Август–сентябрь 1918 года. Интервенция, заговоры, террор белый и красный

1 августа 1918 года В. И. Ленин указал, что судьба революции решается на Восточном фронте, где продолжалось успешное наступление Чехословацкого корпуса и сил местной контрреволюции. Это была верная оценка. В это время противники советской власти уже вышли в среднее Поволжье, возникла опасность создания единого антибольшевистского фронта, опиравшегося своим тылом на Волгу. Потеря этой коммуникационной линии на длительное время могла стать ударом, который РСФСР не смогла бы пережить.

4−7 августа чехословаки провели успешное наступление на Казань. Красные вынуждены были в спешке покинуть город. Взятие Казани уже само по себе было большим успехом, но он принес белым дополнительное и весьма важное преимущество. Еще Временное правительство приступило к эвакуации золотого запаса России из Петрограда вглубь страны. Тремя основными центрами хранения стали Москва, Нижний Новгород и Казань. На 1 июня 1918 года в Казани хранилось 600 млн руб. золотом и около 200 млн руб. серебра. Всё это захватили чехословаки. 25 августа 1918 года золото под охраной было перевезено из Казани в Самару и передано местному правительству. По чешским отчетам, драгоценных металлов было передано в слитках и монете на сумму в 657 млн руб. (по другим данным — на 651,5 млн руб.). Разногласия в отчетности в сложившейся ситуации были, очевидно, неизбежны.

В результате Комуч получил собственный золотой запас и стал на лето и осень 1918 года единственным антибольшевистским правительством с таким преимуществом. Впрочем, это не помогло. Самарское правительство попыталось создавать собственную «Народную армию». Так как добровольцев оказалось мало, 30 июня была объявлена мобилизация двух возрастов, которая также прошла неудачно. О настроениях Самарской губернии можно судить по наказам прошедших накануне мятежа волостных съездов. За советы высказалось 65, за Учредительное собрание — 36 съездов, колеблющимися были 16 съездов и 24 не оставили наказов.

Исключение было неожиданным, и оно, как всегда, подтвердило правоту общей закономерности.

Под лозунгом поддержки Комуча выступили рабочие Ижевска и Воткинска. Положение в Прикамье было тяжелым — голод, заградительные отряды вызывали массу недовольства, на которое власти отвечали террором. Рабочие казенных заводов, производивших стрелковое оружие в Ижевске и паровозы, пароходы и машины в Воткинске, до революции жили вполне сносно — казенные заказы обеспечивали высокие зарплаты, многие имели дома и приусадебные участки. Новая власть не принесла им улучшения жизни, скорее, наоборот. Новость о взятии Казани вызвала всеобщий подъем антисоветских настроений.

4 августа в связи с падением Казани в Ижевске была объявлена мобилизация — в ответ начались протесты. Советская власть попыталась подавить их силой, и уже 7 августа началось восстание. Мятежники начали расправляться со сторонниками советской власти и формировать собственную армию. 17 августа им удалось захватить Воткинск. Взятие города было облегчено восстанием рабочих. 28 августа повстанцы заявили о том, что находятся под властью Комуча. Впрочем, соединиться с силами Самарского правительства не удалось. К осени 1918 г. в «Народной армии» числилось около 50 тыс. чел., но вооружения хватало только на половину этого состава, снабжение было плохим, мораль армии была слабой. Мобилизованные крестьяне при первой возможности разбегались или уклонялись от боя. В некоторых полках дело доходило до восстаний. На фронте хорошо воевали только чехословаки и добровольцы. Этого оказалось мало.

Активизировалась деятельность иностранных разведок, пытавшихся организовать контрреволюционный переворот с целью отстранения большевиков от власти и физического уничтожения руководителей Советского государства. В заговор были вовлечены дипломатические миссии Антанты, эвакуировавшиеся в Вологду. Этот маленький город на время стал, по словам американского посла, «дипломатической столицей». Дипломаты покинули Петроград 28 февраля 1918 г., во время германского наступления, которое создало угрозу настоящей столице. Британский представитель в ранге агента переехал в Москву. Миссия не имела статуса дипломатического представительства, на чем настаивала британская сторона. Кроме того, в городе продолжали работать генеральные консулы США и Франции.

