Пионеры-рокеры поют о социализме — почему группа «Телевизор» ещё актуальна?

В 2022 году исполнилось 60 лет лидеру группы «Телевизор» Михаилу Борзыкину. Московское музыкальное издательство «Геометрия» давно уже начало выпускать коллекцию альбомов Михаила Борзыкина, и к юбилею мастера она вышла уже целиком — 13 компакт-дисков, снабжённых описанием особенностей записи каждого альбома и всевозможными бонус-треками, в которых слышна эпоха. Ранее, открывая концерт, Михаил Борзыкин подходил к микрофону и суровым, несколько механистичным голосом объявлял: «С вами говорит «Телевизор»!»

Так о чем же говорил «Телевизор»?

В 1990-х годах, уже вскоре после того как распался Советский Союз, в книжных магазинах во множестве появились книги, авторы которых рассказывали о том, как они были пионерами. Получился целый мощный тренд. В этом направлении творили и писатели, и режиссеры, и даже банкиры. Переслушивая ранние альбомы группы «Телевизор», я подумал, что Михаил Борзыкин мог бы быть героем всех этих книг о счастливом пионерском детстве.

Михаил Борзыкин родился в городе Пятигорске в 1962 году. В начале 1970-х его семья переехала в Ленинград. Можно смело утверждать, что в эти годы юный Михаил Борзыкин получил хорошее советское воспитание: «взвейтесь кострами, синие ночи, мы — пионеры, дети рабочих», «прежде думай о Родине, а потом — о себе», «бороться и искать, найти и не сдаваться», «пионер — всем ребятам пример». Недаром главным хитом первой программы группы «Телевизор», основанной весной 1984 года, стала песня, посвященная товарищу Сухову, красноармейцу, который шёл домой с войны в Туркестане, торопился, переживал, что идти ещё далеко, тем не менее был готов прийти на выручку каждому, кому потребуется его помощь.

Но когда Борзыкин вступил во взрослую жизнь (В 1980 году он поступил на филологический факультет Ленинградского университета им. Андрея Жданова), то оказалось, что окружившая его реальность была очень далека от тех социалистических идеалов, которые были вложены в его душу и сердце, когда он был ещё пионером.

Начало 1980-х было очень тёмным временем в социальной жизни общества. Ещё недавно строительство социализма и коммунизма являлось прекрасной и романтичной мечтой для многих людей, которые желали двигаться вперёд, чтобы сделать человеческое общество лучше и счастливее. Но вдруг в партийных верхах, видимо, кто-то посчитал, что социализм требует уравнения и нивелировки потребностей всех членов общества. Причем вся эта нивелировка потребностей должна происходить не самодеятельным образом, а по указу сверху.

По плану тогдашних идеологов коммунизма все должны были ходить в одинаковых костюмах, стричься в одинаковом стиле, слушать одну и ту же музыку, танцевать одни и те же танцы, и даже есть одни и те же блюда, причем в одном и том же количестве. Идеологи, сидевшие в ЦК КПСС, объясняли эти «новации» тем, что сытое общество не сможет построить коммунизм.

Однако ещё в «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс показали себя врагами уравниловки. Они бичевали примитивный утопический социализм, называя его реакционным за его проповедь всеобщего аскетизма и грубой уравнительности.

Иосиф Виссарионович Сталин также неуклонно следовал принципам, которые заложили Маркс и Энгельс, потому что это был путь, реально ведущий к построению социализма и далее — коммунизма. Однако новым ребятам из ЦК КПСС, похоже, больше нравился социализм, каким его видел Лев Троцкий.

Одним из ключевых положений троцкизма является воспевание бедности как идеала общественного устройства. Троцкий считал, что только население, проживающее в бедности, способно совершить мировую революцию. Но он не сам это придумал, а вычитал в трудах Жана-Поля Марата, одного из вождей французской революции.

Поскольку имя Троцкого произносить вслух в СССР было запрещено, новые «цэковские» ребята увлеклись утопиями Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы. Там они обнаружили много чего для них привлекательного: и про диктаторскую власть немногих, и про единообразие в одежде и вкусах, которое существовало в «Городе Солнца» Кампанеллы и т.д.

