Успешность итогов российско-китайского саммита на высшем уровне неоспорима. Главной составляющей очередного прогресса в двусторонних отношениях эксперты заслуженно выводят сферу энергетики. Газовый контракт наконец подписан, пакет торговых соглашений пополнился новыми документами. Экономическое сближение двух евразийских держав придаёт дополнительный импульс продвижению и на других направлениях межгосударственного взаимодействия. Расширение базы торгово-экономического сотрудничества со второй экономикой мира - явный приоритет для Москвы в условиях всей этой неприглядной для Запада истории с санкциями против России. В свою очередь, Китай пытается извлечь максимальную для себя выгоду из текущей конъюнктуры отношений между Россией и Западом. У Пекина свои растущие сложности взаимоотношений с западными столицами и их союзниками в Юго-Восточной Азии и Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР). Визит Владимира Путина в Шанхай совпал с одной из наиболее острых фаз противостояния китайцев с соседями по Южно-Китайскому и Восточно-Китайскому морям.

Китай поставил стратегической целью укрепление своей обороноспособности и системную модернизацию армии. Хотя в последние годы китайские производители продукции военного назначения сделали качественный рывок, Поднебесная не может в обозримой перспективе выйти на полное военно-техническое самообеспечение. По итогам 2013 года Китай замкнул на себе 6% экспорта вооружений и военной техники (ВВТ) на мировом рынке. Вторую строку в этом "списке избранных" мировых держав уверенно занимает Россия, отставая от США лишь на 2% в распределении глобального оружейного рынка. Налицо все объективные предпосылки для укрепления военных связей России и Китая. Международный и региональный фон только подталкивает две соседние страны к ощущению безальтернативности наращивания военно-технической компоненты в их отношениях. По неофициальным данным, в 2013 году Пекин приобрёл у России ВВТ на сумму более $1,8 млрд., заняв четвёртое место по закупкам российской оружейной продукции.

Визиту президента России предшествовали сообщения о подготовке к заключению с китайцами новых контрактов в сфере военно-технического сотрудничества (ВТС). Партнёра в Восточной Азии прежде всего интересуют авиастроительные технологии отечественного оборонно-промышленного комплекса (ОПК). В канун встречи глав государств в Шанхае посвящённые источники отмечали возможность производства на территории КНР тяжёлого вертолёта типа Ми-26. По мнению экспертов, тем самым Россия ещё шире открывает перед Китаем доступ к технологиям своего авиационного производства. В сфере гражданского авиастроения на совместных началах российско-китайский контакт в Шанхае уже дал свой предварительный результат. Подписан Меморандум о взаимопонимании между Объединённой авиастроительной корпорацией и Китайской корпорацией коммерческих самолётов (производство широкофюзеляжного дальнемагистрального лайнера).

Одной из наиболее острых проблем российско-китайского ВТС эксперты указывают традиционное для Китая незаконное копирование технологий российского ОПК. В связи с этим приводится пример с контрактом на поставку 24 истребителей Су-30МК2 в середине 2000-х годов, на основе которых в КНР в итоге был создан многоцелевой истребитель J-16. Набравшись опыта в ведении оружейных дел с Китаем, российские оборонщики стали придерживаться следующей линии: контракты на поставку боевой техники китайскому заказчику целесообразно заключать не менее чем на 50 машин. В таком случае сравнительно крупные объёмы поставляемой техники отчасти компенсируют риски, связанные с оружейным "copy - paste" китайцев.

Отдельный интерес для Пекина представляет военно-морская техника российского производства. К примеру, в марте 2013 года подписан рамочный контракт по поставке четырёх дизель-электрических подлодок "Амур - 1650". В этом нет ничего удивительного. Наибольший дискомфорт в отношениях с внешними силами Китай испытывает в прилегающих к нему морских акваториях. Территориальные споры с Японией, Вьетнамом, Филиппинами за острова и континентальные шельфы Южно-Китайского и Восточно-Китайского морей не имеют скорых решений. Указанные страны могут в той или иной степени рассчитывать на дипломатическую поддержку и военную помощь со стороны 3-го и 7-го тихоокеанских флотов США. Следовательно, перед Китаем встаёт вопрос проецирования на спорные акватории собственной военно-морской силы, исключения в регионе ситуации явного превосходства совокупной мощи флотов противной стороны.

