Блеск и нищета «цифровой экономики»

Выступление заведующего отделом моделирования нелинейных процессов Института прикладной математики им М.В. Келдыша, профессора, доктора физико-математических наук Георгия Геннадьевича Малинецкого на Абалкинских чтениях Вольного экономического общества 6 марта 2018 года в Москве.

«Абсурдно говорить о какой-то цифровой экономике, не имея элементной базы».

Жорес Алфёров.

Для меня большая честь выступить перед вольными экономистами России. Я имею честь работать в Институте прикладной математики имени М.В. Келдыша, являюсь членом научного совета Военно-промышленной комиссии. Этим определяется угол зрения.

Великий экономист, демограф и математик Томас Мальтус полагал, что численность человечества растет по экспоненте, в одинаковое число раз за одинаковые промежутки времени. И действительно, каждый вид — от амеб до слонов — растет по этому закону, если есть избыток ресурсов, кроме нас с вами. Мы — суперхищники. В течение миллиона лет мы росли гораздо быстрее, по красной кривой.

Это гипербола. Асимптота гиперболы, которую на Западе называют «точкой сингулярности», а в нашей математической школе «точкой обострения» — 2025 год. И сейчас происходит главное событие в мировой истории: XXI век войдет в историю не как век атома, век космоса или даже век цифровизации, он войдет в нее как век глобального демографического перехода, который меняет алгоритмы развития человечества.

Почему мы росли не так, как все остальные виды? Мы — технологическая цивилизация. Мы научились передавать информацию и жизнеобеспечивающие технологии в пространстве (из региона в регион) и во времени (от поколения к поколению).

В связи с демографическим переходом меняется радикально всё. Сейчас в развитых странах из 100 человек в сельском хозяйстве работают двое, в промышленности — 10, в управлении — 13. Спрашивается, а что же должны делать ещё 75 человек? Ответов два. Ответ, который даёт Барак Обама, прост — мы построим многоэтажный мир, и пусть другие (те, кто не входит в «золотой миллиард») живут, как хотят.

Ответ второй — традиционные ценности: каждый имеет право на жизнь. Именно этот ответ отстаивает Россия. По сути дела, именно сейчас будет решаться вопрос, по какому пути пойдет мир. И здесь нет пространства для компромисса.

Теперь о том, что касается собственно «цифры». Вот эти данные мы получили из США в феврале 2017 года.

Здесь показана скорость роста мультифакторной производительности (труда и капитала). Обратите внимание, что она равнялась 2,5% всего лишь 10 лет — в золотое десятилетие с 1958 по 1968 год. Именно за это время удалось создать «золотой миллиард». Это обеспечили всего лишь три инновации, которые не имеют отношения к компьютерам. После этого скорость роста мультифакторной производительности падала, и вот сейчас она упала в 10 раз по сравнению с тем, что было.

В 2000 году лауреат Нобелевской премии по экономике Роберт Солоу проанализировал, в каких отраслях компьютер позволил поднять производительность труда. И выяснил, что таких отраслей нет, кроме одной — это производство самих компьютеров. За время развития вычислительной техники производительность компьютеров выросла в 250 млрд раз. Ни одна технология не знала ничего похожего. Компьютеры тотально внедрены, но скорость роста мультифакторной производительности при этом упала в 10 раз. Компьютеры не дали возможность сэкономить ничего. Мы переживаем острый кризис производительности.

С другой стороны, компьютеры сделали неравенство очевидным. И сейчас примерно 6 млрд человек говорят:

«Отдайте нам наше. Дайте нам жить, как тот самый «золотой миллиард».

И у человечества несколько альтернатив. Первая альтернатива — бесконечные реформы, в результате которых мы постепенно скатываемся в Средневековье. Вторая — это мировая война, которая отбросит развитие многих регионов на столетия назад и заставит их примириться со своим жалким положением. И, наконец, третья альтернатива — это те технологии, которые мы с вами, может быть, сумеем найти, которые будут экономически значимы и которые, скорее всего, не будут связаны с компьютерами.

* * *

В начале этого года на русском языке вышла книга Клауса Шваба «Четвертая промышленная революция». Ее автор — создатель Давосского экономического форума.

По его мысли, у нас с 2015 года началась революция, связанная с мобильным интернетом, миниатюрными производственными установками, искусственным интеллектом и обучающимися машинами. Около 1000 экспертов, которые были привлечены на Давосский экономический форум, предсказали, что до 2025 года в жизни человечества произойдёт 21 поворотный момент:

Один поворотный момент мне очень понравился — это вживляемый мобильный телефон. Когда я спросил американских предпринимателей: «Вдумайтесь в то, что вы говорите». Даже сегодня, когда наш телефон выключен, спецслужбы легко определяют наше местоположение. Но что будет при имплантированном телефоне? Никаких проблем — постоянный тотальный контроль. Их ответ:

«Каждый, кто вживит себе телефон, будет знать о состоянии своего здоровья, и мы об этом будем знать и давать за это прибавку к зарплате. Ну какой же дурак откажется?»

