Возможна ли в России иная культурная политика?

Нынешний петербургский культурный форум вышел довольно эклектичным. Там сочетались дискуссии об инклюзивном образовании — и джаз, выступления экономистов и гостей из Европы — с открытыми лекциями министров и священников. Однако было бы странным, если бы на культурном форуме не обсудили культурную политику — и не только косвенно, но и прямо.

Значительная часть первых лиц форума представляла тот известный тип культурных деятелей, которые полагают, что если государство и должно что-то менять, то перемены должны заключаться в большем количестве денег и меньшем количестве вопросов к прогрессивным либералам. То есть к ним самим.

Культурную политику в другом смысле этого слова обсудили на заседании, темой которого была «Столица и провинция» в культурном разрезе. Лишь на первый взгляд выбор места кажется странным. Культурная политика, не сводящаяся к западным политическим канонам и самопровозглашению себя культурной элитой — это сегодня явление, в разных смыслах слова, провинциальное. Ее поход на столицу объявлен открытым.

Ныне сложилась довольно странная ситуация. Культурный деятель, чтобы быть модным, должен по делу и не по делу пинать государство. Презрительное отношение к ценностям, именуемым традиционными, также подразумевается. Государству при этом отчего-то страшно хочется понравиться этой группе граждан. Обмен денег на псевдоэлитарное презрение отлажен, как часовой механизм.

Проблема не в том, что жалко денег. Проблема в том, что культура, вопреки убеждению самозваной элиты, вовсе не должна быть делом антитрадиционным и антинародным. Совсем наоборот. Ныне же чувства и замыслы, идущие из глубины, получают совсем немного поддержки (хотя этот тренд, возможно, уже переломлен). Значительно больше поддержки получают те, для кого точка отсчета, зритель и судья — это он сам.

Лучшие формулировки в отношении такого вида культуры принадлежали на Культурном форуме писателю Захару Прилепину. Он говорил о «приватизации культуры» и о том, что «самозваная культурная элита паразитирует на вещах, значимых для русского народа». Паразитирует, а не творит и не отвечает ожиданиям.

Приватизирована и правда, продолжил Прилепин: «они выстроили систему так, что они считаются точкой отсчета». В качестве примера писатель рассказал, что ему понадобится всего несколько минут для того, чтобы вновь стать «рукопожатным»: достаточно будет признать, что «Россия — тюрьма народов, Крым не наш, и да здравствует ЛГБТ».

Формулировки по части странного поведения в этой ситуации государства предложил экс-сенатор, один из соучредителей Русского художественного союза Евгений Тарло: «Страшно, когда маргиналы становятся мейнстримом. Странно, что государство принимает маргиналов за основной ствол дерева культуры и дает им ордена».

Поддерживать надо не тех, кто громче кричит и убедительней всех именует себя культурной элитой, а тех, кто является опорой, продолжил Тарло. Опорой не режима — опорой культуры и традиции. Такая переоценка ценностей помогла бы государству вернуть систему координат к ее нормальному состоянию.

Прилепин предположил, что деятели традиционной культуры не должны «фехтовать с оппонентами на ценностном поле», тем более что понятие ценностей имеет для тех не слишком много значения. Следует создавать новое поле. В обществе созрел запрос на традицию — в это понятие входит и адекватное отношение к семье, и адекватное отношение к вере, и многое другое. Это и должно найти отражение в культуре, а затем и поддержку со стороны государства.

Читайте также: Культурный форум распадается на смысловые части