«Мы учимся прямо в бою»: как живётся российской школе на «дистанционке»

На передовой борьбы с коронавирусом оказались медики, но и педагоги — тоже герои. В исключительно непростых условиях, в считанные дни им пришлось изыскивать возможности для экспресс-перехода на дистанционное обучение.

Путь к знаниям на какое-то время стал действительно тернист, особенно в тех регионах, где существуют серьезные проблемы с интернет-связью. Не просто сейчас ученикам, родителям и педагогам: ведь профессия последних предполагает непосредственный контакт с учениками.

Но всё происходящее делается исключительно для того, чтобы, когда эпидемия закончится, была возможность вернуться в обычный класс. Об этом редакция ИА REGNUM поговорила с членом центрального штаба ОНФ, победителем конкурса «Учитель года» Ильей Демаковым.

ИА REGNUM: Давайте начнём с вопросов о школьном образовании?

Илья Демаков: Мы закончили первую неделю в новом для нас режиме. Действительно, так чтобы фронтально все мы ушли на дистанционное обучение, с нашими школами произошло впервые. И уже по итогам первой недели мы перестроились. Я бы тут отметил, что мы впервые переформировались в такой режим исключительно благодаря усилиям педагогов. Те формы, в которых мы сейчас с детьми работаем — они либо были найдены педагогами в последнюю неделю-две, либо они были сочинены и наполнены материалом.

По большому счёту, переход на эту дистанцию состоялся, и важно то, что он состоялся усилиями всех учителей. Мы перешли не потому, что, скажем, институционально это сделали, и не потому, что были к этому во всеоружии готовы. Всё это было сделано ресурсами наших педагогов, что само по себе уже примечательно.

ИА REGNUM: Вероятно, во многом так произошло потому, что не выдержали обучающие интернет-площадки?

Илья Демаков:Да, разумеется, с этими проблемами столкнулись учителя и учителя же их решают — находят альтернативные способы коммуникаций. Где-то, в каких-то регионах — да, педагоги пришли к традиционной форме: передают некий пакет заданий, устанавливают сроки их выполнения и проверяют их в разных формах. То есть не произошло какого-то повсеместного перехода на цифровые платформы. Произошёл переход на цифровые, удалённые средства коммуникации. Это такой тоже очень важный момент. А по поводу того, что платформы заваливаются, это было совершенно ожидаемо.

К примеру, у нас в Петербурге порядка полумиллиона школьников. Попробовали мы перейти на имеющуюся в регионе систему дистанта, которая изначально была предназначена для обучающихся с ограниченными возможностями здоровья. Она рассчитана на несколько мощных серверов и несколько тысяч обращений. И вот получили сразу 500 000 обращений только от учеников, плюс родители, учителя. Это многократные перегрузки. То же самое произошло с остальными платформами: и с «Московской электронной школой», и «Российской электронной школой» (РЭШ), и многими другими.

Другое дело, что мы увидели за неделю, как они подтягиваются. Платформа Яндекса практически не висит уже, некоторые другие платформы — тот жеРЭШ — более-менее как-то встал в строй. То есть мы видим, что из ситуации мы как-то выходим. Но это само по себе не криминал — формат дистанта предполагает очень долгую обратную связь. Конечно, не очень удобно, что во время урока мы не можем одновременно подключиться к тому или иному ресурсу, но это не страшно, потому что в конечном итоге все на эти порталы зашли и обратились к ним, просто произошло это не во время занятий, а, скажем, в вечернее время. Дистанция не всегда у нас получается синхронной, но главное — у нас есть обратная связь, которой у нас никогда не было.

ИА REGNUM: В России есть территории с высокой долей сельского населения (Алтайский, Забайкальский края), территории, где даже просто позвонить невозможно. Некоторые решили, что задание ученикам будут раздавать по стационарному телефону. Это правильно?

Илья Демаков: Действительно есть ряд регионов, где само интернет-соединение не является привычным, широкополосным, как в Москве и других больших городах. Есть коммутируемый интернет — через модем или даже спутниковую сеть. И естественно, что не все в домашних условиях могут этим интернетом пользоваться, тем более для дистанционного обучения в цифровом понимании. И тут важно понимать, что дистанционная форма образования — это не синоним того, что все окажутся онлайн.

Дистанционное обучение — это не тогда, когда мы все выходим в эфир и, к примеру через Skype или какой-то интернет-ресурс, все синхронно общаемся. Дистант — это формат удалённой коммуникации. В данном случае в таких школах, в таких регионах для дистанта используют удалённые коммуникации. И через что она осуществляется — это в данном случае не принципиально. Принципиально то, что до каждого ребёнка учитель доходит любым удалённым средством. Пусть это будет даже стационарный телефон: педагог доносит пакет заданий и имеет возможность получить обратно ответ. И это всё равно дистанционное образование. Тут мы не должны смешивать прям уж совсем цифровую среду и дистант — это вещи разные. И в тех регионах, где цифровая среда не позволяет целиком в неё уйти, спасает вот такая удалённая коммуникация.

ИА REGNUM: В этих непростых условиях ощущается ли какая-то государственная поддержка?

