Уроки коронавируса. Результат оптимизации лабораторий в Москве

Помните, несколько лет назад мы ходили в поликлинику и у нас брали кровь из пальца, тут же были лаборатории, в которых милые девушки сразу делали анализы. Уже через пару часов (а если нужно, то и быстрее) результат был у врача этой же поликлиники. Сегодня всё иначе! Несколько лет продолжалась программа реорганизации лабораторий. И сегодня, в тот момент, когда важно быстро получать результаты на коронавирус, мы имеем то, что имеем. «Ждите! — говорят пациенту люди в белых скафандрах, пришедшие брать анализы. — От двух до пяти дней, вам сообщат». И мазки везут… В крупные лаборатории, где результат известен быстро. Но вот незадача: проходит неделя и пациент получает на почту результат, только полис не его и дата забора материала не та… Что же делать?

Когда же началась эта программа реорганизации лабораторий и как проходила, ИА REGNUM рассказала врач одной из действующих в Москве лабораторий.

Программа эта идёт с 2015 года — первые ласточки сокращения сотрудников были именно тогда. Мэр Москвы Сергей Собянин обещал компенсацию всем медикам, которые подверглись сокращениям, в том числе в лабораториях. Компенсация выплачивалась медперсоналу среднего уровня в размере 300 тыс. рублей, врачам — 500 тыс. рублей.

Это действовало до конца, как я помню, 2015 года. Затем это прекратилось, и оставшиеся небольшие лаборатории тоже начали преобразовываться в большие. Их объединяли, сокращали, выводили под руководство одной большой лаборатории.

Я не знаю, какие были увольнения, сокращения. Этого я не видела. Я находилась в большой крупной лаборатории. Но я знаю, что отчасти сотрудников перемещали по приглашению, устраивали на работу.

Насколько честно это было сделано, насколько люди остались этим довольны… Но кто-то уходил самостоятельно, не желая работать в крупной лаборатории из-за территориальной принадлежности. Все привыкли работать близко к дому. Но кого не волновала геолокация, те, соответственно, переходили в большие лаборатории.

В маленьких оставались и работали сотрудники на заборы и пересылку материалов. Это обязательный момент — логистика должна работать и она была обеспечена. Как лучики к солнышку из каждой лаборатории в крупную поступал материал.

Это всё происходило в 2016-м, 2017-м и 2018 годах. Уже к 2019 году схлопнулись вообще практически все маленькие лаборатории. Сейчас их осталось немного. Они есть — где-то в детских поликлиниках, где-то во взрослых, работают с небольшим прикреплённым населением, исполняются услуги небольшие, в основном ручной методики. Либо остались автоматы.

Но точно сказать, где и что именно осталось, очень трудно — нужно владеть статистикой и находиться как раз в эпицентре оптимизации. Реорганизация проходила наверняка с сокращением. Но с каким сокращением? Например, даже крупные лаборатории сейчас реорганизованы и перешли в ведение крупного лабораторного центра. Но при этом я не скажу, что видела сокращения. Я видела только людей, которые уходили самостоятельно из медицины. Которым не нравились условия работы.

В 2019 году, я знаю, всем предложили куда-либо перейти. Каждый знал, что в определённый момент они должны стать сотрудниками другой лаборатории.

Дальше уже, на месте, рассматривались их профессиональные качества, их знания и умения. Лаборатории всё больше автоматизируются, потому требовались люди, способные обучаться или владеть минимальными знаниями в более технической области.

Я знаю, что многие пациенты очень были недовольны. Сначала было всё рядышком, сдавали кровь и могли тут же прийти. Но я смотрю, что люди привыкли. Потом во многих лабораториях ввели всё-таки удалённый доступ к анализу, связали ЕМИАС с удалённым доступом к результатам в электронном виде.

Пациент всё равно приходит по своему месту жительства. Но теперь, допустим, поликлиника ушла в подчинение главному корпусу, а он находится далеко. При этом все ресурсы распределяются равномерно. Если человеку надо попасть на приём к врачу, он может прийти только в определённый день и попасть при этом не в «свою» поликлинику — поехать по другому адресу. Но это выбор пациента. Вопрос: ехать или не ехать, подождать, пока будет возможность пойти к врачу поближе.

