Интервью ИА REGNUM Новости кандидата исторических наук, директора Центра стратегического анализа Spectrum Гаянэ Новиковой.

ИА REGNUM: Госпожа Новикова, вопреки усилиям Турции, Совет Безопасности ООН одобрил введение дополнительных санкций в отношении Ирана, за введение которых проголосовали 12 членов СБ. Ливан воздержался, а Турция и Бразилия, которым удалось недавно подписать соглашение с Тегераном, проголосовали "против". Означает ли это провал намерений Турции и откажется ли Иран от сотрудничества с этой страной?

Все действия Турции в регионе на протяжении, пожалуй, последних трех-четырех лет свидетельствуют о том, что это государство не намерено следовать в фарватере чьей-либо политики. Оно готово защищать собственные стратегические интересы (которые толкают его на бóльшее участие в ближневосточных и южнокавказских процессах) и раз за разом подтверждать свой статус региональной державы.

Принятие Советом Безопасности ООН санкций против Ирана ни в коем случае не означает провала намерений Турции. Напомню, что за них проголосовали также Россия и Китай, на протяжении многих лет занимающие сравнительно мягкую позицию в отношении Ирана. Противовесом им является подписанная в канун принятия санкций трехсторонняя ирано-турецко-бразильская декларация по иранскому урану, которая способствует, во-первых, снижению напряженности вокруг ядерной программы Ирана, и, во-вторых, в определенной степени нейтрализует действие самих санкций.

Помимо объективных факторов, способствующих турецко-иранскому сближению, есть и субъективные, в числе которых усиление антиизраильских настроений в Турции, что находит поддержку в арабском и исламском мире. Реакция как представителей турецких властей, так и общества на нападение израильских военных на так называемую "Флотилию Свободы" в Средиземном море и гибель турецких граждан, была высоко оценена в Иране.

В целом, соотношение сил в регионе Южного Кавказа и на Ближнем Востоке в настоящее время как никогда ранее способствует наращиванию турецко-иранского сотрудничества. Я думаю, что следует ожидать новых двусторонних проектов, направленных, как минимум, на закрепление достигнутого уровня взаимодействия между этими региональными державами.

ИА REGNUM: Парламент Азербайджана принял военную доктрину, разрешающую размещение военных баз иностранных государств на территории этого государства. Некоторые эксперты не исключают, что Турция хочет создать военную базу в Нахичевани. Насколько это вероятно? Где, кроме Нахичевани, можно ее разместить, и какая страна, кроме Турции, может быть заинтересована в этом?

Как отмечают некоторые эксперты, в том числе и азербайджанские, в военной доктрине Азербайджана есть противоречия с конституцией этого государства. Приведу два положения конституции. Так, пункт второй статьи девятой гласит, что "Азербайджанская Республика отвергает войну как средство посягательства на независимость других государств и как способ решения международных конфликтов". Далее, пункт третий статьи одиннадцатой указывает на невозможность отчуждения территории Азербайджана "никому ни в какой части и ни в каком виде", что означает, в первую очередь, запрет на размещение военных баз иностранных государств.

В то же время, военная доктрина любого государства - это, в том числе, и определение путей противостояния угрозам его безопасности. Для Азербайджана война за Карабах еще не окончена, и итоги Карабахской войны воспринимаются исключительно в контексте территориальных потерь и необходимости реванша. Именно поэтому в доктрине соседнего государства обязательно должна была быть оговорена возможность возвращения территорий силовым методом, даже если это противоречит Конституции страны и положениям Европейской Хартии.

Здесь важно другое - включение этого пункта в военную доктрину подводит уже юридическую базу под приготовления Азербайджана к войне.

Что касается вопроса о размещении военных баз иностранных государств на территории Азербайджана, то в доктрине оговаривается, что в случае коренных изменений военно-политической обстановки Азербайджан оставляет за собой право на временное разрешение размещения иностранных военных баз на своей территории или же на иностранное военное участие в какой-либо другой форме.

В случае начала боевых действий в зоне нагорно-карабахского конфликта Азербайджан рассчитывает на поддержку Турции. В контексте появления иностранных баз на территории Азербайджана наиболее вероятным вариантом является турецкая база и именно в Нахичевани.

Во-первых, Нахичевань стала рассматриваться и Турцией, и Ираном в качестве возможной зоны их, в первую очередь, экономической, а затем и политической активности. При этом совершенно очевидно, что для Азербайджана активность Турции в этом регионе предпочтительнее активности Ирана, и появление турецкой базы может стать сдерживающим фактором для Ирана.

