В Казахстане будут бороться с бородами и короткими штанами — такую сенсацию выдали казахстанские и российские СМИ накануне. Причиной такого ажиотажа стала выдернутая из контекста цитата из выступления Нурсултана Назарбаева и желание привлечь как можно больше читателей. На самом деле речь шла о гораздо более важных вещах, которые возможно скажутся на жизни всей страны.

Иван Шилов ИА REGNUM
Бывшая борода

Напомним, 19 апреля президент Казахстана Нурсултан Назарбаев провел встречу с представителями Духовного управления мусульман Казахстана, где присутствовали также первый заместитель руководителя Администрации президента Марат Тажин и министр по делам религий и гражданского общества Нурлан Ермекбаев, заявив буквально следующее:

«Одним из способов повлиять на нас извне является внедрение чуждых для нашего народа религиозных учений. В последнее время наблюдается такая тенденция. Мы должны бороться с проявлениями, представляющими опасность для нашей государственности. В результате непросвещенности наши молодые люди отпускают бороду и подрезают себе брюки. Увеличивается количество казахстанских девушек, которые полностью покрывают себя черными одеяниями. Это не соответствует ни нашим традициям, ни нашему народу. Необходимо проработать вопрос запрета этого на законодательном уровне. Казахи одевают черную одежду в траурное время. Если молодежь будет следовать наставлениям, чуждым нашему народу, то, что будет с государством? Мы не допустим этого. Независимый Казахстан должен иметь светлое будущее, нация должна быть едина, страна должна быть светской и развиваться дальше. Мы не потерпим тех, кто выступает против нашей цели. Это интересы не только государственного аппарата, это интересы всего народа Казахстана, его будущего».

Большинство СМИ, конечно, оценили цитату, упустив, что на самом деле затронутая проблема гораздо глубже. Пользуясь терминологией Томаса Гоббса, государство в Казахстане — это огромный и страшный Левиафан, как говорится в Библии «Сердце его твёрдо, как камень, и жёстко, как нижний жернов. Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса». И, разумеется, он не терпит соперников в водоеме, в котором обитает.

В принципе, за последние годы только две силы бросали вызов нашему Левиафану — это национал-популисты и отдельные группы салафитов. Национал-популисты эксплуатировали вопрос языка, культуры, земельный вопрос, китаефобию. Как показал 2016 год, под последними двумя лозунгами «Защитим родную землю» и «Не дадим землю китайцам!» они вполне могут вывести население на улицы. Однако, национал-популисты не очень опасны для власти по следующим причинам:

  1. У них нет организационной структуры, так как каждый из них мнит себя лидером и борется с другими за право возглавить движение.
  2. У них нет программы, которая позволила бы найти союзников и предложить план действий. Поэтому весь их вывод людей на площадь сводится к формуле «постояли, поговорили, разошлись».
  3. Большинство их лидеров много раз попадали в различные очень неприятные для их репутации ситуации, поэтому против них очень легко вести контрпропаганду — достаточно просто рассказать их биографию и историю взаимоотношений друг с другом.
  4. Ядро национал-популистов принадлежит к творческой интеллигенции, а значит, в любой момент государство может просто прекратить финансирование, и у них не останется денег, потому что на обычном рынке они не смогут выжить.

С салафитами все гораздо сложнее. На самом деле в Казахстане далеко не так много мусульман, как считает общественность. Реальное количество верующих мусульман, соблюдающих пять столпов ислама — 3−4% от населения, т. е. от 550 до 700 тысяч человек. Остальные, считающиеся мусульманами — это люди, которые думают, что они мусульмане в силу стереотипов о связи этнического происхождения и вероисповедания. Но из этих 550−700 тысяч человек около 25−30 тысяч человек являются салафитами, т. е. сторонниками так называемого «чистого ислама» времен первых мусульман. Часть из них как раз и отличается демонстративными признаками вроде пакистанской одежды с длинной рубашкой и короткими штанами и бородами без усов.

Далеко не все салафиты являются радикальными и борются с государством. Как правило, это часть одной из групп, так называемых такфиристов. МВД и КНБ в год арестовывают из них примерно около 50−100 человек. Это и есть та доля радикалов, которая опасна для государства. Почему же именно их считают большой угрозой?

Дело в том, что тренд на исламизацию имеет бурную динамику. Такими темпами через 5−10 лет количество истинных мусульман может достигнуть 10−15% от населения страны, что приведет к непредсказуемым политическим последствиям.

Основная проблема в том, что те же салафиты в отличие от национал-популистов умеют выстраивать параллельное общество. Они живут общинами, имеют свой бизнес, оказывают друг другу помощь, разбираются со своими проблемами сами, не вмешивая сюда государство. То есть, фактически, они выращивают собственного Левиафана, который может в дальнейшем бросить вызов Левиафану государства.

Пока, конечно, влияние салафитов распространяется на несколько районов Атырауской области, Актюбинской области, несколько городов Центрального Казахстана, отдельные микрорайоны в Алма-Ате и Астане. Но в будущем неизвестно, как будет развиваться ситуация. Ухудшение социально-экономических условий и люмпенизация населения предоставят салафитам многочисленных новых сторонников, что может доставить проблемы для всех.

Надо отметить, что эти люди активно пытаются навязать остальным свои правила поведения и свои законы, а если они этого не делают сейчас, значит, их в настоящее время просто мало, и они не могут говорить с позиции силы. В этих условиях, конечно, если Казахстан хочет сохранить светский характер своей государственности, ему придется давить эту угрозу еще в зародыше. Пример Ирака или Сирии, где салафитскому Левиафану дали вырасти, оказывает отрезвляющее воздействие.

Как показывает опыт Узбекистана, со всем этим вполне можно справиться. Главное — взяться вовремя, жестко и бескомпромиссно. Президент уже высказал свое политическое видение. То есть лучше сейчас дать открытый бой, пойти на лобовое столкновение, чем ждать, когда салафиты инфильтрируются в государственные аппараты и силовые органы, что сделает борьбу с ними еще более непредсказуемой.

Пока же, как аппарат насилия, государство в Казахстане не имеет соперников, а значит гарантированно победит: «Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копьё, ни дротик, ни латы. Железо он считает за солому, медь — за гнилое дерево. Дождь лука не обратит его в бегство; пращные камни обращаются для него в плеву. Булава считается у него за соломину; свисту дротика он смеётся. Под ним острые камни, и он на острых камнях лежит в грязи. Он кипятит пучину, как котёл, и море претворяет в кипящую мазь; оставляет за собою светящуюся стезю; бездна кажется сединою. Нет на земле подобного ему; он сотворён бесстрашным; на всё высокое смотрит смело; он царь над всеми сынами гордости».