Египет и Израиль: время для оттепели наступило — Times of Israel

Широкая политика Израиля по отношению к Египту, проводимая главным образом силами безопасности, характеризуется близостью между главами государств в вопросах безопасности и личным сближением, но она не распространяется на широкие слои населения. А они спустя десятилетия после последней войны между государствами и последующих мирных соглашений по-прежнему считают Израиль своим врагом.

Таким образом, сложилась ситуация, когда, несмотря на глубокое сближение между Израилем и Египтом на уровне безопасности, оно остается достоянием нескольких высокопоставленных чиновников, которые сознательно предпочитают не делиться этим более тесным подходом с общественностью. Несмотря на мирное соглашение между государствами, вряд ли есть какие-либо признаки нормализации отношений между государствами, и любые такие признаки, которые могли бы существовать в прошлом, с годами исчезают. Отношения между двумя государствами в настоящее время можно обрисовать сильно укрепленными и маленькими посольствами, почти ничтожным уровнем туризма, экономическими соглашениями ограниченного влияния, опять же ограниченным авиационным сообщением. И всё это — при отсутствии какого-либо культурного сотрудничества и редкими (публичными) встречами между лидерами стран. А экономическое сотрудничество хоть и существует, но минимально и реализует существующий потенциал отношений далеко не полностью.

Прежде всего, власти Египта сознательно отговаривают своих граждан от упрочения отношений с «гражданским обществом» в Израиле и рассматривают любого в своей стране, готового сделать это, как шпиона. В то же время сотрудничество в области безопасности не только не пострадало, но и иногда активизируется в соответствии с угрозами безопасности, направленными на эти страны.

Причины, по которым Египет склонен избегать развития более тесных отношений с государством Израиль, хорошо известны. Это, во-первых, озабоченность реакцией местного населения на любые попытки ужесточить эти отношения, наряду с искренним желанием сохранить «израильского врага», чтобы как подстрекать, так и отводить очаги правительственного сопротивления в сторону Израиля. Во-вторых, продолжающиеся усилия по вооружению под предлогом безопасности и опасения, что без решения палестинского вопроса любое событие на Западном берегу может нанести им ущерб, — в силу чего они должны (по крайней мере, публично) подходить к израильскому вопросу догматически. Однако Израилю, похоже, комфортно играть в эту игру. Что касается этого государства, то связи по части безопасности кажутся ему необходимостью, в то время как все другие гражданские вопросы являются чем-то приятным, но необязательным, и если премьер-министр или высокопоставленные должностные лица силовых структур могут взять трубку телефона или встретиться (без огласки) со своими коллегами, то это будет хорошо. Похоже, что в Израиле сейчас воспринимают ситуацию в том ключе, что власти в Египте на самом деле не имеют возможности и/или желания продвигаться вперед в этом вопросе и что такие шаги могут даже поставить под угрозу руководителей этих стран. В то же время эта политика подтверждает египетским лидерам, что нет необходимости сосредотачиваться на вопросах нормализации и что Израиль в любом случае будет поставлять товары в том, что касается безопасности, поскольку их пребывание у власти служит его интересам. Эти отношения характеризуются скорее «ненападением», чем фактическими мирными соглашениями между государствами.

Поэтому неудивительно, что, когда в Египте произошла глубокая смена режима (после свержения Мубарака и избрания Мурси), в Израиле возникло много вопросов относительно будущего мирного соглашения с Египтом. Хотя этот мир не был скомпрометирован, само беспокойство указывало на то, что Израиль не просто верил, что у него был мир с Египтом, но и полагал, что мир у него был именно с Мубараком и высшими военными чинами Египта. Реальное изменение в будущей израильско-египетской нормализации может быть связано с новыми соглашениями о нормализации отношений между Израилем, ОАЭ и Бахрейном. Похоже, что эти страны хотели бы продвинуться вперед в деле улучшения отношений с Израилем, включая посольства и туристов, — договоренности, которых катастрофически не хватает в нынешних израильско-египетских связях. Египет сейчас находится в трудном положении.

По мере того как отношения между Израилем и странами Персидского залива становятся всё более тесными, Египет вынужден радикализировать свои реакции на любую нормализацию отношений с Израилем и обострять фундаментальную враждебность египетской общественности по отношению к этому государству. С другой стороны, Египет не может во всеуслышание выступать против стран Персидского залива и должен поддерживать их, по крайней мере публично, учитывая свою экономическую зависимость от этих стран. Израиль, находящийся в ином положении на Ближнем Востоке после Авраамовских соглашений, должен воспользоваться своим новым статусом и откровенно поговорить с Каиром об их отношениях.

Израилю даже необходимо подумать о том, чтобы обусловить свою помощь Египту в области безопасности требованием, чтобы Египет предпринял ряд действий, которые будут способствовать нормализации и со временем приведут к упрочению отношений между странами. Кроме того, Израилю необходимо работать с Вашингтоном, чтобы заставить Египет изменить свою политику в направлении нормализации отношений с Израилем. Израиль не может мириться с какими-либо враждебными действиями с египетской стороны и должен принять решительные меры против них, будь то фильмы, имитирующие повреждение кораблей израильского военно-морского флота, или действия против лиц, которые готовы сотрудничать с Израилем. Нежелание Израиля сделать это скорее повредит отношениям между странами, чем поможет им.

Мир между Израилем и Египтом сохранится только в том случае, если население обеих стран увидит в нем ценность. В нынешней ситуации любая смена египетского руководства может пошатнуть фундамент соглашения. Но сильная общественная поддержка соглашения в Египте может это предотвратить.