Также предполагается, что 10% будет носить одежду, подключенную к сети интернет. Это означает, что каждый такой человек носит на себе детектор лжи. И так далее.

По сути дела — это технологическая реализация того, что было показано в фильме «Матрица», который сняли братья Вачовски в 1999 году. Элиты, составляющие один процент населения, не могут справиться с реальными проблемами, и погружают 99% населения, которые не нужны для производства, в наркотический сон. А сами распоряжаются дискурсом.

Теперь давайте посмотрим, зачем нужны компьютеры. Они играют важнейшую роль. Но не экономическую. Они играют социальную роль. Они являются убийцами нашего свободного времени. Пять лет назад Институт социально-политических исследований РАН провёл исследование, в результате которого выяснил, что российские мужчины главному — а именно российским женщинам и российским детям — уделяют 45 минут в сутки, а социальным сетям, гаджетам и компьютерам — 4,5 часа. Тогда это было шоком. А вот данные прошлого года.

На диаграмме синим цветом показано, сколько человек проводит в течение дня с компьютером, а красным — с гаджетом. Особенно хороша Бразилия, а мы находимся где-то между США и Китаем. А что же люди смотрят, как они проводят время? Вот это рэпбатлеры Гнойный и Oxxxymiron. Выяснилось, что 92,4% нашей молодёжи в возрасте от 15 до 25 лет смотрят Rap Battle, где взрослые мужики кроют матом друг друга. Если раньше основной информационный контент у нас был эротика и порнография, то сейчас — это немножко иное. Мы откатываемся назад.

* * *

Теперь про нашу программу «Цифровая экономика РФ». В ней, как здесь уже говорилось, 8 направлений:

Что касается цифровой экономики, то слово «цифровая» в этом сочетании абсурдно, как «масло масляное». Экономика всегда была цифровой. Мне пришлось обсуждать это в российском Союзе промышленников и предпринимателей. Я задавал всем выступающим один вопрос: «Какое из этих направлений, в которые будут вкладываться больше 100 млрд рублей, даст экономический эффект, хотя бы одно?» Никто не смог назвать ни одного.

Всё, что касается цифровой экономики, — это даже не сегодняшний день, а тем более не завтрашний — это вчерашний день. Давайте посмотрим. Объем рынка информационно-коммуникационных технологий на пике составлял $3,4 трлн. В 2015 году он уменьшился на 6%, а в 2016 — ещё на 0,6%. Это прошлое. Это не завтрашний день. Мы, по существу, подбираем хвосты, доделываем невыученные уроки. Мы плетёмся в хвосте давосских мудрецов. Наша цифровая экономика в программе, которая была опубликована, похожа на морскую свинку: не морская и не свинка, не цифровая и не экономика.

Спрашивается, может быть, действительно можно обойтись без компьютеров? К сожалению, нет, коллеги. От 80 до 95% возможности современных вооружений определяются зашитой в них электроникой. Здесь уже ранее говорилось о том, что у нас нет информационной безопасности. Компьютерная программа, которая сейчас показывает мою презентацию, имеет более 50 тысяч уязвимостей. Американская разведка использует из них приблизительно 2000 уязвимостей, а наша — 1500. Мы находимся в очень тяжелом положении, не имея возможности полагаться на то, чем пользуемся.

Мне довелось беседовать с нобелевским лауреатом Жоресом Ивановичем Алфёровым о цифровой экономике. Он очень хорошо сказал:

«Абсурдно говорить о какой-то цифровой экономике, не имея элементной базы».

По данным журнала «Электроника», мы закупали за границей 60% элементной базы до того, как была начата программа импортозамещения. А вот после того, как она была начата, мы начали покупать 90%. Поэтому лозунгом цифровой экономики России должен быть лозунг «Россия делает сама!».

Это лозунг Юлия Борисовича Харитона, который создавал советское ядерное оружие.

* * *

Следующий момент — это роботы. Сегодня в мире на 10 000 работающих приходится 69 роботов, при этом в Южной Корее — 540, а у нас — два. Игорь Анатольевич Шеремет говорил, что роботы в промышленности вытесняют людей. Это неправильно. Американская автомобильная промышленности за последние пять лет купила 80 тысяч роботов. И численность занятых в отрасли выросла на 240 тысяч человек. Это другое качество и расширение объема продаж. Пока роботы создают рабочие места.

* * *

Теперь о национальной безопасности — это системная проблема. Мы много лет не делали ряда важных вещей в науке и технике. Мы послушали обращение нашего президента. Но, коллеги, не всё так хорошо, как нам хотелось бы. Сейчас наши подводные лодки видят американские лодки класса Virginia на расстоянии трёх километров, а лодки Virginia видят наши на расстоянии 300 км. Поэтому наши подводные лодки, к сожалению, не могут выйти в море. Догонять надо здесь, а не в имитационных программах «цифровизации экономики».

Детально обо всём этом мы написали книжку «Контуры цифровой реальности. Гуманитарно-технологическая революция и выбор будущего». Будем рады обсудить круг затронутых вопросов более подробно. Спасибо.