Иван Шилов ИА REGNUM
Трамп vs Обама

Недавно интернет облетел ролик с официальной странички Дональда Трампа, где кандидат от Республиканской партии высмеивает способность бывшего госсекретаря США противостоять российскому президенту (в ролике смонтированы кадры, на которых Путин запросто бросает на татами спарринг-партнёров и смеется после выступления Клинтон). А что сам Трамп может предложить американскому народу? До сих пор он не озвучил ни одного четкого механизма ведения внешней политики ни по одному из проблемных для США направлений. В чем же заключаются его лозунги, и чем его программа отличается от программы демократов?

«Большое видится на расстояньи». Так вот, с большого расстояния кажется, что Дональд Трамп и действующий президент Барак Обама имеют очень разные взгляды на мир.

Президент гиперрационален: он спокойно читает лекции о пределах власти США и важности американского морального примера. Трамп — пафосный. Он угрожает семьям террористов…

Обама рассматривает ядерное соглашение с Ираном как большое достижение. Трамп называет это самым тупым решением и сделкой в истории.

Обама настаивает на свободной торговле в рамках Транстихоокеанского партнерства. Трамп угрожает вернуть тарифы.

Американский журналист Джефри Голдберг, недавно взявший интервью у Обамы для Atlantic, показывает, что при всех своих различиях, Tрамп и Обама имеют схожие внешнеполитические устремления. Оба, например, не рассчитывают и не задумываются о большей части традиционных для США союзов. Они не задумываются о концепциях создания внешней политики, предпочитая исповедовать уже имеющуюся «бескровную» стратегию реализма Джорджа Буша. Обама — поклонник советника по национальной безопасности администрации Буша Брента Скоукрофта. Трамп восхищается Ричардом Хаасом — протеже Скоукрофта и президента Совета по международным отношениям.

Говоря о Великобритании и военном бюджете, президент признался Голдбергу: «Безбилетники беспокоят меня». Это больная тема Обамы: «Давние союзники США, в частности на Ближнем Востоке, пользуются дружбой сверхдержав и пытаются привлечь США, чтобы поддержать свои узкие «сектантские повестки». Президент говорит, например, что Саудовская Аравия должна научиться делить Ближний Восток с Ираном. Он был зол, что король Иордании Абдалла якобы сообщил членам Конгресса, что у него больше веры в силу США, чем у Обамы.

После Ливии президент пришел к выводу, что его ошибка заключалась в доверии к европейским союзникам… «Когда я оборачиваюсь, я спрашиваю себя, что пошло не так», — сказал президент Голдбергу.

Трамп также хотел бы, чтобы союзники Америки платили справедливую долю. Он предложил заставить Японию платить США за привилегию размещать свои военные силы на Окинаве. Он обещает, что Мексика будет платить за стены вдоль южной границы Америки. В первых дебатах после супервторника Трамп сказал, что он заставит союзников в Персидском заливе платить военным силам США, которые воюют против ИГ (террористическая организация, запрещенная на территории РФ)…

Критики внешней политики Обамы говорят, что его решение «отойти от дел» в Сирии, возможно, убедило Путина в том, что он не будет платить за вторжение на Украину.

Трампа и Обаму также роднит презрение к классу экспертов. Голдберг рассказывает, что чиновники Белого дома работают на Массачусетс-авеню в Вашингтоне, где большинство главных «мозговых центров» уже стали «арабской оккупированной территорией» из-за огромного количества денег, которые страны Персидского залива инвестировали в эти учреждения.

Презрение Трампа к филигранной внешней политике резонирует с «грамотностью» Обамы. В то время как Обама может часами говорить о тонких различиях между либеральным интернационализмом и «Realpolitik», Трамп возиться с такими нюансами явно не намерен. Когда его спросили, к кому он обращается за советом по внешней политике, Трамп сказал, что он смотрит 24-часовые новостные каналы.

И все же Трамп, как и Обама, по-прежнему выступает против войны. Обама «продал» свою сделку с Ираном, обвиняя своих критиков в поддержке вторжения в Ирак. Трамп нивелировал критику со стороны сенаторов-республиканцев Линдси Грэма и Джона Маккейна, высмеивая их пропаганду войны в Ираке.

Трамп и Обама также имеют схожие подходы к России. Обама ничего не сделал этим летом, когда Кремль решил начать свою воздушную операцию против ИГ. Трамп спрашивает, «почему США должны возражать против этой кампании?».

Голдберг говорит, что Обама отверг рекомендации госсекретаря США Джона Керри нанести воздушные удары по силам Башара Асада. Трамп не видит причин, почему США должны стоять на пути Асада против того, что он считает «опасной оппозицией». (В то же время он утверждает, что нежелание Обамы вмешаться раньше стало причиной нынешнего кризиса беженцев в Европе).

Как и Обама в 2008 году, Трамп предложил перезагрузку с Россией. В ходе дискуссии в сентябре он пообещал, что, когда станет президентом «мы не будем иметь тех проблем, которые наша страна имеет сейчас с Россией и другими странами».

