Признание опасного человека: Копполе — 80 лет

7 апреля классику мирового кино Фрэнсису Форду Копполе — 80 лет. И это прекрасный повод вспомнить «Разговор».

«Разговор» — тот самый фильм мастера, который редко вспоминают. А ведь это один из самых ценных и современных триллеров, несмотря на то, что картине исполняется 45 лет. Понятно, ведь у Фрэнсиса Форда Копполы в очень эклектичной обойме есть и трилогия «Крёстный отец», и монументальная военная драма «Апокалипсис сегодня», и готический хоррор «Дракула Брэма Стокера». Неудивительно, что «Разговор» забывают.

В этом криминальном триллере Джин Хэкмен играет Гарри Кола — лучшего «слухача»… ой, простите, специалиста по охране и наблюдению. Гарри нанимают для записи разговора жены большого начальника с ее любовником. Прослушка виртуозная. Команда Гарри фиксирует беседу на людной площади Сан-Франциско сразу на несколько микрофонов. Начало фильма — одна из величайших сцен в истории кино. Однако мастерство слежки не означает неприкосновенность частной жизни. Наоборот. Уверенность в том, что жизнь скрыта от посторонних глаз и ушей становится все слабее.

В 1966 году вышло «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони, взявшее «Золотую пальмовую ветвь». Несколько лет спустя Коппола тоже получил главный приз Каннского кинофестиваля за «Разговор». А в 1981 году появился шедевральный «Прокол» Брайана Де Пальмы, где главный герой — тоже звуковик, а предмет сюжета — звукозапись, а не фотография, как у Антониони. И у Копполы, и у Де Пальмы «слухачи» становятся детективами, которые впутываются в заговоры. Называйте эти произведения диптихом об одиночестве и паранойе.

Вообще, «Разговор» — это анархичный нуар «Нового Голливуда», или «Голливудского ренессанса». Термин утвердился в эпоху наиболее жестких социальных и политических потрясений в СШ[А. «Новый Голливуд» — американская «Новая волна», которую, переоценивая «золотую» классику и вдохновляясь европейским арткино, творил не только Коппола, но и Мартин Скорсезе, Уильям Фридкин, Брайан Де Пальма, Роман Полански, Майк Николс и другие. А потом пришли «Челюсти» Стивена Спилберга и «Звездные войны» Джорджа Лукаса, но это уже совсем другой разговор.

Вернемся к «Разговору» Копполы, которого называют душой «Нового Голливуда». Герой Джина Хэкмена очень похож на молчаливого киллера Алена Делона в «Самурае» Жана-Пьера Мельвиля. Человек тихий, хмурый, замкнутый, одетый в плащ. Оба — профессионалы своего дела. Правда, один — шпион, а другой — убийца. И хотя Гарри никого не убивает, а просто отдает пленки, люди всё равно страдают. «Эти пленки опасны», — предупреждают Гарри, когда он приходит за деньгами. Отсюда моральная и нравственная дилемма — главная черта хорошего нуара. Как набожный католик, Гарри признает, что грешен — шпиона тревожат голоса его «жертв». Однако в этот раз, прокручивая записанный разговор молодой пары (где оба, как выясняется, коллеги), герой вникает в дело и пытается довести его до конца. Единственное, что известно — в воскресенье в отеле «Джек Тар» в номере 773 что-то должно произойти и что «он убил бы нас, если бы мог».

На самом деле, кроме той сцены в начале — камера медленно приближается с высоты птичьего полета к площади, где среди толпы появляется следящий за парой Гарри Кол — в фильме важнейшим является звук, и это понятно, ведь слежка происходит через микрофоны и звукозаписывающие устройства. Суть картины — восприятие реальности. Гарри прослушивает пленки, причем сразу несколько, но, разумеется, без изображения — картина вырисовывается у него в голове. Герой воспроизводит реальность в собственном воображении, в чем уже виден фундаментальный парадокс. А существует ли реальность? Под конец выяснится, что существует, и она радикально отличается от той, что представляет себе Гарри.

«Разговор» одним шпионом не ограничивается. Корпорация, которая нанимает «слухача», оказывается великим манипулятором, и именно в расколе общества, противостоянии человека и «Большого брата» и есть прелесть истории. Разговор в фильме становится тем, что сегодня называется «постправдой». С одной стороны, есть подлинная реальность — истинный смысл беседы людей, которых якобы могут убить. Убьют пару или нет, мы узнаем в конце фильма. А с другой — реальность, придуманная «слухачом», то есть сугубо личное восприятие и толкование записанной беседы. Важно заметить, что Гарри Кол — частник, который прежде работал на правительство и раскрывал крупные дела. Коррупцию, например. Обратите внимание, что «Разговор» вышел в эпоху холодной войны, убийства Кеннеди, Карибского кризиса и войны во Вьетнаме, и, разумеется, Уотергейтского скандала, из-за которого фильм Копполы стал действительно каноничным. Странно, что такой сюжет остался без «Оскара». Фильм номинировали как «Лучший фильм», «Лучший оригинальный сценарий» и «Лучший звук» (а как же!), но главные золотые статуэтки отдали драме «Крёстный отец 2», так что Фрэнсис Форд Коппола в любом случае не ушел с пустыми руками.

Триллер поразителен пугающим пророчеством будущего, в котором мы сейчас живем и в котором слышны отголоски Уотергейта. Если задуматься, разве не такие люди формируют мнение общества, за которым непрерывно наблюдают? Гарри Кол, пусть он и частник, работает на «тайное общество», которое наверняка руководит средствами массовой информации, а значит, транслирует определенное мировоззрение.

