МФО времён СВО: кредитное рабство или Победа?

3 октября в передаче Первого канала российского телевидения «Вечер с Владимиром Соловьевым» знаменитый режиссёр и общественный деятель Карен Шахназаров выступил с инициативой погашения государством всей кредитной задолженности населения банкам и МФО. По мнению выступавшего, такое решение руководства страны серьёзнейшим образом способствовало бы переводу управления государством на «военные рельсы» с учётом грядущих испытаний, прологом которых является СВО на территории бывш. УССР. Повторимся: речь идёт не о заморозке, а именно о списании всей задолженности населения по в большинстве случаев фактически навязанным им кредитам по «небывало справедливой и сниженной ставке», как то следует из распространяемого банками спама. Или, ещё хуже, взятыми от безысходности в МФО, чьими офисами-киосками запружены свободные пространства наших городов.

Об уже принятых властями мерах и их последствиях поговорим чуть позже, а пока — о некоторых существенных элементах сложившейся оперативной обстановки. Прежде всего, по оценкам Банка России, на 1 января 2022 года в стране был достигнут абсолютный рекорд долговой нагрузки домохозяйств — 10,6%. То есть каждая российская семья (с учетом того, что у многих нет ни одного кредита) в среднем должна была отдавать банкам и микрофинансовым организациям каждый десятый рубль своих доходов. В марте на фоне резкого повышения ключевой ставки сразу до 20% после начала военной спецоперации ставки по кредитам моментально выросли более чем вдвое, и граждане России все чаще начали откладывать решение о кредите. Дальнейшие снижения ключевой ставки вызвали замедление инфляции, но по той же причине, что и падение спроса на кредиты: у людей либо нет денег уже сейчас, либо нет уверенности в своих доходах в ближайшем будущем. Поэтому, резонно замечает телеграм-канал «BFM», прямые инвестиции государства в системообразующие компании и важные проекты, а также раздача «вертолетных» денег могут оказаться гораздо эффективнее, чем попытки резко нарастить кредитование. Дешевые кредиты не становятся доступнее, если у людей все равно нет денег, чтобы их погасить. С МФО сложнее: там дешёвых кредитов нет и быть не может: все риски кредитора учтены в адской ставке (до сотен процентов годовых) и к тому же питают стаи коллекторов, повсеместно и на постоянной основе прижившиеся при ростовщиках.

Поэтому принятый 28 сентября Государственной думой закон о кредитных каникулах для участников СВО всех проблем решить не сможет. Полное его название — Закон «Об особенностях исполнения обязательств по кредитным договорам (договорам займа) лицами, призванными на военную службу по мобилизации в Вооруженные Силы Российской Федерации, лицами, принимающими участие в специальной военной операции, а также членами их семей и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»; утверждение в Совете Федерации должно было состояться (состоялось) 3 октября текущего года. Согласно нормативному акту, кредитные каникулы предоставляются по заявлению на срок службы по контракту или участия в СВО плюс 30 дней. Их можно оформить до конца 2023 года. Для этого нужно обратиться в банк, микрофинансовую организацию (МФО) или к другому профессиональному кредитору любым способом, который указан в кредитном договоре. Долг подлежит списанию в случае смерти военнослужащего, а также если он получит инвалидность 1-й группы. Кредиты и микрозаймы членов его семьи также должны быть списаны в этих случаях. Эта норма распространяется на ситуации, которые возникли после 24 февраля 2022 года.

Политолог, член Российской ассоциации политических консультантов Алина Жестовская высказывает «реальные опасения насчет политики кредитных организаций в отношении заемщиков-мужчин, имеющих профильное военное образование и опыт службы. Банки, а особенно МФО, могут попытаться чрезмерно минимизировать собственные риски. Например, путем выставления требований о дополнительных страховках и вплоть до досрочного погашения обязательств». При этом никаких прямых параллелей между частичной мобилизацией и теми секторами экономики, которые касаются широких масс населения, политолог не усматривает. «Хочется надеяться, что оставшиеся в тылу депутаты продемонстрируют свою исключительную полезность и оперативно решат вопросы формирования нормативной базы, исключающей любые перекосы со стороны паникеров», — добавила в заключение Алина Жестовская.

А основатель адвокатского агентства «Законоведъ» Григорий Сарбаев, рассуждая о многочисленных проблемах мобилизации, тем не менее находит и повод для осторожного оптимизма: «Дано обещание, что коллекторы не будут доставать мобилизованных. Прекрасная новость, что коллекторы останутся с нами и не поедут на фронт, хотя непонятно, как они смогут доставать людей, отдающих жизнь за Родину, а не их родственников? Но обещание дано, и мы свято ему верим…».

И если в случае с задолженностью банку клиент может надеяться на цивилизованное разрешение проблемы, то задолженность перед микрофинансовой организацией уже на следующий день после её образования превращается буквально в террор. В ход идут давление и запугивание в том числе родственников и знакомых заёмщика, притом что контактные данные последних в МФО при получении кредита не предоставлялись. Такое возможно только в случае доступа коллекторов к персональным данным граждан РФ, причём не обязательно из собственной либо родственной ей организации аналогичного профиля. До сих пор подобное у нас стыдливо называется «конкурентной разведкой», несмотря на то, что подобные деяния далеко выходят как за рамки Закона «О частной охранной и детективной деятельности», так и УК РФ. И по совокупности признаков вызывает аналогии вроде понятия «шпионаж» — в большинстве случаев неуместные.