Государственное устройство «Города Солнца» внешне напоминает теократию. Верховный правитель там — священник, знакомый со всеми ремеслами, физическими, математическими и астрологическими науками, но особенно изучивший метафизику и богословие. Жители Города именуют его «Солнце». Должность эта несменяема до тех пор, пока не найдется такой человек, который окажется мудрее своего предшественника и способнее его к управлению.

При Верховном правителе состоят три соправителя, которых называют Мощь, Мудрость и Любовь. Они действительно настолько разумны и честны, что охотно уступают мудрейшему и сами у него поучаются, но такая передача власти случается редко.

В государстве Кампанеллы нет денег, и распределением всего, что необходимо людям, занимаются должностные лица, при этом никто ничего не может себе присвоить. У жителей города вообще все общее: дома, спальни, кровати и все необходимые предметы быта (женские лифчики, зубные щетки и пр.). Каждые шесть месяцев начальники назначают даже, кому в какой спальне спать.

Унификация жизни, как писал Кампанелла, распространяется буквально на всё. Мужчины и женщины носят почти одинаковую одежду, отличающуюся лишь небольшой разницей в длине плаща. В «Городе Солнца» предписаны даже форма и цвет одежды, указано, какую носить в городе, а какую — вне его. Установлено даже, как часто одежда сменяется и стирается. Причём нарушение этих предписаний является величайшим преступлением.

Эти принципы были успешно реализованы новыми ребятами из ЦК КПСС, которые в итоге построили не развитой, а утопический социализм, отчего он так быстро и развалился.

Произошло это, на мой взгляд, к сожалению, из-за того, что у нас на самый верх тогда поднимались не самые мудрые, как писал Кампанелла, а те, кто обладал большей жаждой власти. Но для реализации жажды власти был необходим тотальный контроль за всем и вся. Вообще-то, контроль — вещь нужная в обществе, если он необходим для достижения целей, о которых писал Лев Толстой в романе «Война и мир»: поддержать все хорошее и не допустить ничего плохого. Но в позднем СССР контроль преследовал совсем иные цели: он был нужен для повышения статуса контролирующего человека или органа. То есть чем больше сторон жизни ты контролируешь, тем важнее ты кажешься самому себе.

Да, очень удобно управлять людьми, живущими в бедности, одевающимися единоподобно и слушающими единообразную музыку, но сами люди, которыми жаждали управлять некие персонажи из ЦК КПСС, этого не приняли. «Выйти из-под контроля!» — так называется программная песня «Телевизора» 1987 года и главный лозунг нашего общества в 1980-х:

Выйти из-под контроля!..

Выйти! Вольному — воля!..

Выйти! И улететь!..

…Как и большинство советских ребят, Михаил Борзыкин стал интересоваться рок-музыкой, ещё будучи школьником. Начиная со старших классов, он играл в различных самодеятельных рок-группах. В марте 1984 года, уже учась в вузе, Михаил из осколков студенческих рок-групп «Икар» и «Озеро» собрал свой «Телевизор». В мае того же года «Телевизор» вступил в ленинградский рок-клуб и успешно выступил на втором городском рок-фестивале, войдя в семерку лауреатов. Кроме того, Борзыкин получил приз фестиваля за лучшие тексты. После того успеха Михаил решил посвятить себя рок-музыке целиком и полностью, а потому покинул университет.

На следующий год «Телевизор» стал лауреатом третьего ленинградского рок-фестиваля, но вскоре у Борзыкина начались проблемы с организацией, которая в то время считалась главным оплотом свободы и демократии на всем пространстве Советского Союза — с Ленинградским рок-клубом. Нарушая правила «игры», «Телевизор» стал исполнять так называемые «незалитованные» (то есть не разрешённые властями к публичному исполнению) песни, и в итоге совет рок-клуба запретил группе вообще давать концерты в течение полугода.