Главную роль в заговоре играли представители Великобритании — Роберт Брюс Локкарт и Сидней Рейли. Они надеялись осуществить переворот, опираясь на латышские полки, надеясь использовать их недовольство оккупацией немцами Латвии. На самом деле те латышские командиры, с которыми вступили в контакты британцы, были предложены им Дзержинским для разоблачения заговора. В эти планы вмешались непредвиденные Локкартом действия эсеров. 30 августа в парадном подъезде Комиссариата Внутренних дел Союза коммун Северной области (бывшее здание МИД) был убит руководитель Петроградского ГубЧК М. С. Урицкий. Убийца — Л. А. Канегисер — бывший юнкер Михайловского артиллерийского училища, связи с эсерами не признал, сказав, что совершил покушение «по личному убеждению». Это была месть за расстрелянного друга. Впрочем, покушение всё же не было актом одиночки, его готовила офицерская подпольная организация.

В тот же день, 30 августа, произошло покушение на Ленина. Он приехал на митинг в гранатный цех завода Михельсона, где собралось около 10 тысяч рабочих. Ленин говорил о необходимости мобилизовать все силы для борьбы с белочехами. Он закончил свою речь словами: «У нас один выход: победа или смерть!» У председателя Совнаркома был только один охранник и шофер, после окончания митинга в Ленина трижды выстрелила бывшая анархистка Ф. Е. Каплан (Ройд). В сообщении ВЦИК от 30 августа говорилось:

Каплан была схвачена и под следствием заявила, что «стреляла по убеждению» и что принадлежит «к эсерам группы В. Чернова».

31 августа ВЧК провела аресты участвовавших в заговоре дипломатов. При входе чекистов в здание британского посольства военно-морской атташе капитан 1-го ранга Френсис Кроми оказал сопротивление и открыл огонь. Был убит представитель прокуратуры и ранено два чекиста. Ответным огнем Кроми был убит. В здании было задержано 28 британских подданных и 5 русских граждан. 2 сентября последовало официальное сообщение ВЦИК — в нем говорилось, что представителями Антанты было потрачено на подкуп только за предшествующие арестам полторы недели 1,2 млн руб. «Заговор обнаружен благодаря стойкости тех командиров частей, к которым заговорщики обратились с предложением подкупа». В тот же день советская республика была объявлена единым военным лагерем. Все фронты и армии были подчинены Революционному Военному Совету во главе с главнокомандующим. Утром 3 сентября Каплан была расстреляна в Кремле его комендантом. На следующий день ВЦИК известил об этом страну.

5 сентября в Советской России был объявлен «красный террор». Под предлогом усиления тыла было решено, «что необходимо обеспечить Советскую республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях; что подлежат расстрелу все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам…». Последовала волна казней. В Петрограде они были особенно массовыми. Горком партии призвал к массовому террору в качестве мести сразу же после убийства Урицкого. Списки растрелянных публиковались в газетах и расклеивались листовками на стенах домов. 5 сентября последовал энергичный протест дипломатов нейтральных государств против нарушения принципа дипломатической неприкосновенности и против жестоких мер, которые предпринимались карательными органами буквально на глазах дипломатов. Уже 6 сентября глава Форейн офис лорд Артур Бальфур направил Чичерину телеграмму с протестом британского правительства по поводу налета на британское посольство, убийства Кроми и арестов британских подданных. До их освобождения под стражу был взят представитель РСФСР Литвинов и его сотрудники.

3 января 1918 г. он был назначен Совнаркомом политическим представителем РСФСР в Англии. «Русское народное посольство» не было признано британским правительством, полпред работал в своей квартире. 6 сентября здесь был проведен обыск, весь состав полпредства был арестован и направлен в Брикстонскую тюрьму. В ответ на это Чичерин заявил, что все британцы могут свободно покинуть советскую территорию, а арестам были подвергнуты заговорщики с целью не дать им возможности продолжать свою подрывную работу. Локкарт и остальные были бы уже освобождены и выдворены из РСФСР, но после ареста Литвинова Москва сделает это только после того, как будут отпущены её дипломаты. Вскоре кризис был преодолен, 16 сентября Литвинов был освобожден из тюрьмы. По достигнутому соглашению советские дипломаты высылались из Англии в Христианию (совр. Осло), где они ждали известия о пересечении Локкартом и другими арестованными лицами советско-финляндской границ. Уже 26 октября 1918 г. Литвинов приехал в Петроград. Остальные союзные дипломаты покинули Россию через Архангельск. Что до протестов дипломатов из нейтральных государств, то Чичерин обратил их внимание на то, что война идет с 1914 года и что никто ни с кем не считался при подавлении восстаний и при разоблачении заговоров. Демарш дипломатов был отклонен, Чичерин назвал его попыткой вмешательства во внутренние дела Советской Республики на стороне буржуазии. Оно проходило на фоне расширения интервенции Антанты.