Обещание Трампа «начать все сначала с Путиным» должно было уколоть Обаму. В конце концов, у президента нет результатов, которые он мог бы с гордостью предъявить в 2016 году, учитывая обещания 2009-го. Это справедливо и для большей части его внешней политики: несмотря на лучшие намерения, мир стал более опасным именно во время президентства Обамы. Государственная система на Ближнем Востоке рушится — джихадисты упрочили свое положение на неуправляемых просторах, а многие из традиционных альянсов Америки исчерпали себя.

Это будет проблема Трампа, если его кампания на пост президента США пройдет успешно. Трудно сказать, что он тогда будет делать. В прошлом месяце он кардинально изменил свое мнение по вопросу о пытках, о визах для высококвалифицированных работников и о сухопутных войск в Сирию. Как и другие демагоги-предшественники, Трамп рад быть непоследовательным.

Обама тоже был непоследователен. Голдберг приходит к выводу, что президент сегодня считает, что Ближний Восток не стоил столько американской крови. Примечательно, что, несмотря на протесты союзников и экспертов, Обама до сих пор не считает, что кризис в Сирии является более серьезной проблемой для национальной безопасности, чем изменение климата.

Преемник Обамы унаследует военные кампании США в Ираке, Сирии и Афганистане и, возможно, даже в Ливии, если генералы Обамы «протащат» свой план. «Несмотря на все разговоры об окончании «тупых войн», Обама по-прежнему их «воюет». Трамп же обещает, что он в них победит, хотя никогда не говорит, каким образом», — пишет издание Bloomberg.

«Урок заключается в том, что даже президент, который демонстрировал осознание того, что «Вашингтонские правила игры» часто приводят к неразумным военным интервенциям и заставляют ставить под угрозу заявленную ранее политику, провалился. Философия внешней политики огромна, и только лишь факт наличия таковой у президента не означает, что получится ее реализовать», — пишет об итогах внешней политики Обамы издание Vox.

«Вашингтон живет и работает в пузыре своего собственного невежества собственного изготовления. Внутри этого пузыря американские цели считаются мировыми, и коалиции должны образовываться вокруг США. В нем только Америка может распознать «геноцид»…

Но создатели внешней политики никогда не замечают, что все геноциды, которые нужно остановить, все злые диктаторы и режимы, которые нужно свергнуть, не стремится свергать кто-либо еще, особенно в обход других инструментов внешней политики (дипломатия, торговля). В значительной степени потому, что это не их «игра».

"Один иностранный комментатор сказал, что Соединенные Штаты «превратилась в нацию идиотов, не способных сделать хоть что-то, кроме ведения военных действий против примитивных стран». Это пока, пожалуй, самая меткая характеристика доктрины Обамы», — пишет издание Xpatnation.

«…Тогда есть же еще война против самого «Исламского государства». Мы победим их. Нет, подождите. Мы уничтожим их. Но будьте уверены, что мы никогда не пошлем туда свои наземные войска. Ах, да, схема ведения войны «по Обаме»: нельзя обойтись без подробного изложения своих планов врагу, а также без потенциальных союзников — без них никак — иначе вам никогда не одержать победы. Восемнадцать месяцев спустя война затягивается, противник «разросся» сразу на несколько континентов, глобальное джихадистское движение уже отчетливо просматривается на горизонте. Русские установили власть на Ближнем Востоке. Европа прогибается до предела под тяжестью кризиса беженцев, предсказывается уровень угрозы нападений террористов на США и Францию выше, чем после 9/11.

Причина провалов — стратегическое управление президента или, точнее сказать, отсутствие стратегического управления военной мощью Америки. Готовность армии была сведена на беспрецедентно низкий уровень — лишь треть ее бригад считается боеспособными. ВВС не только сократилось, но и устарело более, чем когда-либо. Мир трещит по швам, руководство и авторитет США сведены на нет, а противники по всему миру решили, что сезон охоты на Pax Americana открыт… Трудно придумать худшее время, чтобы «выкапывать» инструмент американской политики, который гарантировал глобальную стабильность и процветание 70 лет назад», — пишет Foreign Policy.

«Соединенные Штаты по-прежнему имеют преимущества: самые сильные вооруженные силы в мире; мощная сеть союзников и партнеров; сохраняют ведущую роль в исследованиях; имеют лучшую в мире систему высшего образования, инноваций и технологий производства; рост численности населения; прозрачную политическую систему и надежное верховенство закона, которое помогает привлечь иностранные инвестиции; а также богатые природные ресурсы, активное гражданское общество и обширный опыт глобального лидерства. Тем не менее, некоторые ключевые тенденции движутся в неправильном направлении и, следовательно, экономическое будущее страны остается под угрозой» — как бы аккуратно намекает на изъяны в «королевстве» ForeignAffairs.

«Проще говоря, продолжающееся ослабление экономических основ Соединенных Штатов несовместимо с сохранением долгосрочной силы и успешной внешней политикой. Последствия отказа принять меры для сокращения внутреннего спада экономики для Соединенных Штатов, и мира в целом, выходят далеко за пределы каких-либо последствий связанных с личной популярностью президента или демократической партии», — пытается заразить своих читателей оптимизмом издание ForeignAffairs.