Немцы в Польше требуют считать их коренным населением

Национальные меньшинства становятся заложниками внешней политики. Такой вывод польский портал немецкого меньшинства Wochenblatt сделал по итогам визита заместителя министра иностранных дел Польши Шимона Шинковского вель Сенка в Ополе (Опольское воеводство). Там дипломат заявил, что Германия должна первой пойти на уступки, прежде чем немецкое меньшинство в Польше сможет рассчитывать на выполнение своих требований.

Претензии Варшавы к Берлину касаются в первую очередь экономики, исторической политики и «нерешенной» проблемы военных репараций. Помимо того, о чем говорил вель Сенк, речь идет о статусе поляков, проживающих в Германии, которые «должны быть признаны в качестве национального меньшинства». Выполнение этого условия и побудит польское правительство удовлетворить требования немецкого меньшинства в Польше о создании немецкого центра документации и улучшения качества преподавания немецкого языка в школах. Как пояснил заместитель главы МИД Польши, на сегодня изучение польского языка в Германии не соответствует ожиданиям, поскольку на фоне почти миллиона поляков, проживающих в этой стране, только 11 тысяч польских детей имеют возможность изучать родной язык. В то время как в Польше немецкое меньшинство насчитывает около 200 тысяч человек, но в школах родной язык учат 40 тысяч юных немцев.

Против подхода МИД Польши выступили глава немецкой общины Ополя (OdM) Рафал Бартек и председатель Союза немецких общин (VdG) Бернард Гайда. Они считают, что, во-первых, зависимость положения немецкого меньшинства в Польше от деятельности правительства Германии делает их заложниками внешней политики. Хотя меньшинство не может влиять на Берлин. Во-вторых, нельзя сравнивать ситуацию с обучением родному языку в обеих странах, поскольку в последнее время решения министерства образования Польши ухудшили ситуацию с доступностью преподавания немецкого языка в школах. В-третьих, немецкое меньшинство указывает, что поляки в Германии — это в основном мигранты, а не община, поколения которой живут на своей родине. Также отмечено, что немцы в Польше никогда не отказывались поддерживать поляков в странах, где они признаны меньшинством, например, в Литве.

Последний тезис, что называется, попал в десятку. Силезия, где от Ополя до Катовиц раскинулись общины немецкого меньшинства, — регион со сложной судьбой, который постоянно переходил из рук в руки. За него конкурировали польские и чешские князья, Габсбургская монархия и Прусское королевство. Впрочем, в промежутке между Первой и Второй мировыми войнами она оказалась не единственным регионом с немцами вне пределов отчизны. Договоренности, закрепившие раздел Австро-Венгрии и Германской империи, оставили многим новосозданным европейским государствам «мины» в виде немецких меньшинств, которые «взорвались» в Чехословакии и в Польской республике в 1938 и 1939 годах соответственно. Нацисты использовали факт наличия 750 тысяч проживающих в Польше немцев в своих целях, разжигая межнациональную рознь. Берлин финансово поддерживал своих соотечественников, препятствуя их эмиграции в Германию. При этом в Польше действовали многочисленные нацистские организации — Зарубежная организация НСДАП, «Фольксдойче Миттельштелле», партия «Молодые немцы». Около 200 тысяч польских немцев имели отношение к нацистским структурам.

Уже после войны, когда большую часть немцев изгнали из Польши, учебники ФРГ рассказывали школьникам о событиях после 1945 года в духе того, что «миллионы немцев вынуждены были покинуть страну, отечество, в котором веками жили их отцы и в котором благодаря их упорному труду преобразовали пустыни в цветущий край. Хотя поляки не были в состоянии эксплуатировать свои новые территорий, как это делали немцы, представители трех мировых держав позволили во время конференции в Потсдаме изгнать прежних владельцев» (немецкий учебник истории для средних школ 1956 года издания). Намеки немецкого меньшинства на то, что в Силезии они являются коренным населением, в то время как поляки в Германии — это практически такие же мигранты, как прибывшие в середине XX века турки или за последние несколько лет выходцы с Ближнего Востока и Северной Африки, можно пропустить мимо ушей, но выглядят они многозначительно. Тем более в контексте напоминания о том, как немецкое меньшинство в Польше поддерживало и поддерживает польское меньшинство в Литве. Ведь и здесь можно найти в недавней истории примеры, которые ставят Варшаву в двусмысленное положение.

Напомним опубликованные в книге «Кто кого предал. Как убивали СССР» российской журналистки Галины Сапожниковой слова бывшего председателя райисполкома Шальчининкского района Литвы, этнического поляка Чеслава Высоцкиса. Он рассказывал о том, как в начале 1990-х годов на территории Литовской ССР едва не образовалась непризнанная «польская автономия» на манер Приднестровья: «Когда мы объявили польский территориальный национальный район, приезжали очень высокопоставленные люди из Польши и официально пришли ко мне домой. Предложили: «Мы можем сделать большое дело. Нет, даже не большое: уникальное! Видите, что в Советском Союзе творится сейчас? Там очень слабая армия. А у нас в Польше в армии служат 400 тысяч человек. Поляки живут в Литве, Белоруссии, на Украине. Есть возможность эти национальные районы объединить и сделать польской территорией, от моря до моря, если бы вы нас поддержали. Я сказал, мы на эту провокацию не пойдем, потому что мы интернационалисты. Тут разыгрывалась очень сильная карта».

Кстати, сегодня поляки в Литве оказались хорошо представлены во власти. Например, министром внутренних дел стала представитель Избирательной акции поляков Литвы. При этом польское меньшинство активно противостоит попыткам принудить их ассимилироваться. Что касается немецкого меньшинства, то в правительстве Польши их представителей нет. На предстоящих выборах в Сейм Польши (голосование состоится 13 октября), судя по всему, кандидат от немецкого меньшинства пройдет в депутаты, но в таких условиях, как сейчас, сложно будет говорить о его влиятельности. Поэтому намеки, которые по итогам визита заместителя министра иностранных дел Польши в Ополе сделали представители немецкого меньшинства, пока лишь остаются намеками. Если только в Берлине не появятся новые силы, готовые разыграть карту соотечественников снова.