Учитель, Поклонская, «Матильда» и демократия. Что лишнее?

Ввиду внезапно обострившейся обстановки вокруг еще не вышедшего фильма «Матильда» ИА REGNUM провело опрос об отношении к нему граждан, а также о ситуации, фильм окружающей. Ведь за эмоциями официальных и не очень лиц, за шумихой в прессе уже и не различишь мнения людей, может даже показаться (а многим часто кажется), что пресса — это есть самый что ни на есть репрезентативный общественный инструмент. Что, конечно же, не так.

За неполные пять дней на вопросы ИА REGNUM ответили почти 18 тыс. человек — это свидетельствует о большом интересе людей к предмету исследования или о большой обеспокоенности проблемами вокруг фильма. Что же так волнует общество?

Вокруг фильма режиссера Алексея Учителя «Матильда» разгорелся скандал всероссийского масштаба. Поскольку фильм еще практически никто не видел, обсуждать его нет никакой возможности. Зато есть и повод, и возможность поговорить о некоторых тонких вопросах нашей общественной жизни. Что делать, если какие-либо действия одной части общества оскорбляют другую часть общества? Какая часть общества важнее? Та, которая оскорблена, или та, которая действовала?

Первое, что интересовало ИА REGNUM, — собираются ли люди смотреть фильм «Матильда». Многие слышали версию, что поднятый скандал — это часть рекламной кампании фильма, что будто бы даже имел место сговор между Учителем и Поклонской, предметом которого была максимальная раскрутка фильма. Так что же — оказалась ли эта реклама эффективной?

По результатам опроса можно с уверенность сказать, что да, реклама (если это была она) оказалась очень эффективной.

В ответ на вопрос «Пойдете ли Вы смотреть фильм «Матильда» режиссера Алексея Учителя, который скоро выйдет на экраны в России?» получены такие ответы:

Одновременно в ответах на вопрос «Как Вы думаете, какая часть Ваших друзей, знакомых, людей Вашего круга обязательно захочет посмотреть фильм «Матильда», когда он выйдет? Пожалуйста, дайте Ваш ответ в процентах» средний процент идущих — 35%. Если пересчитать полученные результаты так же, как это обычно делается при прогнозе явки на выборы, то получается, что фильм хотят посмотреть 24% взрослых граждан России, то есть примерно 25 млн человек. Согласитесь, это был бы неплохой результат для любого фильма. Что касается «Матильды», то если бы все эти люди пришли смотреть фильм в кинотеатры, то при средней цене билета 250 руб. фильм собрал бы больше 6 млрд руб., то есть более чем в шесть раз больше, чем затрачено на его производство.

Но не будем считать деньги в чужом кармане. Тем более что часть их пойдет в бюджет и вернется к нам в виде того замечательного кино, которое наше правительство так любит безвозмездно спонсировать. Намного важнее тот общественный резонанс, который вызван то ли рекламой, то ли нет. Фактически обсуждение фильма уперлось в обсуждение другой проблемы — допустимости демонстрации в художественном произведении подробностей личной жизни последнего императора Российской империи. Прямо об этом мы и спросили респондентов.

В ответ на вопрос №4 «Как Вы считаете, допустимо ли снимать и демонстрировать фильмы, касающиеся личной и интимной жизни последнего русского царя Николая Второго?» получены совершенно поразительные (во всяком случае для ИА REGNUM ) ответы.

27% принявших участие в опросе сегодня, в 2017 году, считают, что личная жизнь Николая II — это запретная тема! 4700 человек отметили такой ответ. А если смело предположить, что опрос был хоть в какой-то степени репрезентативен, то не менее 27 миллионов человек в нашей стране разделяют такую точку зрения. Это больше, чем население всей Австралии. С таким числом людей нельзя не считаться. Это не какая-то «маргинальная группа отщепенцев», это каждый четвертый взрослый житель страны.

Конечно, очень легко и приятно (большинству) думать, что люди с противоположными мнениями или привычками — это какие-то редкие чудики. Что условная «Поклонская» защищает интересы только маргиналов, слишком уж остро и немного «не так» понимающих идею святости и христианские ценности. Но в данном случае это очевидно не так. И что с этим делать?

Впрочем, может быть, тут дело не в Николае, а в том, что русская культура вообще не расположена к излишней открытости и к залезанию в частную жизнь людей. Характерно, что те, кто считают фильмы про частную жизнь Николая недопустимыми, совершенно и не хотят смотреть «Матильду». Да и из тех, кто считает это допустимым, собираются смотреть тоже далеко не все.

Гипотезу о том, что здесь проявляется именно некая культурная константа нашего общества, а не отношение к царю, косвенно подтверждает и то, что мнение о допустимости съемок кинофильмов о частной жизни Николая никак не связано с тем, насколько человек считает себя осведомленным об истории, на основе которой, по заявлению авторов, снят фильм.

