Разумеется, на экономическую стратегию Александра Захарченко оказал влияние тот опыт войны, который он получил в 2014—2015 годах. Навсегда запомнились не только кровавые сражения, но и подступающий голод после того, как Украина ввела блокаду Донбасса. Достаточно напомнить известную историю о том, что труппа музыкально-драматического театра, которому по указу Главы впоследствии было присвоено звание Бровуна, переехала со всеми семьями в театр, чтобы легче было выжить. Когда ребята из батальона «Оплот», которым командовал Захарченко, это увидели, они решили делиться с артистами и их семьями своим довольствием (тушёнка, прежде всего). Люди реально были на грани голода, включая детей. Кстати, с той поры всем бойцам батальона «Оплот» вход в театр был бесплатный. Надеюсь, после гибели Командира останется так же.

ДНР

Так вот, ещё тогда Захарченко дал себе зарок: Республика должна хотя бы по минимуму кормить себя сама. Оттуда, из военных кампаний 2014 и 2015 годов и голодной зимы, пошла программа продовольственной безопасности. Исполнение этой программы было возложено на Александра Тимофеева — «Ташкента». И уже из этой программы выросла стратегия сельскохозяйственного развития Республики.

Первая задача, которая стояла перед Республикой, — контроль за ценами. Я уже рассказывал, как спекулянты летом 2015-го года взвинтили цены на картофель. Глобально можно было решить задачу только тогда, когда ведущую роль в продуктовой отрасли играли бы госпредприятия, которые были заточены не на извлечение прибыли любой ценой, а на решение государственных задач, главная из которых — благосостояние граждан. Могу даже вспомнить историю, когда в конце лета 2017 года директор госпредприятия «Теплицы Донбасса» пожаловался Главе, что в результате ценовой политики государства его предприятие не заработало (упустило) за год почти миллион долларов. Захарченко на это ответил: «Ваша задача — не деньги зарабатывать, а поставлять на рынок продукты по низким ценам». И цены на продукты держались. Более того, они для госпредприятий устанавливались государством.

При этом надо понимать, что частный спекулятивный бизнес не может изменить своей природе даже во время войны. Например, когда в магазины должен был завозиться первый урожай помидоров, выращенный в восстановленных теплицах, у магазинов с 4 утра дежурили машины «предпринимателей», которые готовы были купить всю партию помидоров по установленной государством цене. Чтобы потом продать на рынке по другой. Поэтому уже на второй день было введено ограничение на отпуск в одни руки. Ну и «предпринимателям» объяснили, что они неправильно себя ведут в условиях военной экономики, когда жителям и так трудно жить, при маленьких пенсиях и зарплатах.

Рынок

Ну и человеческая природа сказывалась на состоянии продовольственной безопасности. Так, первый министр сельского хозяйства Красильников умудрился продать почти весь урожай зерна 2014-го года, и так невеликий из-за боевых действий. Его не успели задержать, и сейчас он проживает в Крыму. Но, как говорится, на опыте учатся. Уже на следующий год указом Захарченко была запрещена продажа зерновых из Республики. По крайней мере, до того момента, как в госрезерве не оказывался запас, достаточный для того, чтобы обеспечить себя до следующего урожая. В том числе таким образом сдерживался рост цен на хлеб — самый социально значимый продукт.

Вообще государство при Захарченко вело себя достаточно жёстко в вопросе продовольственной безопасности. Напомню известные случаи самого последнего времени. Например, об изъятии урожая, полученного с земель, которые не зарегистрированы в правовом поле ДНР. В чём его суть? Всем сельхозпроизводителям было предписано в обязательном порядке зарегистрировать землю в соответствующих органах ДНР. Если земля зарегистрирована не была, то она считалась принадлежащей тем владельцам, которые были до войны, и, соответственно, зарегистрирована в украинском правовом поле. На основании законов Донецкой Народной Республики, которые были всем известны, в случае если такая незарегистрированная земля обнаруживалась, она признавалась бесхозной — и урожай, собранный с неё, передавался в собственность государства и уходил в госрезерв.

Предприниматели прекрасно об этом знали. Как знали и о том, что от их честности зависит выживание Республики. Однако находились те, кто пытался мошенничать. Захарченко и Тимофеев неоднократно на встрече с сельхозпроизводителями говорили: работайте честно, регистрируйте землю, платите налоги, работайте и зарабатывайте сколько хотите. Захарченко считал, что это справедливо, особенно с учётом того, что речь шла о благосостоянии всех жителей Республики, а не только тех, кто занимался сельхозбизнесом. Впрочем, новая команда посчитала такой подход несправедливым и вернула «предпринимателям» урожай, собранный незаконно и в ущерб государству и его жителям.

Пьер Огюст Ренуар. Пшеничное поле, 1879

Стоит рассказать про нашумевший случай с компанией «Колос Д», у которой якобы вице-премьер Тимофеев («Ташкент») отнял бизнес стоимостью в 850 млн рублей. А что было на самом деле? После Минска-1, когда линия разграничения была зафиксирована, на территории, подконтрольной ДНР, осталось много имущества компаний, которые принадлежали сбежавшим в Киев олигархам. Одной из таких была компания «Харвест», которая вела бизнес в области сельского хозяйства. В один прекрасный момент один из московских партнёров привёл к Захарченко и Тимофееву двух предпринимателей, которые заявили, что они как-то договорились с украинским владельцем «Харвеста» и будут заниматься бизнесом на базе «Харвеста». Рекомендация московского партнёра была весомой, и руководство Республики разрешило явившимся предпринимателям перевести активы «Харвеста» на новую компанию «Колос Д».

При этом, руководствуясь старым принципом «доверяй, но проверяй», специалистам было поручено проверить обстоятельства этого «джентльменского» соглашения. И выяснилось, что, во-первых, владельцем почти половины компании был другой украинский олигарх, который ни сном ни духом не слышал о передаче активов новым хозяевам. Да и первый олигарх, на которого ссылались владельцы «Колос Д» и которому через посредников был задан вопрос, не подтвердил факта договорённости. То есть новоявленные владельцы оказались совсем не джентльменами, а обычными рейдерами.

Собственно, и вели они себя в бизнесе как рейдеры. Так, при передаче им активов «Харвеста» они оценивались приблизительно в 1 миллиард 200 миллионов рублей. А к тому моменту, когда рейдеров выгнали и передали актив в государственную собственность, он оценивался уже в 750 миллионов. То есть новые хозяева вели себя как захватчики и оккупанты в худшем смысле этого слова. Вырезали треть поголовья КРС. Молоко, сдаваемое на молочные комбинаты, вообще проходило всё это время «мимо кассы». И так далее.

В итоге предприятие было передано в государственную собственность. Конечно, это называется ручное управление. Но по-другому было нельзя в условиях, когда не только государство, но и экономика строились даже не с нуля, а из хаоса.

Правда, в последнее время процесс передачи незаконного бизнеса государству стали почему-то называть присваиванием и «отжатием». Если в пользу государства — то да. Предприятие передавалось в собственность государству на основании официального публичного решения Совета министров, и результаты этой передачи отражены в бюджете Республики.

В следующем очерке я продолжу разговор о том, как Александр Захарченко проводил курс на продовольственную безопасность.