Путин и Корнилий: власть инициировать Раскол, власть объявить его не бывшим

Под конец минувшей недели президент России Владимир Путин встретился с главой Русской православной старообрядческой церкви — митрополитом Московским и всея Руси Корнилием. «Думаю, что наша сегодняшняя встреча имеет поистине историческое значение — глава государства впервые за последние 350 лет официально принимает предстоятеля православной старообрядческой церкви», — сказал митрополит Корнилий президенту.

И это правда, со времени русского раскола никто из глав государства Российского со староверами не общался и тем более не отзывался на их инициативы празднования каких-то знаменательных для них событий. Поэтому предстоятель РПСЦ также поблагодарил Владимира Путина за поддержку его инициативы празднования в 2020 году 400-летия со дня рождения протопопа Аввакума, почитаемого старообрядцами священномучеником и исповедником. Летом прошлого года глава государства одобрил соответствующее предложение митрополита Корнилия и поручил правительству выбрать формы помощи, «которые бы устроили всех в проведении этого празднования».

Последнее время мы в России все чаще замечаем, что власть довольно серьезно настроена на взаимодействие с религиями. Одних это раздражает, других настораживает, многие углядывают в такой деятельности «матрешечно-декоративное» оформление власти религиозной атрибутикой. Многое говорится сгоряча и не по делу, хотя и встречается обоснованная критика такого тесного контакта власти с религиями. Говорится, что наше государство имеет основой своей светский, конституционный принцип, высказываются опасения, что он может дать трещину, которую затянуть будет уже очень трудно. Вместе с тем немало и тех, кто видит во взаимодействии очевидное здравомыслие, которое проступает тем яснее, чем меньше истерик по этому поводу друг перед другом закатывать.

Во-первых, намеренно и планомерно «закапывать» религию, как это сделали и делают многие европейские страны, было бы крайне неразумно, с учетом опыта тех же стран. При нынешнем состоянии обществ религия все равно появится, либо со стороны придет, либо взрастится новая. Упрощенно можно сказать (а во всяком таком «упрощенном» понимании, как правило, и являет себя «все многоцветие жизни»), что религия — это система устоявшихся и довольно устойчивых отношений. Люди всегда стремятся к созданию социально значимой для себя среды, вхождению в такую среду. Достаточно появиться «модному» проповеднику, которого власть проворонит, и тотчас с легкостью возникнут искусственно созданные социальные группы с искусственно созданными социальными отношениями, которые совершенно изменят облик общества — и вряд ли в лучшую сторону.

В России очень много групп с такими устоявшимися отношениями, избавляться от них от всех вместе или по одному, создавая неблагоприятные условия, как многие бы того желали, было бы крайне неразумно. Разумно как раз делать все, чтобы отношения в свою очередь между ними всеми были столь же устоявшимися. И нормальными. Можно критиковать религии, требовать, ждать от них качественно иной социальной активности, идущей на пользу всему обществу, но выпалывать их по причине светскости государства означало бы планомерное превращение общества в какое-то «шарли эбдо», где рафинированная бесчувственность имеет претензию на то, чтобы считаться «неповторимой личностью», но вряд ли имеет шанс эту неповторимость повторить в следующих поколениях, поскольку у «неповторимых» более-менее устойчивые отношения возникают только с порносайтами и даже устойчивую семью им создать бывает крайне сложно.

Во-вторых и в связи с этим, религии, особенно христианские, пребывают сейчас повсюду в довольно раздраенном состоянии. В России слабой стороной религий является их низкая социальная активность, не имеющая, впрочем, зловредного характера. Нередко случается, что религиозная активность возобновляется в первую очередь в одном направлении: доказательстве, что все остальные религии — совсем плохие, одна другой хуже, и только мы — держатели истины. Среди прочих «вечных ценностей» это отсталое религиозное мышление хранится обычно на самом видном месте и достается из сундука с «ценностями» в первую очередь даже не сильно запыленным, поскольку в перманентном применении.

То, что власть в России пытается помочь — вольно или невольно — избавиться от такого мышления, взаимодействуя с самыми разными религиозными группами, это очень хорошо. Можно сказать, что на этом этапе власть выполняет за религии их работу, в самом черновом виде, исключительно силой авторитета, поскольку переходить эту черту и выполнять работу в «чистом» виде она себе позволить не может, это было бы совсем неправильно. Раскол в XVII веке имел целью вывести национальную Церковь во вселенский масштаб. Нет смысла сейчас анализировать чью-либо правоту, времена теперь уже давние, сознание у людей было совсем иным, но Церковь так и осталась национальной, и слава Богу. Русская православная старообрядческая церковь — одна из ветвей того раскола, она вполне достойно пережила все выпавшие на ее долю испытания. Оставаться ей в забвении на религиозном поле России, так, словно ее и нету, как-то не по-человечески.

Тот давний раскол был во многом инициирован властью. То, что власть сейчас со стороны всего общества объявляет для общества же раскол не существующим — правильно. Церкви еще долго, видимо, меж собой будут выяснять, кто там из них чище и правильней, но главное, чтобы для людей, общества, власти никто не считался из них «нечистой».