«Двенадцать лет назад я записал все телефонные разговоры кандидата в президенты от крупной политической партии. Не хочу говорить какой. Я следовал за ним повсюду. От побережья до побережья. Я не говорю, что я выбрал президента США, но ты сам можешь сделать выводы», — признается коллега Гарри.

Если шпион — автор звукозаписи и монтажа — обращается к эмоциям и личным убеждениям, какую реальность он формирует? Человек подслушивает, казалось бы, бессмысленную беседу и механически прокручивает пленки, но потом не только вслушивается, а вслушивает что-то, во что сам охотно верит. Обычно Гарри не вникает и не любопытствует («Мне плевать, о чем они говорят. Мне нужна хорошая качественная запись»), но теперь он идет против своих принципов и абсолютизирует свою трактовку аудиозаписи, то есть рождает свое видение реальности. Именно поэтому герой отправляется на место еще не совершенного преступления. «Разговор» — кино об интерпретации. Коппола иллюстрирует тревогу и опасность восприятия, особенно под давлением корпорации, которая внушает недоверие и паранойю. Даже серое бетонное здание этого «Большого брата», отдаленно напоминающее бруталистический стиль тюрьмы в кубриковском «Заводном апельсине», не имеет никакого логотипа, и чем занимается тоже не понятно.

Нанятый анонимной корпорацией, Гарри становится свидетелем заговора. Потом, конечно, «слухач» понимает, что же произошло на самом деле и что он отыграл роль, то есть шпионское мастерство обернулось преступлением. Как говорится, мавр сделал свое дело, мавр может уйти, поэтому закономерно, что корпорация прослушивает самого Гарри в его якобы защищенной квартире, запертой на несколько замков. Коппола очень точно и выразительно показывает, что человек в капитал-корпоративном мире беззащитен, потому что находится под пристальным наблюдением. Иронично. Вот и Гарри, аутсайдер по жизни, остается в руинах — в порыве паранойи и отчаяния герой выкручивает все шурупы, сдирает обои, разносит всю мебель, полностью ломает пол — квартира разрушена до основания. Нетронут только саксофон в руках разгаданного человека. Игра на саксофоне — единственная возможность для самовыражения. Здесь и проявляется контркультурность «Нового Голливуда», который не создавал идеальный образ США и не ковал американскую мечту. Коппола показывает, что нет места романтизму одиночки. Судьба одиночки разрушена, как квартира главного героя.

Гарри Кол — персонаж подозрительный, склонный к секретности и закулисным действиям. Не случайно в политическом триллере Тони Скотта «Враг государства» Джин Хэкмен исполнил роль отставного разведчика, похожего на Гарри. «Я — бывший конспиратор. Занимался обработкой данных. Прослушивал международные разговоры. Чем больше вы пользуетесь техникой, тем легче им следить за вами. Это — наш прекрасный новый мир», — признается герой. Самое удивительное, что скоттовский фильм о вторжении в личную жизнь и надзоре над обществом вышел за несколько лет до теракта 9/11, когда началась тотальная прослушка как метод войны против террора. И «Разговор» как раз показывает мир, где невозможно скрыться от вездесущего взгляда «Большого брата».

И хотя этому произведению вот уже 45 лет, о развязке истории лучше промолчать. Обязательно найдется тот, кто не слышал о «Разговоре», поэтому любые намеки, даже самые деликатные просто убьют классическое хичкоковское ожидание. Скажу только об одном — о сцене в ванной, потому что это красивый реверанс «Психо». Сцена в гостиничном номере — маленький, но мощный ремейк шедевра. Гарри осматривает комнату хичкоковским взглядом, как сестра и возлюбленный Мэрион Крэйн осматривают комнату в «Мотеле Бэйтса». Персонажи и в «Психо», и в «Разговоре» разглядывают место преступления — душ и унитаз. Тела нет, следов убийства тоже, всё чисто, но предчувствие ужасного не покидает. После очевидных аллюзий на фильм мастера саспенса (Гарри быстро отдергивает занавеску, как Норман Бэйтс) Коппола обращает внимание зрителя на унитаз, который на глазах детектива начинает наполняться кровью, внезапно, будто из ниоткуда, да так, что льется через край.

Хочется сказать, что всё это по Кубрику — тот же кровавый лифт из «Сияния» — но нет, кубриковский хоррор появился только в 1980-м, хотя и там есть жутчайшая сцена в ванной. Здесь же очевиден Хичкок. Унитаз — это ницшеанская бездна, которая всматривается в тебя. Унитаз — дыра в параллельное измерение — притягивает героя, ведь дело требует разгадки, но одновременно отталкивает, потому что внушает страх. Не говорит ли эта сцена о природе кино, когда мы сидим в темном зале, думая, что никто за нами не наблюдает, и смотрим на экран, откуда льется не только кровь, но и всякое… Ну, вы понимаете.

«Разговор» заканчивается там, где зарождался жанр — в ванной. Кстати, Коппола, будучи учеником Роджера Кормана, сделал слэшер «Безумие 13», который называют дешевой копией «Психо». Но если у Хичкока — темная дыра слива превращается в глаз, то у Копполы глаз — кровавый унитаз. Незабываемый и ужасно тревожный образ. Кино проникает в наш разум и играет с ним. Сам дух кино живет в «Разговоре», поэтому послевкусие будет долгим и сильным.