Упомянутые аналогии со «шпионажем» в сложившихся после начала СВО условиях всё менее и менее кажутся (кажутся ли?) «притянутыми за уши» из далёкого 1937 года, приснопамятного в истории нашего государства при наличии куда меньших к тому оснований. Ведь ни понятия «персональные данные», ни средств глобальной телекоммуникации вроде Интернета тогда не было; для репрессий хватило понятий «государственная тайна» и «измена Родине в форме шпионажа»; а о самой возможности наличия в стране частных силовых структур вроде коллекторов МФО даже в самом горячем бреду никто и подумать не мог. Теперь же всё это есть, как есть и боевые действия на территории бывшей УССР, как есть и союзники нацистского режима, окопавшегося в Киеве, в том числе из числа некоторых бывших прочих республик СССР. Подготовка их кураторами, да и ими самими, к реальной войне с Россией уже даже и не скрывается, а без разведки война невозможна. Как и разведка — без агентуры, причём отнюдь не столько без высокопоставленных «агентов влияния» и добытчиков документов «особой важности», сколько без агентуры «полевой», часто «одноразовой», для рутины планирования боевых действий. Способных узнать: куда и сколько вагонов (судов) направилось через железнодорожный переезд (шлюз ГЭС); подложить сверток в конкретный автомобиль и совершить прочие не интересные для «шпионской» киноклассики деяния с большими, тем не менее, последствиями.

Германский «Абвер», к примеру, вопреки сложившимся «киношным» стереотипам, для наблюдения за нашими войсками вовсю использовал и подростков-беспризорников, и нищих инвалидов на вокзалах. Причём не всегда они знали, на кого работают, — просто получали деньги или просто еду за никчёмную, по их мнению, услугу. С учётом сказанного, локальная клиентская база МФО из интересующего противника (противника всё менее вероятного и всё более реального) региона становится воистину бесценной. А для доступа к таковой достаточно лишь приобрести (войти в состав учредителей через уполномоченное предприятие или физическое лицо) микрофинансовое учреждение.

Следует оговориться, что в мирной жизни даже и утечка персональных данных из банка чаще всего способна нанести ущерб лишь кому-то из её фигурантов и репутации самого кредитно-финансового учреждения, но не безопасности государства в целом, тем более — военной. «Борьба» с подобными утечками ведется в рамках компетенций и каждого госучреждения, пока ещё не вовлечённого в систему «военного времени». Так, на днях Роскомнадзор утвердил перечень иностранных государств, обеспечивающих адекватную (по мнению РКН — А. С.) защиту прав субъектов персональных данных. Всего в том перечне (документ вступает в силу 1 марта 2023 года) 89 государств, включая Польшу, Эстонию, Латвию и Литву — то есть страны, наиболее активно и непосредственно участвующие в поддержке киевского режима. Лидерами финансового рынка упомянутые «прибалтийские тигры» (включая Польшу) отнюдь не являются и в банковском секторе практически не представлены; всего в России банков — 334, из них с иностранным капиталом — 63. Следует заметить, что банковская сфера подчинена воистину драконовским правилам и тотальному контролю что в масштабах страны, что на международном уровне; потому их непосредственное участие в чём-то «горячем» и военном крайне затруднено, если вообще возможно.

Другое дело — МФО, где и законодательная база проще, и контроль за соблюдением норм и предписаний ЦБ слабее по определению. Но возможности для подбора кандидатов на вербовку «низовой» агентуры на основе материальной заинтересованности воистину безграничны, чем наверняка представляют интерес для разведок стран — членов НАТО и примыкающего к ним киевского режима. Объём для возможной проверки невелик: всего в ЦБ РФ на настоящее время зарегистрировано 1220 МФО (не считая работающих нелегально, но это уже другая история), из которых как минимум 3 аффилировано с литовскими предприятиями ЗАО (UAB) «Aventus Capital» (довольно солидная компания со средними для финансового рынка показателями, более 50 сотрудников в Литве — А. С.) и ЗАО (UAB) «Skolu administravimo centras» («Центр управления долгами» — коллекторское предприятие из Вильнюса, с невпечатляющим оборотом и единственным сотрудником; он же, по-видимому, и директор). К учреждённым данными инофирмами МФО у ЦБ РФ претензий нет.

Как бы то ни было, но в складывающейся в России и вокруг нас ситуации финансовые рычаги должны быть надёжными и прочными. По всей видимости, от услуг МФО (не путать с ломбардами и кредитными потребительскими кооперативами — А. С.) следовало бы отказаться, централизовано погасив долги их клиентов с прибылью, не превышающей ставку рефинансирования. Часть клиентов МФО примут банки, остальные просто нуждаются в срочной не очень большой помощи; потому и попали в тяжелую ситуацию.

С кредитным рабством должно быть покончено — ситуация тому благоприятствует и промедления не терпит. Источником средств вполне мог бы стать «рублёвый навес» из замороженной в наших банках выручки «западных» компаний, так за рубеж и не выведенной. Решать вопрос с их средствами всё равно придётся много позже — как только нам вернут наши замороженные на «Западе» активы. Всю треть триллиона долларов, если он (доллар) до того времени доживёт.