Интенсивность армяно-азербайджанских и армяно-турецких контактов на высшем уровне свидетельствует о том, что процесс урегулирования нагорно-карабахского конфликта, а также переговоры по нормализации отношений между Арменией и Турцией входят в решающую фазу.

Дата возможной развязки может наступить уже в октябре текущего года. К тому времени станет ясно, насколько Турция способна преодолеть давление Азербайджана и открыть границу с Арменией, насколько Азербайджан заинтересован в возврате части своих территорий при условии рассмотрения проблемы статуса Нагорного Карабаха в конструктивном русле, насколько Армения в состоянии удержать внутренний контроль и обеспечить параллельное течение этих двух процессов.

Показателем успеха или провала региональной стратегии примирения станет анонсированный визит президента Армении в Турцию или его отказ от такового. Глава Армении неоднократно и прямо заявлял, что готов пересечь армяно-турецкую границу. Конечно, в том случае, если граница будет к тому времени открыта.

События прошедшей недели ясно показали, что урегулирование нагорно-карабахской проблемы - проблема далеко не региональная, ее глубинные корни затрагивают и интересы США на евразийском континенте, и перспективы расширения влияния ЕС, и ближневосточную проблему, и безопасность Ирана, и военно-политическую безопасность России...

Нервозность сторон карабахского урегулирования нарастала с того самого момента, как статус-кво на Южном Кавказе был нарушен августовским вторжением Грузии в Южную Осетию и жестким военно-дипломатическим ответом России. Вмешательство Турции в переговорный процесс еще больше накалило страсти и стало причиной достаточно резкой азербайджано-турецкой полемики.

Факт подписания внешнеполитическими ведомствами Армении и Турции при посредничестве Швейцарии "дорожной карты" нормализации армяно-турецких отношений полностью изменил характер действий Баку, поскольку именно безоговорочная поддержка позиции Азербайджана со стороны Анкары и беспросветная блокада армяно-турецкой границы создавали предпосылки для длительного и мощного дипломатического и экономического давления на Армению. Разблокирование границы Армении с Турцией рушит многолетнюю стратегию удушения Армении, лишая Азербайджан лимита времени.

Попытки премьер-министра Турции Реджепа Эрдогана сгладить ситуацию опровержением того совершенно очевидного факта, что в тексте армяно-турецкой "дорожной карты" нет упоминания об Азербайджане, его интересах и Карабахе, вряд ли могут восприниматься всерьез осведомленными политиками в Баку. "Дорожная карта" подписана, и она является документом, фигурирующим в плоскости турецко-американских отношений. Об этом прямо говорит новый министр иностранных дел Турции Ахмед Давудоглу: "Взаимоотношения Турции и Армении не ограничиваются Южным Кавказом, но и оказывают влияние на турецко-американские отношения. Это неправильно - наши отношения с Арменией не должны отражаться на наших связях с США". Правильно это или нет, но факт остается фактом.

Активная позиция США в армяно-турецком примирении - очевидна, и с этим Анкаре придется считаться. Итак, развитие армяно-турецкого диалога протекает под усиленным вниманием США и ЕС - и "параллельно" (то есть, не пересекаясь) с процессом урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Здесь важно отметить, что США совершенно осознанно разделяют эти две проблемы, поскольку в своем практическом значении для интересов США они никоим образом не взаимосвязаны. Возможность в кратчайшие сроки открыть железнодорожное сообщение между Турцией (страной НАТО, граничащей с Ираком и Ираном) и Арменией, Грузией и Азербайджаном (выход на Каспий и далее в Среднюю Азию и Афганистан) - задача оперативно-стратегическая, а урегулирование карабахской проблемы - политическая, связанная с общими требованиями безопасности на Южном Кавказе. Урегулирование армяно-турецких отношений обязательно повлечет за собой сдвиг в процессе карабахского урегулирования, тогда как их заморозка в среднесрочной перспективе могла привести только к новой войне.

Азербайджан оказался не готов к подобному обороту событий. Впрочем, не готов, скорее, эмоционально. Однако в Баку быстро сориентировались и поймали Турцию, что называется, на противоходе, давая понять, что не будут спокойно смотреть на то, как Анкара решает свои задачи, игнорируя или не в полной мере учитывая интересы своего действительно очень важного союзника. В ход была пущена тактика шантажа. Выход Баку на договоренности с "Газпромом" по поставкам газа (хотя он и пришелся на период спада потребления) ставит под сомнение перспективы загрузки газопровода Баку-Тбилиси-Эрзурум, не говоря уже о более масштабных проектах, типа NABUCCO. В свою очередь, Россия, предложившая азербайджанской стороне закупить весь добываемый в Азербайджане газ по европейским ценам еще до кризиса, сегодня, когда возникли серьезнейшие проблемы с оплатой и реализацией газа, законтрактованного в Средней Азии, идет на газовые соглашения с Баку, прежде всего, исходя из долгосрочного политического расчета. Усиление российских позиций в Азербайджане, вне всякого сомнения, поставит в крайне сложные условия Грузию, которая сегодня практически полностью снабжается каспийским газом, а также сводит на нет любые проекты перекачки серьезных объемов газа из каспийского региона на Украину или сразу в Европу в обход России.

