Высказывания и поступки посетившего Таллин председателя Счетной палаты РФ Сергея Степашина шокировали не только эстонских политиков-националистов, но и местных русских жителей.

Первых - призывами к нормализации отношений между Россией и Эстонией без предъявления каких-либо условий, вторых - полным умолчанием межэтнического неравноправия русского населения.

Единственный плюс

Этим же отличился побывавший в столице Эстонии несколько ранее "главного контролера России" президент ОАО "Российские железные дороги" Владимир Якунин. Он принял участие в конференции "Роль Таллина в развитии экономических и транспортных связей между Эстонией и Россией" и сделал ряд конкретных предложений для расширения сотрудничества в сфере железнодорожного транспорта, и прежде всего возобновления транзитных перевозок, которые Россия практически прекратила после "бронзовых событий" весной 2007 года.

Такой высокопоставленный для Эстонии "десант" россиян, совпадение их высказываний - неслучайны. Сергей Степашин отметил, что это свидетельствует "о потеплении в российско-эстонских отношениях".

Он же обратил внимание на то, что помимо заметно расширившегося культурного диалога двух стран, незадолго до его с Якуниным приезда в Таллин, в Эстонии побывал руководитель крупной российской компании "Вимм-Биль-Данн" Сергей Пластинин.

Тот изучал "процесс активизации поставок эстонской сельхозпродукции на российский рынок". Этому в свою очередь предшествовало подписание полгода назад в Берлине соглашения между министрами сельского хозяйства обеих стран-соседей.

Эмоциональный окрас нынешнему визиту придали два жеста доброй воли. Это - возложение венков Государственным контролером Эстонии Михкелем Овийр к советскому памятнику Солдату Освободителю, перенесенному три года назад из центра столицы в апреле 2007 года, и Сергея Степашина, который удивил всех тем, что первым из официальных лиц Российского государства почтил память эстонских героев Освободительной войны 1918-1920 годов у посвященного им монумента.

Удивляться надо не только этому, но и тому, что этого чурались до сих пор. Какой бы враждебной не воспринималась Россией "бронзовая акция", даже она не должна была стать причиной для игнорирования памятника погибшим за независимость Эстонии.

Ведь он символизирует стремление эстонского народа к независимости, что, как справедливо заметил Сергей Степашин, вполне естественно для любого народа и страны.

Никакого отношения к политике - вроде к начавшемуся угасанию в эстонской пропаганде антироссийскости, но и даже к цветущей поныне русофобии, этот памятник иметь не может по определению. Так что данный шаг можно зачесть в актив визита Сергея Степашина. Уже только за то, что озадачил многих рьяных русофобствующих национал-радикалов.

Простота хуже воровства

Да вот беда, и минусов хватает. Начать с Владимира Якунина. Вот что он сказал в Таллине: "Транспорт - явление трансграничное, а потому наши профессиональные интересы содействуют установлению благоприятного политического климата... Балтийский регион занимает выгодное положение, имея развитую структуру железнодорожного транспорта и портов. Поэтому для нас сотрудничество с прибалтийскими коллегами крайне важно...Как мы знаем, бытие определяет сознание. Что рано или поздно вынуждены будут признать и любые стоящие у власти политики".

Последняя сентенция - камень и в огород Владимира Путина, при котором Россия после апреля 2007 года резко ограничила транзит через Эстонию и заморозила многие направления сотрудничества с ней. Но и доводы "главного железнодорожника страны", объясняющие необходимость потепления, сродни пословице: простота - хуже воровства. Разве эти аргументы не имели силы, когда принималось решение о бойкоте Эстонии до и особенно после "бронзовых ночей"? То есть действия России были ошибкой?!

К чему такие рассуждения? Угодить эстонской стороне? Или это - беспринципность, когда ради прибыли или даже сомнительной выгоды можно и мать родную продать?

