Слово о настоящем человеке

Ровно сто лет назад 13 февраля 1918 года в поселке Тымга Приморского края в семье крестьянина Коваленко родился мальчик. Назвали его, как и отца, Иваном. Хотя с детства маленький Ваня был смышленым и любознательным, ничто не предвещало, что он станет видным политическим деятелем и крупным ученым, будет долгие годы определять и направлять политику нашей страны в отношении дальневосточных стран, особенно Японии. Однако в Стране Советов в этом не было ничего удивительного. Сколько крестьянских детей при заботе государства об их образовании и профессиональном росте становились маршалами и генералами, академиками, конструкторами, архитекторами, народными артистами.

После окончания средней школы Иван Коваленко поступил на японское отделение восточного факультета Дальневосточного государственного университета в г. Владивостоке. Однако доучиться не дали — в 1939 году он был призван в Красную армию. Тем не менее способности и трудолюбие в овладении знаниями позволили ему в 1940 году экстерном сдать государственные экзамены в Московском институте востоковедения и стать дипломированным специалистом — референтом-переводчиком японского языка.

Осенью 1941 года офицер Иван Коваленко воевал на западном фронте в должности инструктора спецпропаганды на войска противника. После излечения по случаю тяжелого ранения с учетом специальности был переведен по службе на Дальний Восток, где в 1945 году принимал активное участие в войне с милитаристской Японией в составе войск 2-го Дальневосточного фронта. Тогда то и произошло это судьбоносное событие.

Главнокомандующему советскими войсками на Дальнем Востоке маршалу Советского Союза А. М. Василевскому потребовался личный офицер-переводчик не только с хорошим знанием японского языка, но и разбирающийся в особенностях менталитета японцев, их психологического склада, что было необходимо для переговоров и согласования условий сдачи и плена с командованием поверженной японской Квантунской армии. На выбор было представлено несколько кандидатур, в том числе опытные офицеры — специалисты по Японии и японской армии. Однако выбор маршала пал на молодого офицера, который держался на предварительной ознакомительной беседе скромно, но с достоинством, не проявлял паники, оказавшись один на один с прославленным и всемогущим полководцем. К тому же кандидат в личные переводчики маршала представил разработанный им японско-русский словарь, чем заработал похвалу командующего. Приняв решение, А.М. Василевский объявил, что он должен приступить к своим обязанностям и что ему присваивается воинское звание майор.

По результатам войны с Японией на территории Советского Союза оказалось более 600 тысяч японских военнопленных — солдат, офицеров и генералов. Из Москвы пришло распоряжение издавать для военнопленных газету на японском языке «Нихон симбун» («Японская газета»).

Из рассказа Ивана Ивановича:

«Вызывает меня маршал и спрашивает: умею ли я писать? Удивившись вопросу, отвечаю, что только на уровне писем родным. Следующие слова удивили еще больше: «Тебе будет поручено выпускать газету на японском языке. Ничего, справишься, парень ты смышленый». Так совершенно неожиданно я стал главным редактором необычной газеты. Так как без помощи японцев выпускать такую газету было чрезвычайно трудно, если не невозможно, получил согласие командования привлечь к написанию и редактированию статей лояльно относившихся к нашей стране японцев-военнопленных из числа наиболее образованных. Моей правой рукой стал выпускник престижного Токийского университета марксист по убеждению Сэйки Асахара. Всего в составе редакции было 15 русских сотрудников и 50 японцев».

Газета выходила в Хабаровске с 1 сентября 1945 года. Отсюда она развозилась по всем дальневосточным, сибирским и другим 49 лагерям японских военнопленных. Выходила газета тиражом 150 тысяч экземпляров. Задачей выпускавших газету советских политорганов было проведение идеологической пропаганды среди военнопленных. Именно первоначально на базе читателей газеты стали создаваться «демократические кружки» и «школы военнопленных», в которых читались лекции, проводились семинары, обсуждались произведения классиков марксизма-ленинизма, работы И. В. Сталина. Разъяснялась суть социализма, его преимущества перед капитализмом, права и условия жизни советских людей. Одновременно критически оценивалась милитаристская Япония, подвергалась осуждению империалистическая политика США и их союзников. По существующим данным, такой пропагандистской работой были охвачены до 70 процентов японских военнопленных. Организовывал и направлял эту работу являвшийся начальником отдела политуправления Дальневосточного военного округа ставший уже полковником И. И. Коваленко.

