Зачем психотерапевт, банкир и йог пропагандируют в России индуизм?

Казалось бы, еще совсем недавно, буквально 2−3 года назад, главный после Алексея Кудрина или наряду с ним системный либерал Герман Греф был одержим идеей тотальной цифровизации. Нельзя сказать, что сегодня его одержимость повернула вспять, но риторика почему-то изменилась. Вопрос только, почему?

Так, например, еще в 2017 году в кулуарах клуба «Валдай в Сочи» Греф заявлял журналистам, что квантовые компьютерные технологии, искусственный интеллект, блокчейн и робототехника станут передовыми технологиями, которые определят будущее России в ближайшие 5−10 лет. Внутри самого Сбербанка все последние годы активно развивалась цифровая экосистема. В некоторых презентациях о так сказать банке будущего фигурировали кадры управления жизнью человека различными гаджетами, наделенными искусственным интеллектом вплоть до указаний им по принятию решений человеком. Да и что там говорить, сам процесс безналичного оборота денег невозможен без смартфонов и компьютерных технологий. Работа всей цифровой системы невозможна без смартфонов и компьютерных технологий. Без блокчейна невозможно развитие на сегодняшний день самой по себе цифровизации. И именно смартфоны позволяют нам всем быть прямыми участниками этого процесса, так же как и потребителями цифровой системы, чью жизнь призван контролировать или, так сказать, «улучшать» искусственный интеллект по задумкам Грефа, которые в этой связи, как декларировалось, позволяют нам быть более мобильными, в частности, совершать покупки в режиме онлайн, заказывать и оплачивать услуги.

Разве не за развитие мобильности, преодоление границ между странами и народами, которые назывались в качестве плюсов либерализации и глобализации, ратовали еще недавно системные либералы? Между тем разве не передел сфер влияния и собственности, так как цифровизация всё-таки способна изменить, например, ту же логистику товаров и заменить одного посредника, традиционно работающего ранее в режиме офлайн, на другого посредника, действующего в режиме онлайн, что позволяет получить рычаги к управлению чьим-то бизнесом, являлись конечной целью системных либералов?

Однако, несмотря на декларируемые плюсы либерализма, с некоторых пор до нас стала доноситься риторика, опять же непривычно звучащая из уст людей, ратующих за цифровизацию. Последний раз психотерапевт Андрей Курпатов, ставший известным более широкой аудитории России в лихие нулевые годы как телеведущий передач «Все решим с доктором Курпатовым» на канале «Домашний» и «Доктор Курпатов» на Первом канале, вдруг появился в Давосе, как выяснилось — по приглашению Германа Грефа, и рассказал там о вреде потребления цифрового контента — цифровом аутизме. Странно, не правда ли, то, что Курпатов рассказывал об этой проблеме в Давосе на Всемирном экономическом форуме в рамках делового завтрака Сбербанка, где собираются люди, скорее являющиеся, так сказать «вершителями судеб», чем потребителями контента?!

Между тем появление Курпатова в Давосе назвать случайным нельзя. В феврале ушедшего года он стал научным руководителем лаборатории нейронаук и поведения человека, созданной Сбербанком. Тогда он пояснял, что в рамках данного проекта займется построением бизнес-процессов. Тогда же в программе «Осторожно, Собчак» он заявил, что сегодня стало немодным наличие в телефонах приложения «Фейсбук» и в целом нужно меньше потреблять цифровой информации.

С чего вдруг психотерапевт, отвечающий за построение бизнес-процессов, решил заговорить о модных тенденциях вокруг потребления цифрового контента? Заметим, при этом не звучало, что в принципе американская платформа знает обо всех, кто в ней зарегистрирован, уже больше, чем знают о себе сами ее пользователи — от номера телефона до привычек, а также близкого круга людей, которые в случае чего могут пролить свет на жизнь своих знакомых. Неужто человек, призванный выстроить бизнес-процессы крупнейшего банка страны или его цифровой экосистемы, где собирается огромный массив цифровых данных, имеет что-то против соцсетей? Может, за простых людей переживает? Тогда зачем было нести эту информацию в массу далеко не простых людей, собравшихся в Давосе?

