Иван Шилов ИА REGNUM
Белорусские рубли

Последние заявления Александра Лукашенко, в которых он в очередной раз обвинил Россию в постоянном давлении, вызывают определенное недоумение в российском политическом поле. Несмотря на то, что со стороны Москвы уже довольно продолжительное время не слышно никаких упреков в сторону белорусов, официальный Минск продолжает искать любую возможность, чтобы еще раз напомнить всем о своей непростой судьбе, сложившейся из-за принятия курса на сближение с Россией.

В этой связи возникает закономерный вопрос: на что рассчитывают белорусские власти, предъявляя порой абсолютно надуманные претензии Москве? На первый взгляд, может показаться, что голословные обвинения Лукашенко, которые уже порядком всем надоели и не воспринимаются в Кремле всерьез, были предназначены только России. Однако нельзя забывать, что официальный Минск всегда стремится получить как минимум двойную выгоду как от российских партнеров, так и от Запада. А потому совершенно немудрено, что довольно резкие высказывания белорусского президента прозвучали именно тогда, когда прошли парламентские выборы, не получившие негативной оценки со стороны ЕС, а в страну приехала миссия МВФ. Проше говоря, Лукашенко все-таки решил простимулировать своих новых западных друзей антироссийской риторикой в надежде на то, что они наконец-то раскошелятся и дадут ему денег. И такое стремление белорусов любыми способами выбить из Брюсселя финансирование, на самом деле, выглядит смешно, если знать, сколько и, что самое главное, во что сегодня европейцы готовы вкладывать в Белоруссии.

Для начала стоит взглянуть на ситуацию с инвестициями и кредитами. Если всмотреться в число основных кредиторов Белоруссии, то оказывается, что в настоящее время в структуре кредитного портфеля страны около 65% кредитов являются российскими. Например, в прошлом году белорусы получили от РФ в общей сложности 1,572 млрд в долларовом эквиваленте, и в первом полугодии нынешнего года ситуация ничуть не изменилась: деньги шли в основном от российского правительства и банков, а также подконтрольного Москве Евразийского фонда стабилизации и развития (последний транш пришел летом в размере $300 млн.).

Такая же ситуация наблюдается и в области инвестиций. Если вспомнить прошлый год, то, по официальной статистике, в республику вложили более $11 млрд., а главным инвестором снова была Россия: 43,2% от всех поступивших инвестиций. При этом денежные потоки со стороны Запада, на которые так сегодня уповают в Минске, оказались небольшими: второе место было у Великобритании (20,6%), а третье у Нидерландов (10,8%). Проще говоря, около половины всех денег, которые приходят в Белоруссию, так или иначе, идут из России. При этом в ряде случаев белорусы не утруждают себя вопросом о том, нужно ли их отдавать или снова «замять» тему словами «о братской любви». Запад же по-прежнему не рискует вкладывать серьезные средства в белорусскую действительность. Даже нынешняя делегация МВФ, работающая в РБ, вряд ли даст положительный ответ на запрос белорусского руководства на новую программу финансирования — западные толстосумы не ведутся на разговоры и привыкли считать деньги.

Исходя из нынешней политической и экономической ситуации в Белоруссии, западные финансовые структуры могут предложить Минску только финансирование небольших проектов, так или иначе связанных с развитием гражданских инициатив и зеленой энергетикой. И здесь европейцы действительно готовы давать деньги, в то время как белорусы, которым нужны финансы не на развитие, а на латание дыр в бюджете и содержание убыточных предприятий, осваивать их не имеют желания. Для того чтобы понять, почему существует такая парадоксальная ситуация, необходимо обратиться к тому, что сегодня предлагает ЕС белорусам.

Основу нынешнего финансирования Белоруссии составляют различного рода программы, действующие в рамках так называемого Европейского инструмента добрососедства и партнерства (ЕИДП). Это один из девяти инструментов внешней помощи Европейского союза, предназначенный для реализации политики добрососедства по отношению к странам, которые расположены вдоль его границ. В его рамках (бюджет 15,4 млрд евро на период 2014—2020 годов) предусматривается выделение финансирования 16 странам-партнерам, охватываемым Европейской политикой добрососедства (ЕПД), «в соответствии с принципами дифференциации и со стимулирующим подходом, охватывающими восточное измерение и южное измерение ЕПД». Такая формулировка, казалось бы, звучит для потенциальных реципиентов ЕС весьма впечатляюще. Однако на самом деле ситуация для Белоруссии выглядит не столь однозначно, так как местные власти опасаются активно участвовать в европейских программах из-за боязни потерять контроль над ситуацией в стране. А потому и все попытки Брюсселя заставить Минск более активно работать над совместными проектами за последние годы оказались практически безрезультатны.