Во-вторых, новый виток активности Турции в направлении Нахичевани практически совпал с замораживанием не только процесса ратификации армяно-турецких протоколов, но и каких-либо сдвигов в направлении нормализации двусторонних отношений, что рассматривается азербайджанской стороной как дипломатическая победа, и дает основания наращивать уровень милитаристских, реваншистских настроений в стране.

В-третьих, и для Азербайджана, и для Турции приобретает принципиальное значение вопрос ратификации Арменией Карсского договора 1921 года, являющегося логическим продолжением Московского договора 1921 года. Эти Договора определили, в том числе, и статус Нахичевани как "автономной территории под покровительством Азербайджана, при условии, что Азербайджан не уступит сего протектората никакому третьему Государству (Статья 3 Московского Договора и Статья 5 Карсского Договора)".

Не вдаваясь в подробности, отмечу, что муссирование идеи возможного появления турецкой военной базы в Нахичевани не является случайным. Скорее всего, руководством и Азербайджана, и Турции она рассматривается в контексте недопущения: пересмотра границ между Арменией и Турцией (хотя подобный вопрос и не поднимается армянской стороной); пересмотра статуса Нахичевани (согласно Московскому Договору, Россия также является гарантом данного статуса Нахичевани), активизации Ирана в Нахичевани. Существенной является также демонстрация Армении нерушимости азербайджано-турецкого братства.

В то же время, в связи с событиями в Киргизии создается прямая угроза как российским, так и американским интересам в Центральной Азии. Смена власти в Киргизии в апреле 2010 года уже создала определенные предпосылки для рассмотрения запасных вариантов перебазирования американской базы из Манаса. Нестабильность в этом регионе должна ускорить поиски альтернативы, и в этом контексте Азербайджан мог бы быть, пожалуй, наиболее удобным, тем более, что принятая военная доктрина очень своевременно снимает запрет на размещение иностранных баз на его территории.

Единственным препятствием для США может быть только неурегулированность нагорно-карабахского конфликта и милитаристские заявления и действия азербайджанского высшего руководства.

ИА REGNUM: Не приведет ли присутствие базы иностранного государства, а то и члена НАТО, в одной из стран Южного Кавказа к негативной реакции России со всеми вытекающими последствиями?

Скорее всего, нет. У России нет острых проблем с Турцией как с потенциальным соперником в военно-политической сфере, может быть, в первую очередь, потому, что Турция все чаще действует не как член НАТО, а как региональная держава со своей шкалой приоритетов в области национальной безопасности. Обе региональные державы вышли на уровень стратегического сотрудничества и, как кажется, появление турецкой базы в Нахичевани будет встречено в России "с пониманием".

Российско-грузинская война имела для России серьезное значение: Россия обозначила свои приоритеты и способы защиты своих стратегических интересов в экстремальной ситуации. В то же время, после нее Россия стала действовать значительно осторожнее и сдержаннее. Примером является создавшаяся ситуация в Киргизии.

Армянская дипломатия кажется как никогда пассивной. Армянские представители в международных структурах заняты лишь обвиняют друг друга в появлении очередного неблагоприятного для Армении документа. Например, резолюции Европарламента по Южному Кавказу. На Ваш взгляд, насколько данный документ неблагоприятен для Армении? Можно ли активизировать усилия армянских дипломатов?

Начну с последней части вопроса. В дипломатических играх, как и в шахматах, побеждает тот, чьи конкретные тактические ходы являются не самоцелью, а четкими и выверенными действиями для достижения стратегической цели. Я бы не назвала модель поведения армянских дипломатов пассивной. Вопрос не в недостатке активности, а в степени ее эффективности. В армянской внешней политике много метаний, за которыми, к сожалению, не видна сама стратегия.

Резолюция № 2216, принятая Европейским Парламентом 20 мая 2010 года, называется "О необходимости стратегии Европейского Союза для Южного Кавказа". С одной стороны, название документа говорит о том, что ЕС все еще находится в процессе разработки своей южнокавказской стратегии. С другой стороны, выделенные ключевые положения и сама структура документа, равно как и дебаты по резолюции в Европейском Парламенте подтверждают, что представление о конфликтах данного региона и их оценка уже практически оформлены.

В резолюции, конечно, мало приятного для Армении и Нагорного Карабаха. Она однобока и фактически сводит на нет весь позитив, достигнутый в течение многолетнего и болезненного переговорного процесса. Безусловно, она будет использоваться азербайджанской дипломатией как весомое дополнение к известным резолюциям Совета Безопасности ООН 1994 года.