В период правления Владимира Путина Россия заложила, а сегодня старается поддерживать инициативную энергетическую политику, прекрасно понимая, что это ключевой элемент влияния, прежде всего, на европейском континенте. В данном контексте даже просто экономическая нейтрализация Азербайджана, как важного поставщика и возможного транзитного звена между Средней Азией и Европой, - задача оперативно-стратегическая, а урегулирование карабахской проблемы - политическая, связанная с общими требованиями безопасности на Южном Кавказе.

После признания независимости Абхазии и Южной Осетии Россия автоматически и логично перестала рассматривать возможность признания независимости Нагорного Карабаха в инициативном порядке. Стало очевидно, что позиции Москвы в процессе карабахского урегулирования становятся очень осторожными, а инициатива медленно, но верно, прицепом за армяно-турецкой повесткой, переходит к США и ЕС.

Текущая ситуация в переговорном процессе характеризуется чрезвычайно активной работой тройки посредников - сопредседателей Минской группы ОБСЕ, нарастающей нервозностью Азербайджана, руководитель которого на днях вновь выступил с резкой милитаристской риторикой, а также активными дипломатическими маневрами Еревана. Азербайджан дает понять, что механизм разрешения проблемы, не укладывающийся в его интересы, может быть торпедирован, в том числе и путем возобновления военных действий. Такой подход в принципе противоречит как логике предложенной Турцией "Платформы стабильности и безопасности на Кавказе", так и желанию США как можно скорее добиться прорыва на кавказском направлении с опорой на Турцию. И наоборот, тактика запугивания играет на руку России, которая, будучи отягощенной проблемами с Грузией, предпочла бы держать карабахскую тему в стадии тихой заморозки, тем более в условиях, когда наличие проблемы открывает доступ на газовый рынок Азербайджана.

Таким образом, Азербайджан, может быть, неожиданно для самого себя, переключился с задачи сдерживания российского регионального влияния, опирающегося на Армению, на задачу сдерживания Турции, опирающейся на диалог с Арменией. А Армения также, может быть, неожиданно для себя обнаружила, что её диалог с Турцией автоматически приводит к углублению азербайджано-российского диалога, в том числе и по карабахской проблематике.

Немалое значение в процессе обозначения самостоятельной, самодостаточной и полноценной внешней политической линии Азербайджана был призван сыграть визит в Баку президента Израиля Шимона Переса. "Важно то, что Израиль не опасен. Мы слишком малы, чтобы кого-либо устрашать", заявил Перес в канун визита в Баку, позднее открыто поддержав тезис о территориальной целостности Азербайджана.

Однако, конечно, израильский президент немного слукавил. Стоит хотя бы проследить за теми тектоническими изменениями, которые повлек и еще повлечет за собой визит президента этой "слишком маленькой страны" в регион. Самым незначительным из них, наверное, останется отзыв посла Ирана из Азербайджана. За день до визита в Баку в прессе неожиданно появились откровенности посла Израиля в США Михаэля Орена о проблеме Геноцида армян в Османской Турции 1915 года: "Современные наблюдатели соглашаются с тем, что резня едва ли была связана с войной. Она представляла собой систематически спланированную и реализованную программу уничтожения целого народа. Несомненно, это событие явилось предтечей еврейского Геноцида, осуществленного нацистами 25 лет спустя. Турецкие солдаты превратили целые армянские деревни в реки крови, сжигали людей в горящих церквах или же просто выгоняли в пустыню, обрекая на смерть от жажды. К лету было убито 800.000 армян, бесчисленное количество было принудительно обращено в ислам", - неожиданно признается высокопоставленный израильский дипломат. В Ереване аплодируют этим знакам сопереживания и признания. Но как это может сказаться на деликатной задаче разрешения армяно-турецкой вражды - утверждать пока сложно. Хотя можно и предположить - негативно.

Взаимоотношения между Анкарой и Тель-Авивом в последнее время не отличаются особой теплотой. Стоит хотя бы вспомнить демарш премьер-министра Эрдогана на форуме в Давосе, когда он откровенно резко отчитал того же Переса. "Вы уничтожаете народ", - бросил в лицо Пересу Эрдоган, протестуя против операции Израиля в палестинском Секторе Газа. Многочисленные факты свидетельствуют и о том, что Израиль непосредственно воздействует на внутриполитическую ситуацию в Турции. В частности, в середине мая турецкие спецслужбы через арабский канал "Аль-Джазира" распространили сообщение о том, что израильская разведка "Моссад" имела четкое намерение убить турецкого премьер-министра.

