Гарлыкский ГОК: «дружественно сотрудничать» или таки достроить?

Состояние и перспективы развития белорусско-туркменского сотрудничества в области образования, спорта, здравоохранения и науки обсудили 12 ноября посол Белоруссии в Туркмении Вячеслав Бескостый с зампредом туркменского правительства Пурли Агамырадовым. На первый взгляд, ничего особенного: обычный официоз, много слов ни о чём по существу.

«По итогам встречи были определены наиболее перспективные совместные проекты в соответствующих сферах двустороннего взаимодействия. Собеседники выразили обоюдное намерение активно содействовать развитию дружественного и конструктивного сотрудничества между Белоруссией и Туркменией», — проинформировала пресс-служба белорусского МИД.

В кратком официальном сообщении не упомянут самый важный проект двустороннего сотрудничества, стремительно вытянувший на рекордные показатели взаимный товарооборот. Торговля услугами остаётся на мизерном уровне, поэтому двусторонние торговые отношения характеризуются именно экспортно-импортными операциями по товарным группам. После официального завершения проекта показатели взаимной торговли резко опустились.

Гарлыкский ГОК — тот самый проект, который Минск и Ашхабад предпочитают не поминать всуе. Формально строительство калийного горно-обогатительного комбината было признано успешным проектом. Он оценивался в более чем $1 млрд, начат в 2010 году и торжественно сдан 31 марта 2017 года. Александр Лукашенко и Гурбангулы Бердымухамедов лично присутствовали на торжественном открытии объекта.

Однако через несколько месяцев у туркменского коллеги появились претензии к Лукашенко. Они были и раньше, так как белорусский генподрядчик — госпредприятие ОАО «Белгорхимпром» — неоднократно срывал сроки ввода объекта. Научившись у китайских товарищей обещать больше и дешевле до подписания контракта, а в процессе реализации договорённостей манипулировать качеством поставляемых товаров, минчане не учли важный нюанс: подданные «Аркадага» лучше знают бизнес по-китайски, чем подданные «Батьки».

ГОК был сдан, но так и не заработал на полную мощность. Номинальный заказчик в лице туркменкой госкомпании «Туркменхимия» остался недоволен. Гарлыкский ГОК по проекту должен был добывать 1,4 млн т хлоркалия ежегодно, разнообразить структуру туркменского экспорта и приносить в казну валюту, столь необходимую для закупки продовольствия и различного критического импорта.

Всё это Лукашенко обещал обеспечить, проблем не должно было быть. На деле же, по состоянию на начало 2019 года, Гарлыкский ГОК выдавал 2% от заложенного проектом объёма. Видя, к чему идёт дело, ещё в прошлом году Бердымухамедов распорядился придержать оплату белорусским подрядчикам, в том числе около $150 млн «Белгорхимпрому».

В 2018 году президент Туркмении потребовал взыскать с белорусской стороны компенсацию за срыв контракта, поставку недоброкачественных услуг и товаров. Минск не признавал своей вины, заверял в качестве поставленных товаров и оказанных услуг. В ноябре того же года по распоряжению президента Туркмении был наложен негласный арест на вывод белорусских активов из этой страны. Курирующий промышленность вице-премьер Керим Дурдымырадов по распоряжению туркменского лидера занялся подготовкой иска в международный суд.

Туркменская сторона не сумела договориться с официальным Минском, выдвинула претензии по качеству работ и поставленных материалов, подав иск в Стокгольмский арбитраж. Перечень туркменских претензий впечатлял. Однако белорусская сторона и не думала признавать свою вину.

В ответ «Белгорхимпром» в марте 2019 года потребовал взыскать с Туркмении более $150 млн в рамках разбирательства в Арбитражном институте Торговой палаты Стокгольма. Так начались «разборки» между Ашхабадом и Минском, от которых пострадала в первую очередь белорусская сторона.

Председатель Совмина Белоруссии Сергей Румас 30 мая в Ашхабаде во время переговоров с президентом Туркмении обсуждал конфликтную ситуацию. Решения найдено не было. Бердымухамедов указывал на простаивающий ГОК и напоминал о договорённости. Посланник Лукашенко разъяснял: белорусская сторона сделала всё по контракту. Однако Румас никак не мог объяснить очевидный факт: формально построенный «под ключ» и даже торжественно запущенный комбинат даже не приблизился к проектной мощности.

Авторитарные лидеры явно не могли найти компромисс. Дипломаты в такой ситуации были бессильны. Справедливости ради, они и до кризисной ситуации не особо утруждали себя развитием двусторонних отношений. Сказался не только непрофессионализм, вполне понятный при продвижении на такие должности «по блату», но и характерные черты почти одинаковых политических систем.

Тем не менее Лукашенко решил поменять посла. В сентябре, назначая Вячеслава Бескостого новым послом Белоруссии в Туркмении, Лукашенко заявил: «С Туркменией у нас всегда были блестящие, хорошие отношения. И те проблемы, которые сегодня существуют (а они существуют и будут существовать всегда, с любыми государствами), — надо встретиться с должностными лицами, которые занимались там строительством, прежде всего Гарлыкского комбината, надо выходить из этой ситуации достойно. Это же не дело, что мы с дружественным народом начинаем в судах устраивать разборки».

Лукашенко высказал сожаление в связи с простоем Гарлыкского ГОК. Он сообщил новоназначенному послу: «И потом, что хорошего в том, что сегодня этот комбинат простаивает. Давно уже можно было добывать калийную соль, продавать и получить огромные доходы. Полтора миллиарда в год они запросто могут иметь доход. Рынок рядом. Поэтому надо с Мясниковичем переговорить — он занимается этой проблемой вплотную, переговорить с теми, кто строил его, уточнить еще раз, какие проблемы и как мы их будем решать. Это основной вопрос, который устанавливает нормальные отношения».

Бывший глава белорусского правительства Михаил Мясникович являлся неформальным куратором знакового проекта. Формально же поручение «достойно» выйти из конфликтной ситуации было отдано Бескостому.

В начале октября Бердымухамедов и Лукашенко обсудили проблему лично. Тогда в Ашхабаде проходил Совет глав государств СНГ.

Правительство Белоруссии заверяло своих граждан, что в истории с Гарлыкским ГОК виноваты туркмены, а туркменская сторона обвиняла белорусов и указывала на новый полуживой комбинат. Прибывший в составе белорусской делегации вице-премьер Игорь Ляшенко (ранее возглавлявший госконцерн «Белнефтехим», курировавший «Белгорхимпром») заявил 11 октября на пресс-конференции в Ашхабаде, что Лукашенко и Бердымухамедов договорились до конца 2019 года подготовить «дорожную карту» по спорным вопросам, касающимся ситуации с Гарлыкским ГОК.

Нынешнее состояние дел указывает на то, что Гарлыкский ГОК не скоро заработает на проектную мощность. Не зря от этого проекта отказались в советские времена. Ашхабад поверил обещаниям Минска запустить комбинат в январе 2015 года и, как показала практика, зря.

Говорят, что обещанного три года ждут. Обещанного Лукашенко можно ждать четверть века — и не дождаться. Как оказалось, такая мерка применима не только к его обещаниям во время первых белорусских президентских выборов 1994 года, и не только к подписанным им договорённостям о Союзном государстве 1999 года, но и к Гарлыкскому ГОК.