В Казахстане общество может поддержать идею о пожизненном президентстве, если на полную мощность будет включена пропагандистская машина, считает директор Центра социальных и политических исследований "Стратегия" Гульмира Илеуова. По ее мнению, население страны может оказать "пассивную поддержку" этой идеи. Помимо всего прочего, она считает, что рост исламизма на западе Казахстана тесно связан с так называемым "родовым вопросом" и что казахстанские телезрители уходят в русскоязычное поле.

ИА REGNUM Новости: В Казахстане социология, как наука, выпала в последние годы из публичного поля - социологи в Казахстане почему-то перестали генерировать информационные поводы. А это важные поводы - речь ведь идет о своевременном диагностировании "болячек" общества. С чем вы это связываете?

Я могу ответить на этот вопрос с разных точек зрения. Уменьшение присутствия социологической информации, поставляемой обществу, я связываю со смертью [социолога, президента Казахстанского института социально-экономической информации и прогнозирования] Сабита Жусупова - он был самым цитируемым социологом и его интервью выходили во многих периодических изданиях. Кроме того, количество организаций, занимающихся социологическими исследованиями, уменьшилось физически. Вторая причина косвенно связана с кризисом. Многие организации, конторы, компании, которые использовали механизмы социологии, перестали тратить деньги, начали экономить. В первую очередь - естественно, на исследованиях. В принципе, социологии и раньше заказывали совсем немного. Да, в какой то момент развитие рынка спровоцировало появление большого количества маркетинговых исследований, и даже социология в какой-то момент начала пользоваться спросом. Однако теперь количество заказов практически сведено к нулю.

Но все же одна из самых важных причин непопулярности социологии связана напрямую с общественными настроениями. Дело в том, что результаты, которые показывает социология, не нравятся людям, привыкшим спекулировать темой кризиса. Данные нашей организации показывают, что влияние кризиса на социальную ситуацию в нашей стране невысоко. Во всяком случае, не так высоко, как хотелось бы оппозиции или каким-то политическим субъектам. Мы можем развить эту тему, но мне кажется, что нежелание цитировать социологию связано именно с этой причиной. Ну нет в обществе резких изменений в социальных настроениях! Тема не "горячая", спекулировать невозможно. И доказать это просто - наши разночтения с данными, скажем Гэллапа составляют три-пять процентов - в рамках статистической погрешности. Мы одинаково отражаем процессы.

ИА REGNUM Новости: Если данные не нравятся оппозиции, они однозначно должны нравиться власти.

Власть пользуется социологией. Да, в открытом доступе я не замечаю больших социологических исследований, но в целом власть себя ведет спокойно - это означает, что она имеет доступ до такого рода информации. Ведь битвы данных нет! По существу, использовать социологические данные даже в этом контексте нет смысла. Но, повторяю, модель поведения власти на социальном пространстве говорит о том, что она знает ситуацию в стране, владеет социологической информацией.

ИА REGNUM Новости: Нелогичен уход бизнеса из социологии...

Бизнесу в Казахстане социология даром не нужна! Зачем нужна социология бизнесу? Во многом социология - это прерогатива государства. По большому счету, социальная ситуация в стране никого не интересует. Крупные структуры иногда заказывают исследования - в том числе и нам. Мы выполняли заказы КТЖ, Торгово-промышленной палаты. Но после 2007 года все попросту перестали тратить деньги на исследования. Я не думаю, что их перестала интересовать ситуация в стране, просто они сократили расходы.

ИА REGNUM Новости: Вы отметили, что кризис не внес корректив в социальную ситуацию в стране. Давайте взглянем на это более детально.

Очень хорошо, что мы начали разговор с информационного обеспечения социологических исследований. Это очень важно. В последнее время нас все чаще обвиняют в ангажированности, предвзятости. Эти обвинения странно слышать, потому что в 2009 году ситуация не была динамичной. Определенное негативное влияние на ситуацию оказала февральская девальвация - именно после нее мы увидели определенный негатив в самочувствии общества, неприятие ситуации. Но уже в апреле - мае этого года началось снижение негатива и ситуация выравнялась. Мы это объясняем очень просто: кризис повлиял на жителей больших городов - а у нас их всего два: Алматы и Астана. В первую очередь, кризисные явления отразились именно на алматинцах. И там, где уровень доходов, а следовательно, и уровень потребления был высоким, именно снижение уровня потребления получило негативную оценку. Понятно, что речь в данном случае идет только о южной столице. В других регионах, в сельской местности, в областных центрах население в годы роста стало жить чуть-чуть лучше. Но не настолько лучше, чтобы кризис мог повлиять на общественное мнение, как об этом пишут во многих СМИ.

