавловска союзники послали 3 французских и 2 британских фрегата и 1 вооруженный британский пароход. Вместе они имели на борту 214 орудий и рассчитывали на легкую победу. К счастью, туда 2 июля пришел русский 44-пушечный фрегат «Аврора», а вслед за ним и 12-пушечный транспорт «Двина», привезший известие о начале войны и 300 солдат. Кроме того, транспорт привез пушки, заказанные Завойко еще в 1850 г. В 1853 г. постоянный гарнизон получил и форт Ново-Архангельск — сюда по морю была перевезена рота Сибирского линейного батальона.

28 августа 1854 г. у берегов Камчатки появилась союзная эскадра, часть кораблей которой поначалу произвела разведку, прикрываясь нейтральным флагом США. 29 августа начался первый обстрел Петропавловска, продолжившийся с особой силой 30 августа — 1 сентября. Союзным кораблям был нанесен значительный урон, попытка высадить десант силами около 900 чел. была отражена русскими стрелковыми партиями, в которых насчитывалось около 300 чел. Командовавший английской эскадрой адмирал застрелился, союзники удалились. Перед уходом им удалось захватить подходившие к порту шхуну «Анадырь» с лесом и судно российско-американской кампании «Ситха». Этим ограничились успехи союзников.

Впечатление от поражения в Лондоне и Париже было убийственным, и для спасения «чести флага» на Камчатку была отправлена вторая и гораздо более сильная эскадра. Предвидя это, 29 декабря 1854 г. (10 января 1855 г.) генерал-губернатор Восточной Сибири генерал Н.Н. Муравьев приказал Завойко эвакуировать город, предварительно уничтожив все военные строения. 3(15) марта 1855 г. это предписание было получено, и вскоре приведено в исполнение. 5(17) апреля русские корабли — флагманский корвет «Оливуца», фрегат «Аврора», транспорты «Двина», «Иртыш», «Байкал» и бот №1 покинули Авачинскую губу. 1(13) мая корабли прибыли в залив де-Кастри, а оттуда ушли в Николаевск. 30 мая союзная эскадра в составе 12 крупных кораблей подошла к Петропавловску и нашла там оставленные русские позиции, дома и около 500 собак. Не имея хороших карт устья Амура, союзники не рискнули приближаться к Николаевску.

Еще весной 1853 г. Н.Н. Муравьев подал Николаю I записку, в которой предлагал поручить решение вопроса о разграничении в Приморье и на Сахалине местным властям. Это предложение получило одобрение императора, в начале 1854 г. приказавшего: «Чтобы при этом не пахло пороховым дымом». Выполнение этой программы было невозможно без флота. 7(19) сентября 1853 года на корабле «Николай I» с 73 матросами и 3 офицерами к берегам Сахалина отправился Невельской. Высадившись на юге острова в бухте Анива, он заложил здесь русское укрепление и объявил остров русским владением. В апреле 1854 г. Муравьев организовал переброску войск по Амуру для усиления русских гарнизонов в низовье этой реки и на побережье Охотского моря. Русское присутствие в этом районе заметно активизировалось, что было особенно важно ввиду угрозы со стороны англичан и французов.

11(23) мая 1854 г. русская флотилия вошла в воды Амура, начав освоение берегов этой реки. Китайские власти в Манчжурии, разумеется, не были рады этой экспедиции, но не имели никакой возможности противостоять ей. Гарнизоны были ослаблены, войска выводились на юг для борьбы с тайпинами. Положение оставленных Муравьевым русских гарнизонов было далеко не блестящим. Голод и разного рода болезни резко ослабили их. В 1855—1856 гг. переброска русских сил по Амуру продолжилась. Экспедиция значительно укрепила позиции России в регионе, и по окончании военных действий на Дальнем Востоке Муравьев приступил к переговорам с китайцами в сентябре 1855 г. Еще накануне Крымской войны в Китай и Японию была отправлена миссия во главе с вице-адмиралом Е.В. Путятиным. Он должен был сохранить сухопутную торговлю с Китаем и положить начало морской торговле с Китаем и Японией.

Параллельно с Путятиным действовала американская эскадра коммодора М. Перри, добивавшаяся тех же целей более энергичными силовыми методами. Прибыв в 1854 г. в Нагасаки, Путятин приступил к переговорам. Путятин действовал весьма энергично и умело. Не смотря на это, посещение русских кораблей поначалу сопровождалось небольшими эксцессами — японские чиновники при малейшей возможности стремились ограничить свободу перемещений иностранцев в их стране. Атмосфера русско-японских контактов в целом была все же доверительной и дружественной, русских моряков в конце концов начали допускать в города, они могли совершать покупки и общаться с японцами. 7 февраля 1855 г. в Симодо был подписан первый русско-японский договор о торговле. За успешную экспедицию Путятин был возведен в графское достоинство.

На Сахалине уже в 1853 г. были обнаружены залежи каменного угля. По качеству он превосходил всё, что можно было приобрести в Японии или Шанхае. Пласты угля выходили практически на поверхность. В 1858 г. было принято решение начать их разработку на нужды Тихоокеанской эскадры. Это вызвало желание укрепить за Россией весь остров. Попытки добиться этого от японцев закончились неудачно. 19 августа 1858 г. был заключен договор в Иеддо (совр. Токио), подтвердивший условия Симодского соглашения и увеличивший количество открытых японских портов для русских подданных. В августе 1859 г. эти достижения были подтверждены во время визита Н.Н. Муравьева-Амурского в Иеддо. Генерал прибыл в Иеддо с небольшой эскадрой — фрегат «Аскольд», корветы «Рында», «Гридень», клипер «Пластун», транспорт «Японец» — для сопровождения его на берег был высажен десант из 300 чел. Соглашения между Россией и Японией были равноправными, как и отношения первоклассного европейского государства с азиатским. Все эти достижения были особенно рельефными, так как были реализованы на фоне второй «опиумной войны». Англия, Франция и США предпочитали действовать более энергично.