Но гипотезы гипотезами, а опрос все же был посвящен будущему прокату фильма. Нам было интересно узнать, что думают люди не только о теоретической возможности снимать фильмы о Николае II, но и о её реальном воплощении. Как должна поступить власть, по мнению граждан? Как много людей готовы солидаризоваться с протестующими против возможного показа?

Вопрос был сформулирован так «По поводу будущего проката фильма «Матильда» существует множество разнородных мнений, некоторые из них перечислены ниже. С какими из этих мнений Вы согласны?» (Можно было выбрать несколько ответов, поэтому сумма процентов больше 100). Ответы упорядочены по убыванию доли выбравших их респондентов.

Для большей наглядности ответы на этот вопрос мы разбили на группы «за» и «против» «Матильды». Если человек выбирал один или несколько ответов в поддержку показа фильма, его относили к группе «за», если один или несколько ответов против показа фильма, его относили к группе «против», если же он выбирал и ответы «за», и ответы «против» — то в группу «болото».

Получилось следующее распределение:

Легко заметить, что доля опрошенных, так или иначе выступающих против показа фильма, несколько больше, чем доля тех, кто считает, что кинодемонстрация личной жизни Николая II недопустима в принципе. Из подробных ответов видно, что задействованы и другие мотивы. Но в целом снова обращает на себя внимание факт многочисленности этой группы.

Мы (общество) оказываемся перед дилеммой, далеко выходящей за пределы обсуждения собственно фильма и тех или иных персоналий. Глазу, вооруженному опросом, видно, что общество действительно, а не иллюзорно, расколото. Почти консолидированная атака прессы на противников показа выглядит уже не только как защита здравого смысла, доброго и вечного. Это начинает быть похоже на травлю. Травлю слабого, находящегося в меньшинстве, да еще и обладающего такими неубедительными рупорами, как депутат Поклонская и представители новоявленной организации «Христианское государство». Но все же это меньшинство очень и очень многочисленно. Даже назвать «меньшинством» это как-то сложно.

Как же должно поступать истинно «демократическое» общество в такой ситуации? Есть мнение, что демократия — это тот самый режим организации общества, при котором интересы меньшинства учитываются наравне с интересами большинства. Именно на этом основании либеральная пресса так любит разговоры о защите прав геев и девушек, склонных оголяться в публичных местах, — они выступают защитниками обиженных. Но что-то не слышно со стороны «Дождя» или «Эха» громких заявлений о том, что «Матильду» показывать нельзя. И если все же «демократично» запретить её показ, то не оскорбит ли это, в свою очередь, те 42% населения, которые осознанно собираются смотреть картину? Какое из двух меньшинств должна выбирать истинная демократия? Ответ прессы мы знаем. Но какой он должен быть, если отбросить все личные пристрастия?

С другой стороны, если демократия — это диктат большинства, то что же делать, когда «меньшинство» настолько многочисленно? А если вдруг это меньшинство действительно возьмется отстаивать свои интересы методами, чуть более впечатляющими, чем поджог пустого кинотеатра?

Думается, что либеральный «демократический» принцип, декларирующийся буквально на каждом углу (и в частности в рамках школьной программы), что, мол, «нужно действовать исключительно в своих интересах, пока они не противоречат интересам других», заметно пасует в этой вот (казалось бы, не такой уж важной) ситуации с прокатом художественного фильма.

Ясно, что российское общество буквально расколото скандалом вокруг картины. Нет никакого внятного консенсуса или даже намеков на его обретение. Так какие же люди должны поступиться своими интересами в такой ситуации? Те, кто хотят проката, или те, кто не хотят? И говорить, что интересы тех, кто против показа, «на самом деле не страдают», ведь «если не нравится — не смотри» — как минимум лицемерно: ведь людей оскорбляет не то, что они увидят или увидели, а именно сам факт возможности это увидеть. А этот факт игнорировать невозможно.

Итак, «демократия» и «либерализм» и их основные ценности пасуют и ломаются даже на таком сравнительно мирном вопросе. Какое бы решение ни было принято властью, оно окажется, по сути, диктаторским. Стоит заметить, что в реальности, по-видимому, решение будет принято в пользу «показывать», в конце концов, именно это принесет большую выгоду капиталу — истинному заказчику музыки в либеральных демократиях.

Теоретический же вопрос остается. А если дискуссия в обществе будет связана с чем-то чуть более животрепещущим, чем показывать или не показывать кино? Русское общество демонтирует консенсус по очень ограниченному кругу вопросов. Большинство же реальных проблем раскалывает его на те или иные масштабные группы. И даже «модельная» ситуация с фильмом демонстрирует, что власть (следуя всем принципам либерализма) вообще не знает, что с этим можно сделать. Ситуации чуть менее «модельные» могут закончиться и кровопролитием, и гражданской войной. Собственно, примерно так, например, произошло в Донбассе. А ответа все нет.