С лабораториями происходит то же самое. Теперь его прикрепление относится именно к этому новому лабораторному центру, главному учреждению. Куда пациент пойдёт сдавать анализы? Обычно отправляют по месту жительства — как они были прикреплены. И врачи тоже на дом ходят именно из этих поликлиник, располагающихся поблизости.

А что же с самим электронным документооборотом? Часто его критиковали и критикуют до сих пор.

Поначалу (с электронной системой) была неразбериха. Как и со всем новым — катастрофа для всех, но всё новое должно обкататься. И вот сейчас это уже работает более-менее реально.

Пациент сдаёт анализ крови, анализы централизованно собираются на той же территории, помещаются в холодовой контейнер и отвозятся в определённое время в лабораторию.

Сейчас заложено время сдачи анализов до 12 часов вместо десяти часов, как было раньше. Появились новые модели пробирок, которые могут дольше сохранять материал, — в обычных пробирках больше двух-четырёх часов он не хранился. Доставка материала происходит после 12 часов, у каждой поликлиники есть договор с одной из крупных лабораторий. Логистика налажена — иногда в каждую поликлинику едут курьеры и забирают, делается это средствами крупных лабораторий.

Но не все работают по ЕМИАС — остались поликлиники, которые до сих пор не наладили интернет-связь с крупными лабораториями и до сих пор возят по-старинке, используя бумажный носитель с данными. Это чуть сложнее, удлиняет время. Если же передача информации идёт по линии ЕМИАС в электронном виде, то с момента поступления пробирки до выдачи ответа может пройти всего лишь час.

Пациент в 8 утра сдал анализ, а к 13−14 у него уже ответ может быть на почте.

Тем не менее проблема перехода на электронный формат решена наполовину — порой всё равно легче обратиться к бумаге, чем к компьютеру. Несовершенна система, и если в Москве такая проблема есть, то в регионах, скорее всего, всё серьёзнее.

В целом оптимизация, на мой взгляд, не катастрофична, но подводные камни, впрочем, есть во всём — мы, например, не видим судьбы тех медиков, которые остались не у дел.

Справляются ли лаборатории с нагрузкой сегодня, в период эпидемии коронавируса нового типа?

Где-то справляются, где-то нет. На первом этапе всё было хорошо, хватало всех мощностей и человеческих ресурсов. Когда волна заболеваний пошла, всё стало сложнее. Я знаю, что работали даже не сутки-трое, а сутки-двое. Выходят утром на сутки, на следующую ночь уходят домой спать, ещё один день есть отдохнуть, и опять выходят утром на работу.

Так как участились случаи заражения медиков, народу становится всё меньше и меньше. Уже клич пускают по Москве — кто хочет заработать и подработать? Пока нет ни одного человека, который бы сказал, что не заплатили или что вышли на работу, а то, что обещали, не дали.

Такого нет. И в случае скандалов обычно информация проходит быстро — идёт волна недовольства. Сейчас такого нет. Все, кто задействован, все получают достойное вознаграждение. Рук действительно сейчас не хватает — не хватает, возможно, как раз тех, кто из медицины после реорганизаций ушёл.

Тем не менее худо-бедно, но всё равно продолжается также и обычная работа медицинских учреждений, которые не настроены на борьбу с эпидемией COVID-19. Логистика работает, кровь сдают, всё привозят.

Лучшее враг хорошего? Прежняя система лабораторий до реформирования эффективнее бы справилась с текущим вызовом или нет?

Система до реформы была действительно отлажена. Но наш мир не стоит на месте, и в том режиме оставаться и работать было нельзя.

Я не скажу, что тот вариант, который сейчас приняли, идеальный. Но если бы сейчас была бы та же система, что до 2015 года… она к 2015 году уже себя не оправдывала из-за растущих нагрузок и конкуренции от коммерческих лабораторий. Эта оптимизация, которую провёл Департамент здравоохранения Москвы, должна была привести и реально приводит к растущей конкурентоспособности наших лабораторий с коммерческими лабораториями.

Многое затрудняет делать наша страховая система. Когда идёт реорганизация медицины, нужно, чтобы до единого уровня «подтягивались» все элементы системы. У нас же получается так, что в одном месте людей научили работать, где-то медики уже привыкли действовать по-новому, а страховая медицина всё на том же уровне и топчется. Есть много моментов, которые не дают развиваться дальше.

Но с тем объёмом и той задачей, которая сейчас встала перед нами, мы бы, оставаясь на старой системе, не справились.