29 октября лидеры ЕС согласились с требованиями Чехии, которые она выдвинула в отношении Лиссабонского договора по поводу гарантий от исков потомков 3-х миллионов немцев, изгнанных в 1946 году из Судетской области Чехословакии по декретам президента Эдварда Бенеша, в отношении компенсации за имущество и земли, которых они лишились. Ситуацию, которую эксперты уже назвали "чешским прецедентом", прокомментировал 5 ноября для ИА REGNUM Новости российский историк и политолог, сотрудник Института славяноведения РАН Олег Неменский.

В ситуации с Чехией и Лиссабонским соглашением можно выделить три основных проблемы, встающих теперь с новой силой перед всей Европой. Во-первых, это проблема правового освоения событий прошлого. Именно в этой области меньше всего согласия и каких-то общих норм, между тем именно она становится постепенно всё более актуальной, особенно для стран Центральной и Восточной Европы. Да, в прошлом международное сообщество допускало и даже рассматривало как норму то, что теперь считается преступным. Послевоенная политика переселений была вполне легальной для того времени, а теперь она вызывает осуждения. Прежние "нормальные" практики теперь представляются аморальными, и так как европейское общество (и конструкции ЕС) основаны на довольно чёткой идеологии, имеющей сильное морально-ценностное измерение, то проблема отношения к прошлому и исправлению былых "ошибок" исходя из современных "правильных" норм будет подниматься снова и снова. Здесь вопрос в том, стоит ли вообще распространять сферу действия правовых принципов Евросоюза на до-союзную реальность и если да, то сколь далеко вглубь десятилетий или даже столетий стоит забираться? На этот вопрос Европе ещё предстоит дать ответ, но пока что даже трудно прогнозировать, каков он будет. Пока что Европа перед ним в растерянности. Как оказалось, прежние межгосударственные договорённости, в рамках которых эти проблемы были вроде бы решены, не могут помешать их актуализации на индивидуальном уровне гражданами в едином гуманитарном пространстве Евросоюза. Но несомненно, что от ответа на него будет в огромной степени зависеть и будущее российско-европейских отношений.

Вторая проблема - это судьба Вестфальской системы, её постепенное разложение. Та структура Евросоюза, которая прописана в Лиссабонских соглашениях, ведёт его участников по пути к "Европе регионов", но сопротивление старой системы суверенных "nation states" довольно заметно и уже смогло провалить проект европейской конституции, а теперь и заставляет делать исключения из новых соглашений. Модель европейской интеграции до сих пор не выработана, и тот процесс, который идёт сейчас, не несёт в себе целостной концепции Евросоюза. Вопрос сохранения национального суверенитета и полномочий союзных органов, сам их характер как наднациональных или вненациональных, имеющих прямое действие на отдельные европейские регионы, до сих пор не решён и ратификация Лиссабонских соглашений ничего действительно определённого в этом вопросе не решает.

И третья проблема, встающая перед Европой: сумеют ли сейчас механизмы ЕС не допустить распространения чешской уступки на другие страны Союза. Для этого есть формальные препоны: остальные страны уже подписали Лиссабонские соглашения. Но уже открыто заявила о необходимости разделения чешского прецедента Словакия. У неё больше всего оснований для этого: ведь она также является наследницей той Чехословакии, в которой были приняты и реализованы декреты Бенеша. Думаю, Европе придётся пойти на уступки и в этом случае. А это новый прецедент - пересмотр действия Лиссабонского соглашения уже после подписания его страной. А значит, этой возможностью пожелают воспользоваться и другие страны, имеющие все шансы столкнуться с той же проблемой. В конечном счёте, ЕС предполагает равенство членов, которое здесь де-факто нарушено.

На самом деле, Европе выгодно распространить "чешский прецедент" на все страны ЕС, так как это, по крайней мере, гарантирует её от взрыва немецкой и венгерской проблем. С другой стороны, это же подорвёт основания той модели европейской интеграции, на которой Лиссабонские соглашения основаны, и, по сути, остановит процесс европейской интеграции. Замечу при этом, что если народы, обиженные послевоенной переселенческой политикой, решатся на реванш и "восстановление своих попранных прав", то им придётся это делать уже за счёт разрушения институтов ЕС, что лишь усугубит конфликтную обстановку. А прецедент с решением Европейского суда по киприотам уже никуда не денется и будет оказывать дестабилизирующее влияние на весь регион. Центральная и Восточная Европа несёт огромный конфликтный потенциал, вполне сравнимый с балканским, и сможет ли Евросоюз предотвратить его потенциально взрывное действие - ещё очень туманный вопрос будущего.