Илья Демаков:Во-первых, мы видим, что достаточно быстро — буквально в течение недели, может быть двух недель — местные органы власти, региональные правительства нашли возможность усилить серверы и телекоммуникационные возможности. И те региональные системы, которые в первые дни лежали — и это было ожидаемо — они сейчас работают и действительно позволяют через них осуществлять образование.

Второй аспект — то, в чём действительно сейчас нужна государственная поддержка, заключается в регулировании рабочего времени. Прежде всего, рабочего времени учителя. Вот коллеги ваши, из «Учительской газеты», путём большого опроса подсчитали: от часа до трёх часов сейчас составляет переработка учителя. Просто потому, что удалённая подготовка заданий занимает много времени — особенно у тех учителей, которые не совсем твёрдо владеют цифровыми платформами. Им приходится ещё и на ходу переобучаться.

Мы учимся прямо в бою — это, конечно, отнимает больше времени. Вопрос переработки — это вопрос оплаты учительского труда. И второй момент, по которому нужна государственная поддержка (и она сейчас обсуждается) — это вопрос летнего режима, для педагогов в частности. Потому что у нас уже сейчас государственная итоговая аттестация, ЕГЭ, переносится глубже в июнь. Соответственно, уже сейчас сдвигаются сроки учительских отпусков. Соответственно, мы же не можем выйти совсем в конце августа или тем более в сентябре. Это невозможно, там уже учебный год следующий.

И получается, что всё время у нас сейчас уплотняется — то время, куда помещаются учительские отпуска. И уже сейчас очевидно, что мы не сможем в этот отпуск уйти раньше июля. Поэтому мы сейчас поддерживаем инициативу, которую озвучила заместитель председателя Госдумы по образованию и науке Любовь Духанина («Единая Россия»). Это как раз вопрос про учительский отпуск и тарификацию этих переработок.

ИА REGNUM: Может быть, тогда проще сдвинуть начало учебного процесса в школах?

Илья Демаков: Я уверен, что в настоящее время у нас к этому нет никаких предпосылок. Потому что получается очень большая летняя пауза. И за это время эпидемиологическая ситуация явно поменяется. И во-вторых, если мы сейчас за две недели в общем и целом нормально включились в такой дистанционный режим обучения, то за оставшиеся практически четыре месяца, понятно, что уже и без каких-то вариантов получения образования через телефон или через почту мы уже точно найдём такие стабильные решения. И то, что, может быть, сейчас не вполне работает, заработает вполне.

Тем более понятно, что начало учебного года определяет то, что мы полностью завершили предыдущий учебный год. Он завершается двумя вещами: это кампании ГИА и приёмная кампания в вузы. Первая кампания однозначно проходит в июне. И вот сейчас у нас стоит дата — 12 июня начнутся ЕГЭ — это практически на две недели позже. Понятно, что приёмная кампания в вузы тоже пройдёт в свои сроки — может быть, чуть позже, но в пределах июля—августа. Эти два условия завершения предыдущего учебного года — по экзамену и по приёмной кампании — мы очевидно выдерживаем. Поэтому нет никаких оснований полагать, что у нас куда-то уедет 1 сентября.

ИА REGNUM: Есть ли вероятность того, что эти кампании проведут в режиме online?

Илья Демаков: Сейчас Министерство просвещения выступило с инициативой — ждём, как на неё отреагируют регионы. Речь идёт о том, чтобы отменить экзамены по выбору в 9-х классах, то есть, соответственно, останутся всего два экзамена — это русский язык и математика в базовом виде, и в 11-х классах — ЕГЭ, он у нас оказался значительно сдвинут. Поэтому эта кампания не уходит в онлайн, она у нас несколько сокращается. Мы оставляем только базовый экзамен, либо увеличиваем просто срок, который нужен для того, чтобы восполнить возможные пробелы из-за такого вынужденного отрыва детей от прямого контакта с учителем.

ИА REGNUM: Для педагогов очень важен прямой контакт с учениками. В нынешних условиях он невозможен, как решить эту проблему?

Илья Демаков:Вы подняли очень важный вопрос. Вся мировая педагогика построена вокруг живого общения учителя с учениками, которое происходит в формате аудитории. И произошедшие с образованием изменения — это отход от всех мыслимых канонов педагогической классики. И, по сути дела, мы сейчас концентрируемся только на одном инструменте — образовании, который в педагогике считается не то, чтобы дополнительным, но просто — инструментом, неким приложением к учителю.

И понятно, что все без исключения учителя свою профессию представляют у доски. Может быть, не буквально, но — в классе, в прямом контакте с учениками. То, что сейчас происходит, это такой очень серьезный вызов для педагогов — в плане даже представления о том, что такое работа с ребёнком.

Когда мы из этой ситуации выйдем, мы выйдем с неким порядком сместившимся представлением. И очевидно, что что-то здесь поменяется. Но я убеждён, что все принимаемые сейчас меры, всё, что мы сейчас делаем в этой цифровой среде любыми средствами, мы делаем в расчёте на то, что мы обратно вернёмся в класс. И всё, что сейчас учителя предпринимают в плане дистанта, это всё для того, чтобы у нас потом была возможность комфортно вернуться в обычный класс.