Борьба за монополию миротворчества: история одной резолюции о ЦАР

В пятницу Совет Безопасности ООН проголосовал за смягчение эмбарго на поставки оружия в отношении Центрально-Африканской Республики.

Реагируя на мирное соглашение и прогресс в реформировании государственных вооруженных сил и формирований ЦАР в сентябре прошлого года, Совет Безопасности дал зеленый свет для того, чтобы силы безопасности страны могли приобретать оружие калибра до 14,5 мм. с предварительным уведомлением за 20 дней и без права передачи или продажи.

Предыдущее эмбарго на поставки оружия имело срок действия один год, но пятничная резолюция продлевает его только на шесть месяцев, до 31 июля 2020 года.

Резолюция была принята с двумя воздержавшимися голосами — ими оказались, как это не покажется странным, Россия и Китай, — страны, известные своими близкими отношениями и поддержкой властей Центрально-Африканской Республики. Дело в том, что Москва и Пекин требовали еще более мягкого режима для переоснащения и перевооружения силовых структур ЦАР — а какой-то момент Россия выступила с собственным проектом резолюции — но большинство голосов получил все же французский текст.

Почему французский?

Центрально-Африканская Республика была поражена межрелигиозными и межобщинными столкновениями с 2013 года, когда в столице страны Банги захватили власть повстанцы — мусульмане-селеки. В основном христианские антибалакские ополченцы организовали вооруженное сопротивление, в результате чего тысячи людей были убиты. В конце 2015-го и в 2016 году в стране наступил период относительного мира, но после этого противостояние усилилось. В феврале 2019 года правительство подписало мирное соглашение с 14 вооруженными группами, которое стало поворотным моментом к прекращению вооруженного конфликта.

Вот так видится формальная конструкция политической карты. В реальности ситуация полна деталей, показывающих, что Центральная Африка стала лакомым куском между Францией с одной стороны и Россией и Китаем — с другой.

В конце октября прошлого года Москва объявила о новой поставке оружия в ЦАР и о развертывании 70 дополнительных военных инструкторов. Буквально через несколько дней после объявления об этом, 2 ноября, Франция объявила о своей собственной поставке оружия тому же режиму Фаустина-Аршана Туадера, а также о €24 млн. в виде двусторонней помощи. Французские чиновники также косвенно сделали выговор России за наблюдение за параллельным мирным процессом, который подорвал установившиеся переговоры под руководством Организации Объединенных Наций между правительством и более чем дюжиной вооруженных групп. В августе представители России и Судан встретились с рядом центральноафриканских повстанческих групп в Хартуме и те подписали предварительное мирное соглашение, что резко усилило позиции русских в Центральной Африке. В ответ Париж подготовил проект резолюции для Совета Безопасности, в котором мирный процесс ООН назван «единственной основой» мирного соглашения в ЦАР. Россия жёстко отреагировала на это, заявив, что Франция должна отложить в сторону «местнические национальные интересы», и настаивая на том, что именно усилия России привели в конечном итоге к миру.

Разногласия между Россией и Францией проникли в центральноафриканскую политику. В октябре Центрально-Африканский парламент был вовлечен в политическую борьбу пророссийских и профранцузских групп влияния, которая в конечном итоге привела к свержению профранцузского спикера Национального собрания Карима Мекассуа после обвинений в растрате; при этом замену спикера проводили депутаты пророссийской группы, замыкающейся лично на президента Туадеру. Этот эпизод оказал заметное влияние на элиту в Банги, мотивировав даже некоторых самых откровенных профранцузских чиновников, таких как бывший премьер-министр Мартен Зигеле, сменить тон как минимум на нейтральный при упоминании российского присутствия. Зигеле высказался тогда в развернутом интервью в том контексте, что «безопасность является главной заботой центральноафриканцев, независимо от того, кто ее обеспечивает».

В декабре прошлого года в африканской, а затем и западной печати появились сообщения, что карьерный дипломат Валерий Захаров назначен на важный государственный пост в администрации Фаустина-Аршана Туадера — советником по национальной безопасности президента Центрально-Африканской Республики.

В интервью российским государственным средствам массовой информации на полях российско-африканского саммита в Сочи центральноафриканский президент Фаустин-Аршан Туадера заявил, что его страна рассмотрит вопрос о размещении российской военной базы на своей территории.

Фаустин-Аршан Туадера сказал также, что он попросил Россию о новых поставках оружия для солдат ЦАР, которые ведут гражданскую войну против повстанческих сил в стране с 2012 года.

Позднее Кремль отрицал, что Путин обсуждал вопрос о создании российской военной базы в ЦАР. Туадера был вынужден уточнить, что вопрос «рассматривается министерствами обороны» двух стран, и политическое решение на высшем уровне пока не принято.

Из всего сказанного видно, что Россия де-факто вывела Францию из центральноафриканской игры. И тогда французы воспользовались русским опытом — используя положение постоянного члена Совета Безопасности ООН попробовали вернуть монополию на миротворчество в небоскреб на Ист-Ривер. Россия сама так играла некоторое время назад — но времена изменились, и теперь уже Россия и Китай играют первую скрипку в менеджменте Африки, а французы стали догоняющими.