А вот что ответил на вопрос эстонского интернет-портала Delfi о возможном политическом прорыве в межгосударственных отношениях "главный контролер России". Он заявил, что "надо уважать свою историю и свои традиции, и в своей стране, и в соседней". Мысль верная, но на фоне сегодняшних реалий - с подтекстом.

Более ясно Сергей Степашин высказался местному информагентству BNS еще в 2003 году. Вот этот пассаж: "До второй мировой войны государство было оккупировано (выделено мною - Д.К.) и это не забывается", а потому "должен пройти известный период осознания того, что у Эстонии и России больше общих интересов, чем различий".

Нет ничего худого в том, что Сергей Степашин официально и неофициально демонстрирует стремление к взаимоуважению двух стран. Наоборот, это очень похвально. Но как он это делает? Искусство политики в том, что важные заявления и телодвижения государственные мужи делают в свое время, в нужном месте, в определенной аудитории. И никак не с целью угодить публике любой ценой, даже унижаясь лично или принижая честь и достоинство Родины.

К примеру, даже либерально настроенному российскому политику негоже ради того, чтобы понравиться Западу, выказывать свое отрицательное отношение к лозунгу "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Дипломатичнее, и что ближе к действительности, сказать, что этот призыв канул в Лету. Потому что этот девиз - частица российской истории, трагедийная и героическая одновременно.

Медвежья услуга

В Таллине Сергей Степашин отметил, что, насколько болезненно было для россиян то, что произошло с "Бронзовым солдатом", настолько же "болезненно для эстонцев, когда мы недопонимаем некоторых вещей, связанных с историей 30-х годов".

Во-первых, что недопонимается? И кто эти "мы"? Ведь спор из-за 1939 года, то есть, секретного приложения к "пакту Молотова-Риббентропа" сводится не к отрицанию Россией исторического Зла, сотворенного тогда Советским Союзом (кстати, не Россией!) в отношении Эстонии. За это Верховный Совет Российской Федерации уже давно и официально извинился. "Сколько можно?", справедливо спросил Владимир Путин несколько лет назад у эстонской журналистки.

Принципиальный спор ведется из-за юридического смысла происшедшего "Зла". С точки зрения международного права то была аннексия или (ре)инкорпорация, правовые последствия которых продолжаются полвека и в данном случае этот срок давности истек.

В Прибалтике до восстановления независимости в 1991 году в ходу были именно эти термины, и только поняв, что к чему, в Эстонии сознательно внедрили в употребление понятие "оккупации". Ее последствия по международному праву "вечны", и потому спекулировать ими в политических целях можно также вечно.

Только что МИД РФ еще раз заявил, что Россия не признает никакой оккупации Прибалтики и на этом поставлена точка. Эта позиция обоснована российским доктором юридических наук, профессором МГИМО, директором Центра международного права и гуманитарных проблем Станиславом Черниченко.

Так что не в России, за которую неудачно выступил Сергей Степашин, должны понять то, что "болезненно для эстонцев", а прежде всего сами эстонцы должны уяснить, что им болезненно - историческое Зло или оккупация, которой не было?

Закрывать на это глаза, не признавать историческую правду - это и есть переписывание истории Второй мировой войны, в том числе и Великой Отечественной 1941-1945 годов.

Вот и получается, что Сергей Степашин, кстати, президент Союза юристов России, невольно выступил против официальной позиции РФ, которая категорически осуждает переписывание истории "той" войны.

Думается, что Сергей Степашин противоречит и сказанному им же в Таллине относительно уважения к истории и традициям своей страны и страны-соседа. Высокий российский гость оказал медвежью услугу Эстонии, выказав неуважение к своей стране.

Своих не приметили

Во-вторых, когда Сергей Степашин сравнивает болезненность восприятия россиянами драмы с "Бронзовым солдатом", а эстонцами - исторического "торнадо" 1939 года, то он, как и многие политики и политологи России (да и Запада), забывают о существовании местного неэстонского населения (хотя каждый четвертый житель Эстонии - русский).