Как Вы расцениваете перспективу того, что французское сопредседательство в МГ ОБСЕ наделяется мандатом ЕС?

Война двухлетней давности на территории Грузии вынудила ЕС задуматься над сменой своего статуса - от относительно пассивного наблюдателя, говорящего о необходимости установления мира и стабильности, к активному актору, готовому - до определенного предела - вмешаться в урегулирование конфликтов. В августе 2008 года Франция выступила от имени европейской структуры, а не отдельного государства, и миссия французского президента Н.Саркози в период кризиса оценивается в Резолюции № 2216 как большое достижение Европейского Союза.

В резолюции Европарламента по Южному Кавказу предоставление Франции как сопредседателю Минской группы ОБСЕ мандата ЕС преподносится как "неотвратимое решение, направленное на ее совершенствование".

Данное решение в определенной степени можно рассматривать как победу Азербайджана, поскольку расширение мандата Франции означает, что любые решения французского сопредседателя будут контролироваться всеми заинтересованными государствами-членами ЕС (в том числе и теми, которые лоббируют поставки энергоресурсов из зоны Каспия как альтернативу российским). А это, в свою очередь, ставит под угрозу саму идею сбалансированности подхода Европейского Союза к сторонам нагорно-карабахского конфликта.

ИА REGNUM: На недавней встрече с генеральным секретарем НАТО президент Армении заявил, что Альянс как единственная военная структура Европы, занимающаяся разрешением конфликтов, не может стоять в стороне в процессе урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Есть мнение, что таким образом президент мобилизует новые силы для придания импульса процессу урегулирования.

Прямое подключение НАТО к процессу урегулирования нагорно-карабахского конфликта маловероятно. Представители высших органов Альянса неоднократно заявляли о готовности этой организации принять участие в постконфликтных, реабилитационных процессах, но никак не в самом урегулировании. Кроме того, постоянно подчеркивается, что формат Минской группы ОБСЕ - единственный и наиболее приемлемый для евроатлантических институтов. Наделение французского сопредседательства мандатом ЕС является еще одним опосредованным подтверждением тому, что решение Карабахского конфликта и НАТО, и ЕС видится в формате soft power. Существующий мандат ЕС является наиболее приемлемым, во всяком случае, в отсутствие открытого вооруженного противостояния.

ИА REGNUM: Насколько Армении выгодно решение Карабахского конфликта? Можно ли говорить, что если бы не давление извне, Армении вообще не нужно было бы решать конфликт, так как любое решение будет хуже, чем нынешний статус-кво?

Конфликт решать нужно хотя бы для того, чтобы следующее поколение готовилось не к войне, а к созиданию, однако я не думаю, что в настоящее время есть объективные предпосылки для окончательного - и мирного! - разрешения конфликта. Безусловно, затяжной конфликт урегулировать всегда сложнее, поскольку кроме объективных причин, которые практически никогда нельзя полностью устранить, тем более при наличии этнической составляющей, добавляются и "скелеты в шкафах" сторон конфликта. Помимо оказываемого конфликтом эффекта на внешнеполитической арене, необходимо учитывать и то, что у сторон разные цели, оценки, подходы. Большое значение имеет экономическая ситуация в Армении, Нагорном Карабахе и Азербайджане, моральное состояние трех обществ, а также возможности манипуляции настроениями масс. Анализ совокупного воздействия этих факторов позволяет утверждать, что сложившийся status quo в зоне нагорно-карабахского конфликта имеет мощнейший взрывоопасный потенциал. В разной пропорции в Армении и в Азербайджане нарастает давление и извне, и изнутри. Сдерживать скатывание к войне становится все сложнее. Если армянские стороны конфликта, de facto достигшие своей минимальной цели - выведения Нагорного Карабаха из-под юрисдикции Азербайджана, не заинтересованы в развязывании войны, то целью Азербайджана является именно возвращение Нагорного Карабаха и прилегающих к нему регионов.

Важнейшими шагами для недопущения вооруженного конфликта должны быть, во-первых, юридически оформленный отказ сторон от применения силы и угрозы применения силы и, во-вторых, прямое включение Нагорного Карабаха в переговорный процесс.

ИА REGNUM: Муссируются слухи и о том, что США могут спровоцировать военные действия в зоне Карабахского конфликта, чтобы незамедлительно ввести войска и удерживать Иран под прицелом. Насколько, по-Вашему, вероятен этот сценарий?

Абсолютно невероятен.