Но запрет подействовал на Борзыкина совсем не так, как ожидали «где-то там, наверху»: Михаил стал писать тексты, которые имели остросоциальную и протестную направленность. Выступление «Телевизора» на четвертом фестивале рок-клуба в июне 1986 года превратилось в громкий скандал: Борзыкин открыто выступил против цензуры, исполнив не прошедшие «литовку» песни «Мы идём» и «Выйти из-под контроля».

В 1987 году, когда власти попытались запретить проведение очередного рок-фестиваля, Борзыкин повел музыкантов и публику прямо к Смольному, и в итоге фестиваль разрешили.

На самом фестивале «Телевизор» выступил с ещё более смелой программой, поразившей слушателей ещё более резкими социально-политическими текстами («Три-четыре гада», «Рыба гниёт с головы», «Твой папа — фашист»). Но большинство музыкантов, слушателей и даже членов жюри поддержали Михаила, и в итоге его выступление было отмечено специальным призом жюри, а песня «Дети уходят» признана лучшей композицией фестиваля.

Все свои мысли по поводу тогдашнего мироустройства Советского Союза Борзыкин выразил в альбоме «Отечество иллюзий». Именно из-за песен «Выйти из-под контроля», «Дети уходят», «Твой папа — фашист» и других, изданных на том альбоме, Борзыкина прозвали «антисоветчиком». Но это — неверная трактовка. Он как раз горой стоит за советские принципы. Но он — против троцкистской идеологии, которая неожиданно стала популярна среди некоторых членов советского Политбюро в 1980-х годах.

Размышляя над песнями раннего «Телевизора», я решил посмотреть, что пишет о социализме его главный идеолог Иосиф Виссарионович Сталин. И оказалось, что невежды из ЦК КПСС, видимо, не читавшие ни Ленина, ни Сталина, ни Маркса, ни даже Бакунина, забыли два главных сталинских завета, касающихся строительства социализма и коммунизма.

Еще в 1934 году на XVII съезде партии И. В. Сталин говорил, что социализм «не может быть построен на базе нищеты и лишений, на базе сокращения личных потребностей и снижения уровня жизни людей до уровня жизни бедноты».

«Кому нужен такой, с позволения сказать, социализм? — спрашивал Иосиф Виссарионович, будто бы продолжая с кем-то раньше начатый спор. — Это был бы не социализм, а карикатура на социализм. Социализм может быть построен лишь на базе бурного роста производительных сил общества, на базе обилия продуктов и товаров, на базе зажиточной жизни трудящихся, на базе бурного роста культурности. Ибо социализм, марксистский социализм, означает не сокращение личных потребностей, а всемерное их расширение и расцвет, не ограничение или отказ от удовлетворения этих потребностей, а всестороннее и полное удовлетворение всех потребностей культурно-развитых трудящихся людей».

Второй завет Сталин также огласил в отчетном докладе на XVII съезде ВКП (б): «всякому ленинцу известно, если он только настоящий ленинец, что уравниловка в области потребностей и личного быта есть реакционная мелкобуржуазная нелепость, достойная какой-нибудь первобытной секты аскетов, но не социалистического общества, организованного по-марксистски, ибо нельзя требовать, чтобы у всех людей были одинаковые потребности и вкусы, чтобы все люди в своем личном быту жили по одному образцу».

Альбому «Отечество иллюзий» в этом году исполнилось 35 лет. Возможно, его давно уже пора положить в музей, так как изменилось и название страны, в которой мы живем, её флаг и герб, и даже очертания границ. Но в том-то и дело, что альбом пока нельзя списывать в архив, потому что в «Отечестве иллюзий» Борзыкин описал проблему, которая привела к тем радикальным переменам, произошедшим в 1991 году, когда союзные республики вышли из состава СССР, чтобы избавиться от навязчивого контроля со стороны «цековских ребят». Не будь тех «тёмных лет» в первой половине 1980-х, возможно, не пришлось бы русским ребятам сражаться ни на Кавказе, ни теперь на Украине.

Тем временем Михаил Борзыкин продолжает творить. в 2016 году он выпустил свой последний на сегодняшний день альбом «Ихтиозавр», в котором песни на социальную тематику перемешаны с красивой лирикой. А ещё Михаил Борзыкин стал героем рассказа Захара Прилепина «Герой рок-н-ролла».