Результаты такой целенаправленной идеологической работы превзошли ожидания — когда в 1949 году началась репатриация военнопленных, многие прибывавшие из плена на родину японцы прямо в порту строились в колонны и с пением «Интернационала» направлялись в штабы Компартии для вступления в ее члены. Это крайне обеспокоило японские и американские оккупационные власти.

Многие вернувшиеся на родину из плена японцы пополнили ряды Коммунистической и Социалистической партий Японии, левых профсоюзов и демократических общественных организаций. Такое явление вызвало интерес к руководителю деятельности по «распропагандированию» японцев и у руководителей партии и советского государства. В 1950-е годы полковник Коваленко был отозван из рядов Советской армии и назначен на должность заведующего отделом Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока Госкомитета СССР по культурным связям с зарубежными странами. Это был период восстановления дипломатических отношений СССР и Японии, когда культурные контакты закладывали основы и во многом способствовали развитию отношений политических и экономических. И в этом процессе активно участвовал И. И. Коваленко.

С 1963 года решением ЦК КПСС И. И. Коваленко назначается сначала заведующим сектором Международного отдела ЦК КПСС, а затем заместителем заведующего этим отделом. И на одном, и другом посту он наряду с другими проблемами курировал вопросы отношений Советского Союза и Японии. При этом, в отличие от многих других ответственных работников отдела, занимавшихся в основном связями с коммунистическими и рабочими партиями соответствующих стран, Иван Иванович в хорошем смысле слова держал в руках «бразды правления» всеми аспектами отношений с Японией, будь то политика, экономика, культурные связи или даже спортивный обмен.

Некоторые называли политику СССР в отношении Японии «доктриной Суслова», хотя вырабатывал и осуществлял ее, конечно, не далекий от Японии с ее проблемами М. А. Суслов, а И. И. Коваленко. Суть этой «доктрины» состояла в том, чтобы не допускать полной зависимости второй экономической державы мира — Японии от США, а поощрять ее на проведение курса, названного в самой Японии — «дзэнхои гайко», а именно, дипломатии на всех направлениях. При этом, конечно же, речь шла не о следовании наивной линии Н. С. Хрущева на «отрыв» Японии от США и чуть ли не вовлечение ее в орбиту СССР. Кстати, на удивление подобные мысли продолжают витать и у некоторых современных политиков и политологов.

В известной степени такая «доктрина» себя оправдала, хотя и не на долгий период. В 1970-е годы, несмотря на политические и идеологические противоречия Токио с Москвой, Япония занимала одно из первых мест в торгово-экономических отношениях СССР с капиталистическими странами.

Предложения И. И. Коваленко руководству страны по стратегии и политике СССР в отношении стран АТР отличал не только выверенный практический, но и глубокий научный подход. Будучи доктором исторических наук и профессором, он исследовал сложнейшие политические и экономические процессы в АТР, был одним из первых, кто научно предсказал возрастание роли Азиатско-Тихоокеанского региона, перемещение сюда центра мира. Среди написанных Иваном Ивановичем монографий, статей в коллективных работах, публицистических очерков особое место занимает научный труд «Советский Союз в борьбе за мир и коллективную безопасность в Азии», отдельные аспекты которого сохраняют актуальность и по сей день.

Иван Иванович ушел из жизни 26 июля 2005 года. В некрологе отмечалось: «И. И. Коваленко принадлежал к числу лучших партийных работников — талантливых, образованных и волевых — которые составляли силу советского государства и твердо отстаивали его интересы. Он был строгим руководителем. Выросший и воспитанный в трудное время, проявлял высокую требовательность, которая определялась не только интересами дела, которому И. И. Коваленко преданно служил, но и заботой о профессиональном росте и в конечном счете о будущем подчиненных. За внешней суровостью скрывалась большая человеческая доброта. За людей, работавших под его началом, И. И. Коваленко искренне болел и делал для них все, что было в его силах».

Что касается автора этих строк, то он в полной мере ощущает на себе справедливость этих слов.