«Год культуры»: продавай Россию, продавай быстро

В конце прошлого — начале этого года российскому зрителю представили весьма любопытный сериал. О нём уже написали, сказали, однако, на мой взгляд, незаслуженно мало. Ведь, пожалуй, из всего телевизионного продукта именно этот сериал едва ли не лучше всего живописует ту систему, которая сложилась сегодня в России. Речь идёт о «Годе культуры».

Данный телепродукт создан Comedy Club Production, связанным, напомню, с «Газпромом». Кроме того, главную роль в нём исполняет Фёдор Бондарчук — человек, весьма и весьма приближенный к власти. Всё это становится особенно любопытным, если вспомнить тематику сериала.

События начинаются в загородном доме высокопоставленного чиновника из Министерства образования — Виктора Михайловича Сычёва. Кроме него, присутствуют такие же сомнительные государевы люди; в том числе, покровитель героя Бондарчука — Иван Андреевич (Александр Ильин). Нечестная компания собирается хорошенько отдохнуть, но прежде посмотреть прямую линию с президентом.

И вдруг на ней доцент Верхнеямского филологического института (ВФИ) Софья Белозёрова (Мария Ахметзянова) задаёт Владимиру Путину вопрос о судьбе родного учебного заведения. Мол, раньше это было солидное место с достойной учебной и материальной базой, а теперь нищает и разрушается. А почему же молчали, удивляется президент. Да как же, сообщает Белозёрова, наоборот — пыталась пробиться к московским чиновникам, но те не приняли. А кто же не принял? Владимир Михайлович Сычёв.

В этот момент герой Бондарчука, лакомящийся санкционными яствами, сереет, чувствуя, как сердце больше не перекачивает кровь, и та не разгоняет привычные алчность и высокомерие. Коллеги от Сычёва тут же отсаживаются — финита ля карьера. Ещё сохраняется надежда, конвертированная в три миллиона долларов, занесённых Ивану Андреевичу, но пока придётся отправиться в «ссылку» в Верхнеямск — поработать на должности заведующего кафедрой русской литературы в ВФИ. Вояж затягивается, так как Иван Андреевич уже присмотрел себе яхту за три миллиона долларов (такое вот «совпадение»).

Дальше мы увидим 20 серий из жизни так называемой российской глубинки, показанной весело, вот только от того не менее тоскливой. Ведь, несмотря на разного рода очарование персонажей, все они несут в себе определённую слабость, порок. Ректор Филин (Александр Лыков) трусоват и в случае опасности тут же начинает симулировать разговор по телефону, в качестве оного Лев Наумович может использовать что угодно — к примеру, футляр для очков. Философствующий преподаватель-литератор Сапрыкин (Александр Яценко) мучается из-за развода, нехватки денег и дешёвого алкоголя, а его бывшая супруга Светлана (Валерия Шкирандо), больше похожая на модель Playboy, нежели на филолога — шаболда, как её позднее характеризует Сычёв, по завету чеховских трёх сестёр, мечтающая умчать в Москву. Ещё один преподаватель кафедры Гера (Иван Мартынов) — хронический неудачник, у которого при малейших нервах носом идёт кровь.

Повторюсь: все они — и не только они — милые, но, как говаривал один киногерой, слабохарактерные, а потому склонные к малодушию. В том их проблема и подспорье для развития инфернальных пороков. Они не совершают чего-то гадкого; их главная беда в другом — все эти верхнеямские люди позволяют использовать себя так, как угодно власть имущим. Ректор Филин сразу же уступает первенство формально стоящему по должности ниже Сычёву, а девицы вроде Светланы готовы отдаться ему при первом визите в кабинет (а когда он оказывается против — переключаются на его вечно лебезящего помощника Стаса).

На столь упадническом фоне, конечно, выделяется всё та же Белозёрова, худосочной горой стоящая за книжные ценности и принципы (к примеру, когда заезжий чиновник хочет, чтобы диссертацию за него написали другие, Софья этому мешает). Но и она рассыпается, когда альфа-самец Сычёв воздействует на её женские слабости. И при этом Белозёрова, которая, по сценарию, играет роль принципиального педагога — положительного персонажа, в общем-то — выглядит не как отважный борец и подвижник, а как ненормальная тётка, измученная долгим отсутствием мужика и хроническим непониманием.

Впрочем, и такие мелкотравчатые герои в мире, где правят связи и страх, смотрятся достойнее тех, кто успешнее их. Хотя не сказать, что тот же Иван Андреевич или местный губернатор (отличнейшая роль Игоря Угольникова) — бесы, вылезшие из преисподней чиновничьих кабинетов. Нет, они тоже, по-своему, обаятельны и даже милы, но в этом состоит ещё большее зло, потому что функция «воровать, обманывать, наживаться» встроена в них настолько органично, что убери её — и сердце их остановится. Ведь иначе они жить не умеют.

Суть и дух «Года культуры», который я ещё буду разбирать детально, пожалуй, лучше всего описывается словами, в своё время приведёнными Салтыковым-Щедриным, чьим наследием — пусть и невольно, на современный лад — пропитан весь сериал. Это текст телеграммы, отправленной из Ниццы сыну матерью, поздравлявшей его с получением нового чина: «Преисполнена гордости. Благословляю коллежского советника. Продавай Россию, продавай быстро, высылай деньги. Сижу на мели».

Так вот, сериал «Год культуры» — забавная, милая, добротно сделанная история (или точнее — набор зарисовок) о том, как торговать Родиной, а вместе с тем и понятиями, давно уже, похоже, ставшими атавизмами (совестью, честью, реальным, а не фейковым патриотизмом), история о том, как воровать и лгать. Когда же больше нечего красть (всё выпотрошено, и с обшарпанного университетского потолка капает дождевая вода, а проржавевшие водопроводные трубы готовы вот-вот взорваться под нормальным, а не привычно тоскливым напором), бабло делается из воздуха, пропахшего настолько пустыми, насколько и лживыми обещаниями. Здесь ничего не совершается ради идеи и ради людей; здесь только одно божество — успех, который, чуть перефразируя Достоевского, только что-то и значит среди людей.

И не участвовать в этом, если верить создателям сериала, видимо, в принципе невозможно. Казалось бы, ректор филологического института, но разве скажет он слово поперёк, когда на избирательный участок принесут урну с бюллетенями взамен той, что хранит реальные голоса людей? А вот преподаватель Сапрыкин, высмеивающий в прозе чиновников, за что ему даже дают литературную премию, но он не устоит, когда ему предложат создать дом-музей местного поэта, дабы получить и «распилить» грант, а чиновники за откат согласятся принять халтуру; вот только поэт окажется жив, а не мёртв, и сорвёт планы («у государства нет денег на живых поэтов — только на мёртвых»).

Во всём этом чувствуется не тотальная коррупция даже, а естественное, как голод или половой инстинкт, желание исхитряться, воровать и продавать Россию, завесив её строительной сеткой, дабы симулировать вечный ремонт, который, судя по всему, никогда не случится. Ни в зданиях, ни в головах.