Интересы Вашингтона и Москвы неожиданно сошлись

Советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон заявил о возможности введения санкций против Международного уголовного суда в Гааге (МУС). Никто никогда не прибегал к столь жесткому стилю применительно к признанным международным организациям. Сразу надо оговориться, что только две трети стран мира признают полномочия этого суда, но вплоть до выпада Болтона все многочисленные критики Международного уголовного суда в Гааге выражали свое недовольство шепотом.

Сами американцы вышли из этой международной структуры вскоре после начала ее работы в 2002 году. Уже тогда это новое место судилища в Гааге представилось им исчадием глобализма, посягающим на американскую гегемонию. Джон Болтон говорит, конечно, не о гегемонии, а о попытке лишить силы структуру национального государства в пользу глобалистского порождения.

Россия тоже не стала участником этой международной судебной структуры. Есть специальный указ президента Путина о «невступлении». Россия участвовала в разработке учредительных документов, затем долго не ратифицировала их, а два года назад и вовсе заявила о полном выходе. Этот шаг был более чем естественным, если учитывать предвзятую и недоброжелательную атмосферу вокруг России последние годы. Также естественным видится неучастие Израиля в МУСе в Гааге. Антиизраильский блок там силен и незыблем, как и в других глобалистских организациях.

Джон Болтон подвел серьезную теоретическую базу под свои предупреждения прозаседавшимся в Гааге. Как известно, 27 ноября прошлого года МУС выразил желание расследовать возможные преступления, совершенные американской армией в Афганистане. Речь идет о применении «интенсивных методов дознания», в первую очередь. Советник президента Трампа дал понять судьям и работающим на эту систему органам дознания, что они лично рискуют оказаться под американскими санкциями.

Это означает не только объявление этих граждан невъездными в США, но и замораживанием всех их активов в США. Общий тон был более сдержанным: дескать, дадим им самим спокойно умереть. Пережиток европейского глобализма. Неэффективная структура, осудившая преступников только по восьми делам, растранжирив полтора миллиарда долларов.

Речь идет не о пресловутом Гаагском трибунале по Югославии, как часто думают. То был специальный судебный орган для наказания повинных в югославской трагедии. Здесь же уголовный суд для особо тяжких случаев международной значимости. Как и следовало ожидать, суд занимался преимущественно африканскими странами, избегая столкновений с сильными мира сего. А сейчас желание устроить проверку американцам может дорого им обойтись. Аргументация Болтона была жесткой антиглобалистской: мы не позволим вам создавать наднациональные структуры, которые будут пытаться главенствовать над нашими национальными.

Можно легко себе представить, как подобные доводы могли быть выдвинутыми ведущими российскими политиками. Советник американского президента не готов мириться с тем, что международная структура будет диктовать его стране, как проводить военные операции за рубежом и как сохранять законность и порядок в той степени, в которой эти слова применимы к таким ситуациям. Удивительным образом он использует многие аргументы вполне в духе Мюнхенской речи президента России Путина. Он шельмует тот самый глобализм, который представлялся Москве чуть ли не главным врагом последние полтора десятка лет. Понятно, что гнев администрации Трампа никак не был акцией солидарности с Россией или выражением общих основ мировоззрения. Тем не менее, мы видим, как в данном случае интересы Москвы и Вашингтона оказались полностью тождественны. Международный уголовный суд в Гааге — это на самом деле попытка умалить юридический суверенитет каждой страны в отдельности, включая Россию и США.

Можно себе легко представить, как некоторые люди в Кремле начнут самодовольно качать головой: дескать, говорили мы про суверенную демократию. А вот и Болтон заговорил о ней. Разумеется, Болтон почерпнул свои идеи не из российской прессы десятилетней давности, но схожесть интересов в подходе к международным структурам — это хороший фундамент для продолжения диалога Вашингтона с Москвой.