Project Syndicate: Китай уже проигрывает новую холодную войну с США

После развала Советского Союза в 1991 году Коммунистическая партия Китая (КПК) с маниакальной решительностью стала выяснять причины этого события. Несмотря на то, что государственные аналитические центры по большей части винили во всем «реформатора» Михаила Горбачева, китайское руководство указывало и на другие важные факторы, которые, по всей видимости, вступают теперь в игру, пишет Минксин Пей в статье для портала Project Syndicate.

Безусловно, в КПК учли первый ключевой урок: для политической легитимности необходимы высокие экономические показатели. И целеустремленный подход КПК к стимулированию роста ВВП за последние несколько десятилетий создал условия для «экономического чуда», а номинальный доход на душу населения стремительно вырос с $333 в 1991 году до $7329 в прошлом году. Это является важнейшей причиной, по которой КПК сохранила власть.

Но доведение экономики до плачевного состояния едва ли было единственной ошибкой, которую допустили советские лидеры. Они также были вовлечены в дорогостоящую и бесполезную гонку вооружений с США, а также стали жертвой своих имперских амбиций, разбрасывая деньги и ресурсы на режимы, которые представляли небольшую стратегическую ценность и были неспособны должным образом управлять своей экономикой. Поскольку Китай вступает в новую холодную войну с США, КПК, похоже, рискует повторить те же катастрофические ошибки.

С первого взгляда может показаться, что Китай действительно не участвует в гонке вооружений с США. В конце концов, официальный оборонный бюджет КНР на этот год составляет примерно $175 млрд — лишь одну четверть бюджета, утвержденного конгрессом США, в $700 млрд. Тем не менее, по некоторым оценкам, фактические военные расходы Китая намного превышают официальный бюджет его вооруженных сил. Так, Стокгольмский международный институт исследований проблем мира указывает, что в прошлом году Китай потратил около $228 млрд на свои вооруженные силы, что составляет примерно 150% от официальной цифры в $151 млрд.

В любом случае проблема заключается не в сумме расходов, которую Китай тратит на оружие как таковое, а в последовательном увеличении военных расходов, что подразумевает, что страна готова участвовать в долгосрочной войне на истощение с США. Тем не менее экономика Китая не располагает достаточными ресурсами для поддержки уровня расходов, которого потребует победа на этом фронте.

Если бы у Китая была устойчивая модель роста, лежащая в основе высокоэффективной экономики, Пекин смог бы позволить себе умеренную гонку вооружений с США. Но у него нет ни того, ни другого.

На макроуровне рост Китая, вероятно, будет продолжать замедляться из-за быстрого старения населения, высокого уровня задолженности, несоответствий сроков погашения и эскалации торговой войны, которую начали США. Все это истощает ограниченные ресурсы КПК. Например, по мере того как будет расти доля иждивенцев по возрасту, будут увеличиваться и расходы на здравоохранение, и пенсионные расходы.

Более того, хотя китайская экономика может быть намного более эффективной, чем советская экономика, она не так эффективна, как экономика США. Основной причиной этого является долговременное влияние государственных предприятий Китая (ГП), которые потребляют половину всего банковского кредита страны, но обеспечивают лишь 20% от добавленной стоимости и занятости.

Проблема для КПК заключается в том, что ГП играют жизненно важную роль в поддержании однопартийного строя, поскольку они используются как для поощрения лоялистов, так и для содействия государственному вмешательству во имя официальных макроэкономических целей. Демонтаж этих раздутых и неэффективных фирм, таким образом, будет означать политическое самоубийство. Однако защита их может лишь отсрочить неизбежное, потому что чем дольше им позволят высасывать дефицитные ресурсы из экономики, тем более непоправимой станет гонка вооружений с США — и тем больше станет угроза авторитету КПК.

Второй урок, который лидеры Китая не смогли оценить адекватно, — это необходимость избегать имперских наклонностей. Примерно десять лет назад, когда положительное сальдо торгового баланса привело к избытку твердой валюты, китайское правительство приняло на себя дорогостоящие заграничные обязательства и субсидировало неплатежеспособных «союзников».

В качестве одного из примеров можно привести широко известную инициативу Нового шелкового пути — программу стоимостью $1 трлн, ориентированную на финансирование инфраструктуры в развивающихся странах. Несмотря на ранние признаки неприятностей, которые, вместе с опытом Советского Союза, должны заставить КПК задуматься, Китай, похоже, намерен продолжать проект, который руководство страны уже называло столпом новой «великой стратегии».

Еще более вопиющим примером имперских амбиций является щедрая помощь Китая странам — от Камбоджи и Венесуэлы до России, — которые мало что предлагают взамен. По данным Колледжа Уильяма и Мэри, в период с 2000 по 2014 год Камбоджа, Камерун, Кот-д'Ивуар, Куба, Эфиопия и Зимбабве вместе получили от КНР грантов и субсидий на $24,4 млрд. За тот же период Ангола, Лаос, Пакистан, Россия, Туркменистан и Венесуэла получили $98,2 млрд.

Теперь Китай пообещал предоставить кредиты в размере $62 млрд «Китайско-пакистанскому экономическому коридору». Эта программа поможет Пакистану противостоять надвигающемуся кризису платежного баланса; но это также истощит казну китайского правительства в то время, когда торговый протекционизм угрожает её пополнению.

Таким образом, заключает автор, как и Советский Союз, Китай платит бешеные деньги за нескольких друзей, получая от этого лишь небольшие выгоды, все глубже увязая в неустойчивой гонке вооружений. Китайско-американская холодная война только началась, но Китай уже на пути к поражению.