Здесь может быть несколько причин. Например, разговоры о растущей популярности тренда деглобализации среди населения многих стран. Эта тема активно обсуждалась в рамках одного из последних предыдущих форумов в Давосе также на деловом завтраке банка, где Герман Греф и зарубежные партнеры банка искали выход из складывающейся ситуации. Основными «виновниками» распространения тренда, направленного против глобализма, участники мероприятия чаще всего называли соцсети и независимые информплощадки. Учитывая то, что на мероприятии, как правило, присутствуют представители крупного международного бизнеса, в том числе — частично российского (олигархического), а также международных образовательных организаций, то не совсем понятно, какие именно информплощадки имелись в виду и назывались в данном контексте независимыми? Те, что не зависят лично от «хозяев мира»?

Декан школы управления им. Блаватника в Оксфордском университете Найра Вудс тогда говорила:

А если вспомнить риторику президента Pricewaterhouse Coopers Роберта Морица, пытающегося успокоить встревоженную приближением конца лицберализма публику, говорившего, что соцсети на самом деле не представляют угрозу, а, наоборот, являются активом, если умело и на доверии выстраивать диалог с потребителем, заявившего, что, будучи компанией из Индии или Китая, необходимо учитывать национальные особенности страны, в которой ведется бизнес, то можно понять, отчего вдруг изменилась недавно риторика Грефа, когда он в рамках Гайдаровского форума заговорил о генетическом коде и национальных особенностях россиян, переживших не одну войну, а также о необходимости учитывать культурный код страны.

Второй причиной возникшей из уст Курпатова риторики об угрозах цифрового аутизма и немодном приложении Фейсбука, может быть наличие у Сбербанка своего собственного приложения, наделенного возможностями общения, какие существуют во всех привычных для нас мессенджерах, а также наличие своей мобильной связи. Эти направления бизнеса, очевидно, требуется развивать Сбербанку активнее, и, возможно, доктор Курпатов решил таким вот нехитрым психологическим способом этим заняться.

Однако, все эти задумки Грефа, имеют смысл в нескольких случаях — если он останется либо главой Сбербанка, либо одним из его крупных акционеров, или при этих двух обстоятельствах одновременно.

Между тем ситуация совсем недавно изменилась — Сбербанк выкупает правительство, и над дальнейшей карьерой Грефа в банке повисли тучи. Теперь вести свою отдельную от государства и/или против него политику он сможет, лишь являясь крупным акционером цифровой экосистемы, которая выстраивалась банком. Является ли он лично таковым, неизвестно. Но не зря же он строил её годами столь одержимо, не ради государства, не ради российского народа?! Если он станет утверждать обратное, вряд ли кто ему поверит!

Что еще может стоять за риторикой Курпатова, самого Грефа и еще одного героя, ставшего уже практически завсегдатаем мероприятий Грефа — индийского йогина и мистика Садхгуру?

По словам Курпатова, мы переживаем не только разделение мира на богатых и бедных, но и на умных и глупых, общая установка на гедонизм, здесь заметим, что, собственно, именно заядлые либералы и привнесли в общество эту самую установку, а также, как говорит психотерапевт — неспособность строить образы будущего, приводит к тому, что люди становятся нетолерантны к своим провалам, рассчитывают на легкий успех, и это не лучшим образом работает на экономику, цивилизацию и общество и, по сути, тем самым подводит к совету заняться медитацией, мол, медитация позволяет улучшать количество социальных связей и качество коммуникаций. То есть психотерапевт, отвечающий в рамках проекта Сбербанка за развитие бизнес-процессов, дает советы, не позволяющие уйти от глупости и необразованности и развивать экономику таким образом, чтобы бедных стало меньше, а заняться медитацией? А почему же Курпатов вместо поиска «друзей» путем медитаций не советует пойти в православные храмы и там обретать единомышленников и улучшать социальные связи и повышать качество коммуникаций, ведь медитации всё-таки чужды российскому народу?

Примечательно, что и Садхгуру, рассуждая о каких-то странных пространственных вещах, странными пространственными формулировками завершил свою речь быстро, с отсылкой на необходимость удалиться на сессию медитации. Оставив, таким образом, присутствующих со своими новыми мыслями в голове, посеянными им же, очевидно, тем самым пытаясь вызвать дальнейший интерес к познанию смысла сказанного, и, побудив, вероятно, к действию — последовать за ним и попробовать ощутить тот самый эффект от медитаций. Возможно, индийский гуру и рассчитывал именно на этот эффект, особенно, на фоне агитации Курпатова за медитации и присутствия самого Грефа как символа удачливости человека, практикующего медитации. Ведь не секрет, Греф то и дело рассказывает о том, что идти по быстро меняющейся жизни ему помогают медитации.