При этом ссылка была сделана на "результаты расследования", которое было осуществлено в связи с деятельностью группировки "Эргенекон", обвиняемой в попытках совершить переворот и свергнуть правительство. О поддержке Израилем влиятельной сети "Эргенекон" сообщали и многие западные СМИ. В данном контексте симптоматична версия о причастности организации "Эргенекон" к убийству командующего ВВС и ПВО министерства обороны Азербайджана Раиля Рзаева. Как констатирует в этой связи эксперт Виктор Якубян, победа радикальной линии "Эргенекона" в Азербайджане и мощная дестабилизация ситуации на Кавказе будет иметь катастрофические последствия для правительства Эрдогана в Турции, поскольку приведет к резкому усилению влияния военных кругов. Отчасти и поэтому политическое руководство Турции пытается всячески нивелировать военный пыл сторон на Кавказе, идя на диалог с Арменией.

Таким образом, визит Переса в Азербайджан - не что иное, как сигнал правительству Турции о возможности Баку активно реагировать на возможные договоренности с Арменией в ущерб Азербайджану, в том числе путем глобальной дестабилизации обстановки в регионе и, вероятно, в самой Турции. В данную логику ложится и тот факт, что едва ли не главной темой переговоров Переса в Баку были вопросы сотрудничества в производстве и поставках оружия, в то время как почти вся сфера военного сотрудничества с Азербайджаном была монополизирована Турцией.

На фоне активного диалога Баку с Москвой и Тель-Авивом, по крайней мере, симптоматично выглядят визиты в Ереван президентов Сирии и Грузии. Приезд в Ереван Башара Асада 18 июня можно было бы считать чистой экзотикой, если бы не его однозначные и смелые заявления по актуальным проблемам. В частности, президент Сирии безоговорочно поддержал процесс армяно-турецкого примирения, более того, подчеркнул, что Дамаск готов "содействовать армяно-турецкому переговорному процессу". По карабахской проблематике Башар Асад выступил и вовсе сенсационно: "Мы уверены, что право на самоопределение народов, а также уважение международных решений и международного права, как и правовая воля, основанная на совместном убеждении в важности диалога, являются достаточной основой для мирного разрешения всех кризисов и конфликтов в мире", - заявил он.

Еще более показательным и острым был диссонанс, возникший после посещения Еревана президентом Грузии Михаилом Саакашвили и молниеносной поездкой президента России Дмитрия Медведева в Баку. В частности, одним из пунктов переговоров Саакашвили в Ереване была проблема открытия важнейшего для армяно-российского транзита КПП "Верхний Ларс" на грузино-российской границе. Очевидно, что эта проблема не может конструктивно обсуждаться без участия представителя России, поскольку, как минимум, имеет прямое отношение к задачам обеспечения безопасности на российском Юге. Более того, на фоне резкого обострения ситуации в Ингушетии (подрывные силы в которой не раз использовали территорию Грузии в качестве своей тыловой базы) очевидно, Москве хотелось бы интенсифицировать запуск "Верхнего Ларса" в самую последнюю очередь.

В Ереване это не могут не понимать... Так зачем же обсуждать этот вопрос с Саакашвили, который начисто лишен возможности диалога с Москвой? В ходе своего насыщенного визита Саакашвили отличился целым рядом антироссийских заявлений, самое характерное из которых было произнесено на его лекции в Ереванском государственном университете (ЕрГУ). "Российская машина плевать хотела на интересы армян", - нравоучительно заявил Саакашвили армянским студентам и профессорско-преподавательскому составу ЕрГУ. За этим последовало награждение президента Грузии государственной наградой Армении - "Орденом Чести". Откровенно говоря, ожидать иных речей от грузинского президента было бы наивно, а потому для армянской стороны, предоставившей трибуну для этих запрограммированных тезисов, не могла стать неожиданностью довольно резкая реакция Москвы по поводу описанных событий. С критикой в адрес Армении выступил практически весь заинтересованный проблемами Армении российский депутатский корпус. Можно, конечно, предположить, что армянская сторона стала жертвой излишней гостеприимности, однако напрашивается и другое предположение. Ереван четко сигнализирует Москве, что выбор между энергетическими приоритетами в Каспийском регионе и военно-политическим влиянием на Южном Кавказе - две различные цели, и они вряд ли могут быть достигнуты одновременно. Чем-то придется обязательно пожертвовать.

Совпавшие по срокам, но различные по политическому содержанию визиты ближневосточных и кавказских противников в Азербайджан и Армению знаменуют новую реальность на этой решающей стадии дипломатического сражения вокруг нагорно-карабахской проблемы. Исход этого сражения для Еревана и Баку может обозначать либо мир, либо новую войну, а для других государств, вовлеченных в этот процесс, либо достижение, либо утрату геополитических позиций. Хотелось бы, чтобы большие геополитические амбиции и умеренное политическое ремесло внешних игроков в этом горячем регионе вновь не привели бы к гибели невинных людей.