Традиционно игнорируется отношение самих русских к "бронзовым событиям", к своему общественно-политическому и социально-экономическому положению в стране. Так, накануне апрельских событий 2007 года защитники могил советских воинов и памятника, прозванного "Бронзовым солдатом", официально обратилось к посольству РФ с просьбой о перезахоронении останков на Родине погибших, но в этом было отказано, хотя без сомнения смягчил бы противостояние.

Показательно, что и апрельский конфликт был подан в российской и мировой прессе, как межгосударственный, в нем не хотели усматривать столкновение интересов двух основных языковых общин Эстонии.

Возможно, много объясняется и тем, что Сергей Степашин, как и другие представители России по инерции считают русское население Эстонии, как бы, "своим", что априори дает им право считать себя его представителем, не испрашивая на то его мнения.

Кстати, и, отсюда, торчат уши мифов о "пятой колонне". Короче, местным русским тотально отказано в субъектности, как составной и естественной части общества Эстонии, их воспринимают как оккупантов-колонистов или их потомков. Теперь и в России?

В итоге, в общественно-политическом плане, в управлении страной они стали "пустым местом" - двое русских из троих не имеют права участвовать в парламентских выборах.

Эта же мысль подтверждается тем, что апологеты прагматичной политики "перезарядки" на прибалтийском направлении не удосужились даже обосновать ее хотя бы в глазах российских соотечественников. Между тем, поступившись интересами русского населения, Россия могла бы надеяться на цивилизованное решение "русского вопроса" после того, когда Эстония убедится в том, что нормализация без каких-либо условий межгосударственных отношений с Россией никак не угрожает ее независимости. Другое дело, что никаких гарантий встречных уступок со стороны Эстонии не было и нет.

Односторонние уступки

Оправдание Россией своего отношения к местному русскому населению тем, что оно стало гомогенной частью всего населения Эстонии и сделало свой выбор, голосуя за Центристскую партию (побратима "Единой России") обоснованны лишь условно. Ибо русские Эстонии и это стали признавать даже местные власти, давно признают в Евросоюзе и ООН, подвержено этническому неравноправию. Что касается молчания самих русских жителей, то оно исключительно добровольно-вынужденное.

Считать такое положение нормальным в стране западной цивилизации, по крайней мере, безнравственно. Тем более, со стороны России, в которой и сегодня громко обещают российским соотечественникам помощь в обеспечении достойной жизни. Также показательно, что именно после запуска российско-американской политики "перезагрузки" на прибалтийском направлении Россия перестала публично и системно поднимать проблему неравноправия местных русских.

Поверхностный подход к нормализации российско-эстонских отношений (только в экономических интересах двух государств, но прежде всего Эстонии), да еще закамуфлированный улучшением культурных связей между двумя странами (которые ни при каких обстоятельствах не должны были быть предметом политической торговли, поскольку треть населения Эстонии - неэстонское) может дать лишь временный эффект. А еще это может навсегда вселить в местное русское население отчаянье и безысходность, привести к потере веры в Россию. Кстати, это подтверждают социологи.

Что касается эстонцев, то такая "не во всем внятная" позиция российских переговорщиков и примирителей, медоточиво говорящих о том, что надо "всё" забыть, что "нам нечего делить", пока не уменьшает в Эстонии недоверия к России. Более того, и в связи с приездом Сергея Степашина эстонские комментаторы вспомнили как раз о тех самых "тридцатых годах", когда судьбы малых народов и государств в Европе решали вовсе не в их столицах, а большие государства.

Поэтому в эстонских СМИ можно вычитать мысль о том, что Россия неискренна в своем примирении, что это - результат политической сделки, нового раздела сфер влияния и интересов США и России. И впрямь, начавшееся потепление отношений России с Западом отдаленно начинает напоминать милование с нацистской Германией накануне ее вероломного нападения на Советский Союз.

Как и тогда, сегодня нет никаких признаков равной взаимности со стороны Запада, да и Эстонии, несмотря на явно односторонние уступки со стороны России.