Да, в 2008 году мы зафиксировали снижение социального самочувствия - но оно было связано с психологической, информационной атакой: все ждали плохого. Даже не имея снижения доходов (особенно это касается бюджетников), все ждали плохих новостей, и это повлияло на самочувствие. В этом году на цифры повлияла только девальвация как факт. Но в течение года мы увидели, что ситуация с ростом цен сдерживается, тарифы выросли не везде. Например, в Актюбинске они выросли - и уже в июле мы увидели ухудшение социального самочувствия именно в этом регионе. Сейчас там растут цены на хлеб - и я думаю, что Актюбинск в конце года будет в рейтинге на низких позициях. В других областях, где ситуация так резко не поменялась - население живет спокойно. Верит тому, что произносится с высоких трибун. Безусловно, если сравнить ситуацию 2007 года и 2009 - конечно, ситуация будет совсем иная. Она будет отрицательная. Но и говорить о том, что в 2009 году ситуация катастрофическая, нельзя.

ИА REGNUM Новости: Вообще, довольно занимательный тренд, правда? Актюбинск, город с низким социальным самочувствием выдвигает инициативу пожизненного президентства Нурсултана Назарбаева...

Ну да. Но тут надо говорить в большей степени о сценарии...

ИА REGNUM Новости: Но есть ли в обществе подобные настроения?

Есть очень высокий рейтинг поддержки президента: доверие, удовлетворенность его работой. Это тривиальный и общеизвестный факт. Я думаю, что поддержка может быть обеспечена, если будет на полную катушку включена пропагандистская машина. В таком случае "оболваненное" население окажет пассивную поддержку. Но я думаю, что сейчас люди попросту не в полной мере знакомы с этой инициативой - иначе полной ее поддержки, конечно, не было бы.

ИА REGNUM Новости: А насколько казахстанцы политизированы в принципе? Существует мнение, что в Казахстане никто не интересуется политикой.

Я бы разделила ответ на две части. Уровень интереса к политике очень высокий. Порядка 70-80 процентов жителей нашей страны говорят, что интересуются политикой постоянно, но в реальности, я думаю, только четверть из них действительно внимательно отслеживает политические события. Другой вопрос, что новости люди смотрят. Рейтинговыми считаются новости агентства "Хабар", причем охват аудитории у них очень высокий.

Но есть и определенная специфика: новостями интересуются сельские жители. Это связано с тем, что они считают себя немного дискриминированными. В городе же очень распространен вариант: "Интересуемся, но только если это касается нашей работы". То есть для города характерен очень утилитарный и рациональный подход. В сельской местности интересуются всем объемом новостей, поскольку они хотят быть включенными в это пространство. Кстати, мы были удивлены тем, что в сельской местности новости почти не обсуждаются - это больше характерно для города.

ИА REGNUM Новости: На западе Казахстана замечен расцвет ислама. С чем он связан?

Добавлю, что на западе - исламисты самого разного толка. Причины, в общем-то, на поверхности, мы их регулярно отмечаем. Огромное количество переселенцев. Из Туркменистана, отовсюду. Они - представители других направлений в исламе, и это хорошо видно на примере, скажем, Мангистау. Там симбиоз причин, но основная - связана с потоком миграции в Казахстан. Мы проводили исследования, и нам часто говорили, что даже в мечетях заметны различия в обрядности. Надо сказать, что это очень сильно "напрягает" местных жителей - приверженцев традиционного ислама.

Теперь о причинах явления. Я связываю рост исламистских настроений с низким уровнем жизни. Например, в Атырау очень сильное недовольство. Уровень жизни там, может быть, выше, чем, скажем, в Чимкенте, но при этом он низкий для Атырауской области. Где нет этой разницы в доходах, там нет радикалов.