Опять же возникает вопрос: почему все эти люди открыто пропагандируют медитации, а не призывают пару часов в день молиться Богу в храме или дома перед иконами? Чем сила молитв и вера в Бога отличаются от медитаций? Почему на фоне роста числа людей, посвящающих себя традициям индуизма, православные не только относятся толерантно к этому факту, но и к факту активного осуждения каких-то действий представителей православной мира, позволяют порой высмеивать разного рода православные традиции, так же как и подвергать осуждению или обсуждению действия патриарха?

Обратите внимание, медитация в тренде в среде топ-менеджеров и сотрудников Кремниевой долины. В кампусах Google и Facebook, как утверждают в СМИ, даже существуют комнаты для медитаций. Российские же управленцы, не все, конечно, то ли поддались моде, то ли решили не отставать от зарубежных «коллег», то ли они изначально были натренированы этими медитативными практиками для их распространения в России. Йогой и медитациями на Руси стали увлекаться где-то с 2010-х годов. Но как-то информация об этом так активно и открыто, как сейчас, не распространялась. Почему именно сейчас о ней заговорили вслух?

Предположим, что сегодня международные «эксперты» по России, нацеленные на глобализацию, точнее колонизацию России, осознали, что в стране есть несколько сильных традиций, объединяющих народ, который способен восстать против глобализации. Этими ценностями являются память о погибших предках в войне с фашистами и православие. Согласитесь, чтобы понять это, не нужно много аналитики, об этом говорят шествие Бессмертного полка и, например, празднование Пасхи, когда храмы, несмотря на их численный рост, не вмещают всех православных внутри. Попытки переписать историю всем россиянам хорошо знакомы. А вот борьба с православием тема очень тонкая, ведь не принято как-то вслух выпячивать свою религиозную принадлежность, да и у самих представителей Церкви слишком много ограничений, как говорится, за врагов принято молиться. Ну, а если враг слишком хитер и силен, можно ли победить его, сохраняя приличия? То-то и оно! Поэтому каждый россиянин должен сохранять бдительность и прежде, чем уверовать в силу медитаций, лишний раз хорошенько разобраться в тонкостях, которые могут за этим стоять.

В открытых электронных источниках говорится, что индуизм по числу последователей является третьей, после христианства и ислама, религией в мире. Широко распространились и стали привычными такие характерные для индуизма идеи, как карма, йога, вегетарианство. По большому счету, если люди поверят в существование своей какой-то кармы, то им ничего не стоит внушить неизбежность их бедственного положения, заставить поверить их в кастовость общества как в неизбежность, ведь именно в индуизме существует понятия об этой самой кастовости. А если люди, поверившие в неизбежность кармы, будут еще и медитировать, то, возможно, их можно будет «заставить» либо самоликвидироваться, либо морально и смиренно принять свое рабское положение, не предпринимая попыток, тем более агрессивных, исправить эту ситуацию. К слову, некоторые аспекты и практики индуизма, как сообщает всем известная международная «Википедия», подвергаются критике, в частности, осуждение вызывают обряд самосожжения вдов и дискриминация, основанная на кастовой принадлежности.

Если обратить внимание на древние индийские символы и их значение, то среди них можно обнаружить далеко не приятный для восприятия россиян, потерявших предков во время Второй мировой войны, символ — свастику! Считается, что свастика является универсальным символом и используется многими культурами и древними цивилизациями. Слово «свастика» происходит от санскрита и означает «хорошо» или «все в порядке». В индуизме этот священный символ глубоко связан с удачей и процветанием. Помимо украшения храмов, домов, одежды, свастика используется в погребальных ритуалах.

И последнее, индуизм считается религией, существующей в национальных границах, тем не менее которые она по числу последователей уже перешагнула. Некоторые эксперты считают её уже мировой религией. Не претендует ли именно индуизм стать той самой глобальной религией, которую пропагандирует глобальный, или преследующий глобализацию бизнес в своих корыстных целях — помирить бедного человека с самим собой и смирить себя в своих желаниях, не противиться глобализму, понять, признать и принять свою рабскую долю во имя процветания нескольких глобальных корпораций?