Foreign Policy: НАТО пришло время подумать и о гибридной защите от России

Несмотря на то, что требования от стран-членов НАТО тратить до 2% своего ВВП на оборону — довольно грубая мера, часто вызывающая волну критики, она необходима. Особенно она важна в демократических странах, где голоса на выборах получают те, кто выступает за налоговые сокращения и социальное обеспечение, а не за танки и пенсии военнослужащим. Такая планка является тем инструментом, с помощью которого создается единство, повышается способность НАТО реагировать на угрозы, действовать в рамках гуманитарных операций за границей, а также выступать в качестве сдерживающего фактора авантюризму Москвы или кого-либо еще.

Тем не менее все инструменты могут устареть, и существующая планка в 2% — прекрасный пример тому, пишет Марк Галеотти в статье для The Foreign Policy.

Сейчас, отмечает автор, когда понятие «война» включает в себя в такой же степени хакерские атаки, операции дезинформации, шпионаж и ложные новости, как и классические средства, Западу необходимы минимальные требования в отношении затрат на «гибридную защиту». Они будут включать в себя полицейские подразделения, контрразведку и прочие службы.

Может создаться впечатление, что многим из этого должно заниматься НАТО — военный альянс, который не должен ни нести большую ответственность за заброс экспертов-бухгалтеров для проверки того, отмывают ли британские банки «грязную наличность России», ни за отлов шпионов на Балканах. Тем не менее страны-члены НАТО должны быть обеспокоенные тем, что их партнеры тратят недостаточно на «гибридную защиту» в такой же степени, как и если недостаточно выделяется на классическую оборону.

Если учесть, что НАТО сейчас признает кибератаки в качестве основания для задействования статьи 5 своего устава, слабость в национальной киберзащите может привести к масштабному конфликту. В более широком смысле, отказ от необходимых мер для ответа на невоенные в классическом смысле меры защиты, подрывает солидарность и уверенность блока.

Так, членство в НАТО является сильной, однако лишь частичной, гарантией безопасности. Можно взять, например, Черногорию — страну, которая тратит около 1,3% своего ВВП на оборону. Она вступила в НАТО последней, став членом блока лишь в начале июня нынешнего года. Теперь страна, по всей видимости, в большей степени защищена от прямых военных действий, считает автор, со стороны России.

Однако, задается он вопросом, а как быть с тайными операциями. Так, сразу же после вступления в альянс, Черногория стала объектом серьезной кибератаки, поводом для которой, скорее всего, стало именно вступление страны в блок. Атака произошла через несколько месяцев после того, как 20 граждан Сербии и Черногории, а также два выходца из России были арестованы по обвинению в планировании государственного переворота. Власти Черногории заявили, что за операцией стояла Москва, тогда как «ритуальные опровержения России не отличались убедительностью».

Увенчайся переворот успехом, самый молодой член НАТО оказался в состоянии значительной неопределенности, уязвимый для дальнейшей политики дестабилизации. Такое развитие событий стало бы вопиющим предостережением остальным Балканам: пойди поперек Москве, положись на Запад, и кто знает, какие опасности тебя ожидают. Если бы дестабилизация страны прошла бы успешно, хаос стал бы поводом для еще большего агрессивного авантюризма со стороны Россия и уже не только на Балканах.

На фоне того, как Запад и особенно европейское сообщество оказалось — нравится ли это кому-то или нет — втянутым в политическую войну, Западу необходимо уделить больше внимания соблюдению минимальных стандартов «гибридной защиты» так же, как в случае прямых военных затрат. Такие затраты будут носить разный характер в зависимости от страны.

В частности, полицейские части напрямую входят в «гибридную защиту», поскольку в арсенал Россия входит не только применение организованной преступности, отмечает автор. Более того, чувство общественной неуверенности может быть мобилизовано с помощью вредоносной пропаганды для создания социальной напряженности и поддержки экстремистской политической повестки дня.

На этом фоне подготовленные, боеспособные и обладающие всеми необходимыми ресурсами полицейские подразделения смогут необходимым образом отреагировать во время кризиса. Развертывание же военнослужащих против демонстрантов, например, не просто недальновидно, но и создает риск эскалации. Несмотря на это, страны-члены ЕС по-разному финансируют это направление гибридной защиты. В частности, если затраты на полицейские части в среднем составляют 0,93% ВВП — 1,4%, в Болгарии и Греции до 0,5% в Дании, Люксембурге, Норвегии и Испании.

Службы безопасности и контрразведки также являются критически важным аспектом гибридной защиты. Они необходимы для проведения мониторинга и предотвращения иностранных операций шпионажа и использования секретных «черных счетов», через которые идет финансирование дестабилизирующих групп и активности. Здесь тоже наблюдается сильный разброс по объемам финансирования, из-за которой появляется опасность для всех. Например, подчеркивает автор, все признают, что Чешская республика — тратящая меньше среднего на контрразведку — является «сердцем» операций России по всей Центральной Европе и НАТО, тогда как штаб-квартира ЕС в Бельгии — тратящей еще меньше — является лужайкой для забав агентов Москвы.

Таким образом, заключает автор, пришло время поднять тему увеличения затрат на гибридную защиту. С ее помощью достигается защита по целому ряду уровней, блокируется вредоносная деятельность иностранных держав, предоставляется широкий спектр ответных мер, а также достигается сдерживание. В эпоху гибридных войн минимальные затраты на гибридную защиту являются жизненно важным условием.