Вокруг подписания договора об ЕАЭС в политических и экспертных кругах очевидны две основные оценки: либо это эйфория на грани "головокружения от успехов", либо страхи по поводу, якобы, реинкарнации СССР и утраты всех и всяческих суверенитетов. Истина, как обычно, значительно сложнее. Создание ЕАЭС - не катастрофа и уж точно не праздник. Это заявка - заявка на право участия трех стран в грядущей глобальной конкуренции на правах единого самостоятельного игрока с собственными консолидированными интересами. Это заявка на трудную и сложную работу, которую еще только предстоит выполнить. Поэтому и вызывают сомнения некоторые из условий и деталей состоявшегося подписания.

Почти четыре года действия Таможенного союза показали немалый ряд явлений, способных в любой момент стать катализаторами центробежных тенденций, и главное из них, пожалуй, можно отнести к сущностным, родовым, системным: это не имеющий пока, кажется, объединяющего определения симбиоз коррупции и бюрократии в любой из стран-участниц. Одно дело, когда некий процесс тормозится коррумпированной бюрократией в пределах одной страны, другое дело - в межстрановых отношениях, касаясь тех или иных жизненных интересов людей. Во втором случае неизбежно возникает искушение искать виноватых вовне, а уж желающих воспользоваться таковым искушением находится немало. Сделанное когда-то на закате карьеры Хиллари Клинтон программное по своей сути заявление о недопущении евразийского интеграционного процесса получило уже немало и деклараций в развитие, и конкретных контрмер противодействия.

Форсаж вовлечения в Таможенный союз Украины вкупе с обратными действиями совокупного Запада получил свое логическое завершение в нынешнем украинском кризисе, завершение которого ни в какой форме пока не очевидно, и не думаю, что кто-либо способен сегодня реалистично очертить хотя бы контуры украинского урегулирования. Попытки вовлечь в евразийский процесс другие постсоветские квази-образования, например, Киргизию, чреваты повторением украинского синдрома. Приписываемое Рузвельту концептуальное понятие "наш сукин сын" не сработало с Януковичем, и еще меньше гарантий того, то оно сработает с Атамбаевым. А с учетом отсутствия специфики киргизского политического устройства и столь же специфических традиций киргизского истеблишмента, любой из союзов, вовлекающий эту республику в сферу своей деятельности рискует получить - в самом мягком из вариантов - некоего "троянского коня", подвергая риску главное, из достигнутого: союз Белоруссии, Казахстана и России, хоть Таможенный, хоть Евразийский.

Уже целая цепочка событий, сопутствующих евразийскому интеграционному процессу - начиная от войны в Сирии и заканчивая свежим терактом в китайском Урумчи - свидетельствует и о том, что Хиллари Клинтон слов на ветер не бросала. Российско-китайское сближение и получивший в Шанхае импульс процесс институционализации евразийской региональной консолидации - столько же раздражающий фактор, как и Евразийский союз. Китай свой первый звонок получил. А значит, одно из легко определяемых направлений антиевразийской активности будет состоять в резком усилении террористической активности как в отношении непосредственно стран-участниц, так и по периметру союза в тех зонах, которые просто по определению не могут не вовлекать в конфликт, прежде всего, Россию.

Географический диапазон широк - от Карабаха до Синьцзяня, от Каспия до Курил. Насколько готовы противостоять этому страны ЕАЭС - вопрос пока не имеющий ответа, особенно с учетом незавершенности "югославского сценария" в его украинской версии. Ясно лишь, что существующие на основном постсоветском пространстве (а это, уже очевидно, РФ, РБ и РК) институты, призванные гарантировать безопасность и стабильность развития, новым вызовам и угрозам если и отвечают, то в катастрофически малой степени. О неэффективности той же ОДКБ сказано немало, миссия ШОС по мере развития организации от вопросов безопасности и вовсе ушла в иную сторону, предложенная в Шанхае президентом Казахстана ОБРА пока существует лишь в виде идеи, как и СВМДА - в виде неплохой, но лишь диалоговой площадки. Перефразируя известного политического лидера из прошлого века, можно констатировать: каждый союз лишь тогда будет чего-нибудь стоить, когда сумеет себя защищать.