В развитии военно-морского потенциала сдерживания оппонентов Китай выбрал особый путь. К примеру, заметно отличающийся от другого крупного заказчика российских ВВТ - Индии. С последней у Москвы известная предыстория не всегда беспроблемного сотрудничества по контрактам на надводные и подводные корабли. В отличие от Нью-Дели, Пекин изначально строго ориентировался на развитие собственной производственной базы создания не только воздушного, но и военно-морского флота (1). Но без партнёрства с зарубежными компаниями дружественной по своим геополитическим установкам державы путь китайцев к завоеванию превосходства в прилегающих морях не будет форсированным. И дело не только в получении технологий и лицензий производства боевых единиц, совместной военно-технической кооперации, которая в морской составляющей имеет свою специфику (копирование субмарины - процесс куда более трудоёмкий и длительный, чем производство контрафактных летательных аппаратов). Москва подставляет Пекину плечо и в военно-политической плоскости разворачивающейся в АТР геополитической "интриги" вокруг спорных территорий. 20 мая главы государств дали старт третьим по счёту учениям флотов двух стран в Тихом океане - "Морское взаимодействие - 2014" (примечательно, что 21 мая отмечался День Тихоокеанского флота России). На этот раз российско-китайские маневры охватили северную часть Восточно-Китайского моря. В отработке совместных действий по обнаружению, опознаванию целей и противовоздушной обороне, а также нанесению ударов по морским целям задействованы, в частности, самолёты Су-30МК2, вертолёты Ка-27. Российские корабли покинут порт Шанхая 27 мая.

Консолидация сил России и Китая на неоднозначном этапе их отношений с Западом вполне оправдана. Военно-техническая составляющая такой консолидации также выглядит естественно, настраивая сближающихся партнёров на новый уровень политической доверительности в отношениях. Знаковые симптомы роста доверия между Россией и Китаем проявились весной текущего года, в подготовительный к саммиту на высшем уровне период, к сожалению, совпавшего с санкционной истерией Запада против Москвы. В частности, зарубежные СМИ с тревогой указывали на согласие Кремля предметно рассмотреть возможность поставки китайским партнёрам систем ПВО ∕ ПРО С - 400 "Триумф" (в 2010 году Россия выполнила контракт на поставку Китаю 15 дивизионов систем С-300). Пока китайцы примериваются к закупке от двух до четырёх батарей этого оборонительного оружия. В свою очередь, россияне не против более объёмного заказа Пекина. Впрочем, даже в случае заступа на боевое дежурство Народно-освободительной армии Китая ограниченного числа систем С - 400, оппоненты Поднебесной на море и в воздухе столкнуться с новой реальностью. Китай станет с бóльшей уверенностью отстаивать свои претензии, например, на контроль воздушного пространства над спорной морской акваторией (как известно, 23 ноября 2013 года военное ведомство КНР проинформировало об установлении в Восточно-Китайском море зоны опознавания противовоздушной обороны). Россия же наглядно продемонстрирует некоторым тихоокеанским союзникам США своё недовольство в связи с их присоединением к политике санкций.

1. По оценкам российских специалистов, кораблестроительная программа Китая - самая большая в мире и превосходит аналогичные программы США (кроме авианосцев) и остальных стран НАТО. На китайских верфях строятся 10 многоцелевых атомных и дизельных подводных лодок, 6 эсминцев, 4 фрегата (все оснащаются наступательным и/или оборонительным управляемым ракетным оружием), 9 корветов и один большой десантный корабль (Алексей Арбатов, Азиатско-тихоокеанская стратегическая панорама быстро меняется // Независимое военное обозрение, 21.02.2014).

Михаил Агаджанян - обозреватель ИА REGNUM