Как РПЦ уживается с либеральной демократией и капитализмом?

Поздравляя 1 февраля сего года Патриарха Московского и всея Руси Кирилла с девятой годовщиной восхождения на предстоятельскую кафедру, председатель правительства Дмитрий Медведев пожелал ему «успехов в служении во благо Русской Православной Церкви и всего нашего большого государства». Он также выразил надежду, что «особые отношения», сложившиеся за эти годы между РПЦ и государством, которые Медведев, сославшись на патриарха, определил через понятие симфонии, сохранятся и в будущем.

Для верующего человека, казалось бы, всё очевидно: симфония в церковно-государственных взаимоотношениях — это недостижимый идеал; в человеческом обществе мы можем только стараться к нему приблизиться; конкретных примеров симфонии «здесь и сейчас» в истории нет. А вот примеров выдать желаемое за действительное — хоть отбавляй. Причём далеко не всегда разговоры о церковно-государственной или государственно-церковной «симфонии» служат прикрытием таких явлений, как, соответственно, папоцезаризм и цезарепапизм. Чаще это, как говорят сегодня, «просто пиар». В случае с вышеприведёнными словами Дмитрия Медведева мы имеем дело именно с ним — с пиаром. Пиаром возглавляемого им правительства за счёт авторитета РПЦ.

В ответных словах патриарха мне увиделись одновременно и некоторая неловкость от сделанного Дмитрием Медведевым захода, и желание закрепить удобные для РПЦ отношения с сегодняшним российским государством (именно государством, а не страной или обществом). Вчитайтесь в них:

«Симфония, то есть созвучие, согласие, ― это идеальный образ взаимоотношений в семье, трудовом коллективе, обществе, государстве. Некоторые люди, скептически относящиеся к теме церковно-государственных отношений, подвергают этот термин критике или искажают его смысл. На самом деле симфония там, где есть общее целеполагание, где есть желание и стремление работать сообща… Так сформировались церковно-государственные отношений в современной России».

Только желания и стремления «работать сообща» для наличия церковно-государственной симфонии, однако, мало: «по плодам их узнаете их» (Мф. 7:20). Да и сам по себе плод, как известно, с точки зрения нашего вероучения, не есть абсолютный критерий блага: всё зависит от того, с каким намерением он создаётся и приносится.

Так вот, если говорить о намерениях и тем более о целях, то они у современного российского либерального государства просто не могут быть такими же, как у церкви. Современное российское государство построено преимущественно по модели либеральной западной демократии, оно опирается на рыночную экономическую модель и пестует эту либерально-рыночную реальность не только в экономике и политике, но и в сферах культуры, образования, здравоохранения и так далее, то есть во всей общественной сфере. Пестует с разрушительными для страны и народа последствиями. Прошу извинить, что повторяю хорошо известное.

Понятно, что некоторые клирики и миряне такую реальность внутренне приняли, другие относятся к ней по принципу церковной икономии… Но разве церкви как Телу Христову и конкретно Русской православной церкви такое качество государства, такая его деятельность не чужды? Ведь сам же патриарх Кирилл в этот же день в своём слове, произнесённом в Храме Христа Спасителя, призвал «не терять способности прилагать Божественные критерии к тому, что происходит в наше время»!

Да, РПЦ сегодня, как отметил патриарх Кирилл в разговоре с главой правительства, «пользуется полной свободой — такой, что многие в зарубежье и представить себе не могут». Между тем ни этого, ни отмеченных патриархом в этом же разговоре «точек соприкосновения с государством» в отношении «нравственной ответственности за состояние общества, народа, за благополучие людей, за гражданский мир» для констатации церковно-государственной симфонии, повторю, явно не достаточно. «Реализация многих церковно-государственных программ» — это одно; симфония — другое.

Сегодня РПЦ вновь, и на этот раз, в отличие от синодального периода, уже сугубо добровольно, активно постулирует своё тесное сотрудничество с государством. Государство, к сожалению, от этого сотрудничества лучше, справедливее, честнее в своих основах не становится; народным духом не проникается (если бы это было не так, не уповала бы Россия сегодня, как и десять лет тому назад, на одного только Владимира Путина). Авторитету же Церкви, её имени эта привязка к государству наносит очевидный ущерб. Я уже не говорю о её разрушительных последствиях для отдельных клириков и мирян.

И последнее. Давайте не будем забывать: «кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22:21). Смешивать одно и другое придумали позже, в Византии. Той самой Византии, в которой судьба и соответствующей поместной церкви, и государства сложилась, прямо скажем, не самым лучшим образом.