В рамках ЕИДП предусматривается оказание помощи на основе реализации программ двустороннего, многостранового и трансграничного сотрудничества. Белоруссия формально участвует во всех этих направлениях, а в стране постоянно работают несколько программ технической и финансовой помощи, оказываемой ей со стороны международных организаций. К наиболее известным относят следующие:

— «Латвия — Литва — Белоруссия» на 2014−2020 годы (бюджет около €81 млн). К главным приоритетам относят содействие устойчивому экономическому и социальному развитию, а также решение общих приграничных проблем;

— «Польша — Белоруссия — Украина» на 2014−2020 годы (бюджет более €175 млн). Приоритеты программы: повышение конкурентоспособности приграничной территории, повышение качества жизни, институциональное бизнес-сотрудничество и поддержка местных инициатив;

— «Интеррег: Регион Балтийского моря» на 2014−2020 годы (бюджет более €350 млн). Приоритетами программы являются: подготовка инвестиций и проектов, нацеленных на улучшение использования территориального потенциала региона, минимизацию различий в уровне социально-экономического развития между восточными и западными частями региона, а также на решение проблем, общих для всех стран Балтийского региона, включая Белоруссию;

— Программы Шведского агентства международного сотрудничества в области развития (SIDA), целью которых является поддержка деловых инициатив местных органов самоуправления, а также гранты некоммерческим организациям;

— Гранты NEFСO (The Nordic Environment Finance Corporation) с бюджетом более €20 млн. Основная их цель — инвестирование и поддержка экологических бизнес-проектов;

— Гранты «Центра международного частного предпринимательства» (Center for International Private Enterprise), главной целью которых является институциональное развитие и поддержка бизнес-ассоциаций. Финансирование осуществляется постоянно в зависимости от актуальности тематики проекта.

Помимо всего вышеперечисленного, в Белоруссии работают программы образовательного характера, стипендиальные фонды, а также финансируются проекты со стороны Европейского банка реконструкции и развития. И абсолютно все они, в той или иной степени, связаны с одной главной задачей, которую преследует ЕС в отношении Белоруссии: приближение внутриэкономической и внутриполитической системы республики к европейским стандартам. И в этом, к слову, кроется еще одна причина, почему белорусы неохотно участвуют в программах Евросоюза. Если проследить историю заявок прошлых лет, то оказывается, что Белоруссия была самой безынициативной среди всех стран-заявителей. Например, на прошлом этапе программы добрососедства «Регион Балтийского моря» число проектов с российскими партнерами составило 78, а число проектов с участием белорусов только 13. В рамках программы «Польша — Беларусь — Украина» было выполнено 11 проектов с участием украинских организаций, 6 проектов — белорусских и 2 трехсторонних проекта (всего приняли участие 36 организаций с Украины и 16 из Белоруссии). Приблизительная такая же ситуация наблюдается и на нынешнем этапе, где Евросоюз, из-за отсутствия проектов со стороны Белоруссии, уже был вынужден перенести сроки начала подачи заявок.

Впрочем, необходимо отметить, что белорусы все-таки стараются понравиться европейцам и получить от них хоть какое-то финансирование. Для этого, например, в стране начал активно развиваться новый институт государственно-частного партнерства при поддержке международных финансовых структур. В настоящее время созданы законодательные основы для развития государственно-частного партнерства, включающие в себя Закон «О государственно-частном партнерстве» (принят палатой представителей 2 октября 2015 г.) и Модельный закон «О публично-частном партнерстве» (принят Межпарламентской Ассамблей государств — участников СНГ 28 ноября 2014 г.). Правда, все это пока не принесло Минску серьезной выгоды.

Может показаться странным, что белорусы не видят лежащих перед ними денег. Однако стоит помнить, что белорусские органы управления не стремятся рисковать и проявлять активность по одной довольно простой причине — невозможность использовать деньги Евросоюза вне заявленных проектов. В отличие от российских кредитов, которые всегда можно отправить на латание бюджетных дыр, европейские финансы не могут использоваться белорусскими чиновниками свободно, а значит, и не являются для них приоритетными. Поэтому все, что сегодня говорят в Минске, обвиняя Москву и ублажая Брюссель, по своей сути, не имеет никакого смысла — ждать сегодня помощи, кроме как от России, республике на самом деле неоткуда.