«Нефтяная война»: что стоит за битвой терминов и понятий?

Отказ России подписать соглашение с ОПЕК о новом сокращении добычи и последовавшие за этим события находят самую различную интерпретацию среди экспертов. Напомним, что на встрече 6 марта страны ОПЕК+ не смогли договориться о продлении соглашения по сокращению добычи углеводородов. В российском министерстве энергетики пояснили, что обсуждались два сценария: «российский» предполагал продление действовавших ограничений, а «саудовский» — дальнейшее сокращение добычи нефти. В Москве назвали свой вариант более мягким в условиях эпидемии коронавируса, ударившей по спросу на сырье. Однако найти решение сторонам не удалось.

Начался обвал цен на нефть до минимума 1991 года. Быстро появились такие понятия, как «ценовая война на нефтяном рынке», «битва за рынки сбыта энергоресурсов», «нефтяная война». При всей внешней схожести эти понятия имеют заметные различия и сюжетные основы, на что обращает внимание катарское издание Al Jazeera. В его понимании ценовая война — это предложение товара по цене ниже рыночной, которая, в свою очередь, формируется под влиянием спроса и предложения. Это зависит от состояния и особенностей нефтяной отрасли, мировой экономики, макроэкономической среды, денежных потоков, введения в эксплуатацию новых месторождений, традиционных сезонных падений или роста спроса, определенных политических событий в регионах добычи нефти и другого. Эти факторы давно известны, но «ценовая война» не обязательно ведет к «нефтяной войне». Al Jazeera такой «войной» считает ситуацию, когда наносится ущерб ключевым производителям нефти, которых побуждают принять конкретные экономические или политические меры. В экономической литературе это явление называют демпингом или политикой разорения соседа, а тот, против кого она направлена, либо уступает, либо несет большие потери.

В этом смысле одно сражение уже выиграно. Как пишет американское издание The National Interest, «в США продолжение сланцевой добычи нефти утратило экономический смысл из-за утери рентабельности» и «нанесен удар по добыче и по строительству дополнительной экспортной инфраструктуры». Если продолжать рассуждения при помощи военных терминов, то важно определить, кто с кем воюет в нынешней «нефтяной войне». На этот счет в мировых и в российских СМИ полная неразбериха. Утверждается, что «Саудовская Аравия при теневой поддержке США ведет войну против России», что «Россия ведет войну против Саудовской Аравии», что «Саудовская Аравия вместе с Россией дают бой США», наконец, что «ОПЕК бьется с Россией». Вводятся определенные сюжеты и соответствующие, иногда спекулятивные рассуждения на самых различных, часто взаимоисключающих направлениях. Обозначим в этой связи наиболее часто используемый экспертами момент: кто при этом сильнее рискует — для кого всё может закончиться экономической катастрофой, а кто выйдет победителем и станет самым влиятельным игроком.

Если говорить о противостоянии между Саудовской Аравией и Россией, то одни эксперты признают позиции Эр-Рияда слабыми, так как его государственный бюджет рассчитан на котировки в 85 долларов за баррель, и страна при низких ценах может обанкротиться. Другие уверены в том, что США в случае чего «зальют» Саудовскую Аравию деньгами, так как им «удалось спровоцировать Москву». Третьи уверены в том, что для России ход событий не являлся «неожиданным», она многое просчитала с точки зрения бюджетной истории, располагая солидным золотовалютным резервом, оказывается «лучше всех готовой к низким ценам на нефть из-за очень небольших затрат на добычу». Другая ситуация возникает, если, как пишет The Washington Post, Москва и Эр-Рияд, «разойдясь сейчас, скоро пожелают вновь встретиться и развернуться в сторону против США». Но как бы то ни было, по мнению этого издания, «если нынешний кризис ОПЕК+ перерастет в продолжительный конфликт, Москва вряд ли сойдет с дистанции первой». При этом Forbes считает, что «Саудовская Аравия всё же совершила «ошибку», представив свою тактику как реакцию на действия России — ведь именно по этой причине рынок воспринял последние события как «катастрофу».

Появились даже конспирологические версии о договоренностях Москвы и Эр-Рияда с учетом будущего удешевления доллара, за что бьется президент США Дональд Трамп. Некоторые эксперты полагают, что нефть может вернуться к 60 долларов за баррель, но это будет уже «другой» доллар. На наш взгляд, сейчас еще рано давать полную или окончательную оценку складывающейся ситуации. Китайское издание «Жэньминь жибао» считает, что «падение цен на нефть — это только начало, а в сочетании с новой коронавирусной эпидемией создается небывалая в истории гремучая геополитическая смесь». Может случиться так, что не всё будет в дальнейшем решаться только на биржах. Ставки сделаны слишком высокие, и всем участникам крупнейшей международной интриги есть что терять.