Играет свою роль и "родовой вопрос" - на западе мало казахских родов. Для региона вообще очень характерны сильные внутриродовые связи - это сильно отличает ситуацию от других регионов Казахстана. В Мангистау, например, большинство составляет род "адай". В некоторых регионах живут только адайцы. Теперь давайте посмотрим, как выглядит эта проблема применительно к родовой системе отношений. Есть лидер рода, вокруг него собираются родственники. Но родовые группы - очень замкнутые, и поэтому если туда внедряется еще и религиозный момент, это очень сильное дополнение для консолидации. Я могу ошибаться, но уверена, что в Атырауской и Магистауской областях есть своя специфика, и ею надо целенаправленно заниматься.

ИА REGNUM Новости: Существует ли ключевая проблема, характерная для всего Казахстана, а не только для каждого отдельно взятого региона?

Безработица. Этот системная проблема, которая, тем не менее, еще ни разу в Казахстане не "выстрелила". Все остальное - следствие безработицы и низкого уровня доходов.

ИА REGNUM Новости: В начале 2008 года вы заявили, что миграционный потенциал в Казахстане очень низок. Что-нибудь изменилось за время кризиса?

Я даже позволила себе осторожный вывод: что пик миграции уже пройден. Все основные мигранты уже выехали из Казахстана. Последний оплот - наши областные центры именно с точки зрения русского населения старших возрастов. Обе столицы, а также сельская местность - с точки зрения внешней миграции себя исчерпали. Для внутренней миграции потенциал, безусловно, еще есть. Из села хотели бы переезжать в областные центры. Это очень четкий поток. Собственно, в каждом регионе свои причины для внутренней миграции. Примечательно, что едут не обязательно в Алматы. Вокруг Актюбинска идет укрупнение. Семипалатинск уже жаловался.

Что касается миграции в Казахстан. Вообще, республика является страной-реципиентом, одной из немногих в мире, которая провозглашает политику "открытости". Недавно выступал вице-министр труда и социальной защиты, который сказал, что скоро начнется либерализация миграционного законодательства, направленная на привлечение рабочей силы. Но вопрос этот, как мне кажется, не проработан полностью, потому что население мигрантов не любит. Относится к ним настороженно. Это касается, кстати, и казахов, и русских, и представителей других этнических групп. И связано это с тем, что большая часть людей живет в стесненном социальном отношении, и им кажется, что прибывшие займут их места. Но на деле получается так, что люди, которые приезжают, как правило, имеют низкую квалификацию и занимают ниши, которые не совсем интересуют местное население. Либо они будут привлечены в сферах, связанных с высокими технологиями. Там тоже не будет конкуренции.

Я думаю, что, прежде чем заниматься либерализацией, нужно вести активную разъяснительную политику. Понятно, что нам нужна рабочая сила, но какая именно, зачем она нужна - понимания нет. Приведет ли поток миграции к межэтническим противостояниям, как в Атырау? Ответов на эти вопросы я не вижу, этим никто не занимается. Нужна продуманная политика. Звучат только громкие заявления. Но одно я знаю точно: позитивного отношения к мигрантам, в том числе оралманам, в Казахстане нет.

ИА REGNUM Новости: В Казахстане языковая проблема еще не решена, а мы уже говорим о регулировании качества миграционных потоков...

Я бы даже сказала, что ситуация с казахским языком стагнирует. Мы еще в 2007 году проводили исследование в рамках восьмой волны "Евразийского монитора" по заказу фонда "Наследие Евразии", в ходе которого спрашивали людей, на каком языке они говорят дома, на работе, с друзьями. И получили данные, что где-то треть населения говорит на казахском, четвертая часть говорит на казахском и русском, и чуть меньше половины - говорит только на русском. Так вот, спустя два года ситуация выглядит точно таким же образом. Языковой проблемой занимаются неэффективно. Результат должен быть в изменении ситуации с использованием государственного языка. Но раз ситуация не меняется в принципе - значит, это всех устраивает.

Теперь о том, почему я считаю, что началась стагнация. Есть один момент, он касается информационного ландшафта страны. У нас произошли изменения в том, как люди подключаются к телевидению. Те каналы, которые осуществляют вещание на государственном языке, расположены на "антенном" центральном телевидении. И сейчас идет активный процесс ухода из этой сферы. В 2006 году на "антенне сидели" 65 процентов телезрителей, сейчас - 49. Уходят люди в основном на кабельное и спутниковое ТВ. Уходят в русскоязычное поле.