Ким и Китай берут Трампа в предвыборные «клещи»

13 апреля 2019 года вполне может войти в историю в качестве даты старта предстоящей президентской кампании в США. Выступая перед Верховным Народным Собранием (ВНС) КНДР, лидер страны Ким Чен Ын выдвинул американскому президенту Дональду Трампу фактический ультиматум. И предупредил его, что если до конца нынешнего года Штаты не пойдут на смягчение переговорных позиций, разговор можно будет считать законченным, и Вашингтон «вообще не получит того, чего он хочет».

При чём здесь американские выборы? При том, что избирательная кампания в США именно в конце предвыборного года и стартует, а в выборном году уже с февраля начинаются праймериз, то есть полноценная гонка, по итогам которой партии на своих национальных конвентах (съездах) выдвигают кандидатов в президентский финал. Д. Трамп, разумеется, уже объявил о своем участии, и было бы очень странно, не в американской традиции, если бы он этого не сделал. Поэтому для действующего хозяина Белого дома получить именно в этот момент подобный демарш со стороны Северной Кореи — хуже некуда. Удар по репутации еще тот: демонстрация полной несостоятельности не просто во внешней политике, а на том ее направлении, которое было объявлено чуть ли не главной задачей всего первого срока. И на поиск выхода из ситуации у Д. Трампа всего полгода, и непонятно, каким должен быть этот выход, если Ким, судя по сказанному в ВНС, поставил вопрос ребром и обратного хода уже не даст.

«Хлопнуть переговорной дверью» сейчас, не дожидаясь конца года и минимизировать тем самым электоральный ущерб? Пойти на уступки, сняв с КНДР санкции? Продолжить делать «хорошую мину при плохой игре»? Понадеяться, что к декабрю все «само рассосётся»? Любой из этих вариантов проигрышный, особенно после комментариев Д. Трампа на провал февральской встречи с Кимом в Ханое: «я бы мог подписать какое-то соглашение, но вы потом бы сказали мне: какая плохая сделка…» И «мне очень хочется снять с них санкции, ибо я желаю этой стране экономического роста, однако им нужно сделать больше уступок…» Только Д. Трамп «расправил крылья» после того, как вышел «из-под колпака» спецпрокурора Роберта Мюллера — и вот на тебе, такая «засада».

Несколько штрихов к ханойскому фиаско, которое подзабыто потому, что естественным путем, хотя и не без усилий сторонников американского президента, вышло из информационных «топов». Начав переговоры, Ким Чен Ын и Д. Трамп тогда внезапно их прервали, не подписав итогового документа, проект которого уже был согласован. Отказавшись даже от совместного обеда, стоявшего в плане встречи, они демонстративно разъехались в разные стороны. И прокомментировали этот итог примерно одинаково: все-де идет в «штатном» режиме, уверены в позитивном итоговом результате, будем работать, но на односторонние уступки не пойдем. Ни Д. Трамп не пойдет, ни «железный Ким».

О каких уступках речь? Здесь, как неоднократно упоминалось, Ильф-Петровская дилемма «денег» и «стульев». Причем, каждый из участников переговоров своими считает «стулья», а «деньги» требует вперед строго от противоположной стороны. США в рамках денуклеаризации хотят от КНДР, чтобы она фактически разоружилась: демонтировала инфраструктуру производства и применения ракетно-ядерного оружия. Сразу по итогам встречи в Ханое проходила «утечка» из американской делегации, что Д. Трамп «предложил» Ким Чен Ыну уничтожить ракеты, а ядерное оружие, компоненты и документацию по его производству, включая наработанные оружейные делящиеся материалы, сдать в США, допустив в КНДР американских и международных наблюдателей. Как позднее, подтверждая достоверность этой информации, сообщил ряд западных информагентств, авторство этого проекта принадлежит советнику Трампа по вопросам национальной безопасности Джону Болтону, и он в точности воспроизводит модель, реализованную в свое время в Ливии, когда от ядерных технологий, «помирившись» с Западом, отказался Муамар Каддафи.

Ким Чен Ын судьбу Каддафи конечно же помнит, поэтому переговоры в Ханое на этом и закончились. В целом же Северная Корея предлагает США отказаться от санкций и дать твердые гарантии безопасности, после чего только и станет возможной денуклеаризация, что для американцев — потеря лица и нежелательный прецедент. Не привыкли уступать. Да и дай слабину — любой после этого сможет потребовать от «гегемона» равноправия и уступок, обнулив его роль «мирового жандарма» и надругавшись над «американской исключительностью».

Кроме того, и КНДР, и США уверены, что уже сделали все необходимые и возможные уступки: Пхеньян прекратил испытательные взрывы и запуски и демонтировал ядерный полигон, Вашингтон смягчил санкции и снизил интенсивность совместных с Южной Кореей учений. Но и те, и другие считают, что противоположная сторона их усилий и доброй воли не оценила, посчитала сделанное полумерами, «проглотила» и необоснованно требует теперь большего, ибо аппетит у нее пришел во время еды.

В принципе, при наличии между сторонами доверия, можно было бы согласовать пошаговую «дорожную карту», превратив ее в «план действий». Но доверия нет, и проблема Д. Трампа в том, что он, в отличие от Ким Чен Ына, все время с лучезарной улыбкой делал вид, будто оно есть. И получается, что решив попиариться на корейской ядерной проблеме или положившись на «американский авось», загнал себя в угол. А в углу еще и понадеялся «затянуть» вопрос, чтобы его подзабыли. Но в ответ получил от Кима тот самый ультиматум, больно бьющий не только по самолюбию, но и по позициям в глазах избирателей, имеющих полное основание оценить эту ситуацию известной метафорой «Акела промахнулся!».

Как будет развиваться ситуация? Вариантов, на наш взгляд, два, и оба неочевидных, ввиду сложности, требующей многоходовок. Первый: возобновить приграничные учения и жесткую конфронтацию, поставив ситуацию на Корейском полуострове на грань мира и войны. Но здесь, помимо удаленности от США театра военных действий (ТВД) и очевидной поддержки Пхеньяна Пекином и Москвой, у Д. Трампа возникают еще две проблемы в собственном лагере. Не факт, что легко согласится южнокорейский президент Мун Чжэ Ин. У него в диалоге Кима и Трампа собственный интерес, который заключается в посредническом повышении роли Сеула в мировых раскладах. Эта роль Муну нравится, он успел неплохо познакомиться с Кимом, и отказываться от этих достижений и наработок в угоду заокеанскому патрону он не готов. «Нагнуть» Сеул можно, но потом это вполне может аукнуться, в том числе теневым укреплением контактов между Югом и Севером за счет интересов США. Другая проблема: памятный январский эпизод прошлого года с «анонимным» запуском ракет по Гавайям и Японии из прилегающей к Корейскому полуострову акватории. Отразив удар, инцидент замяли. Но не забыли, не могли забыть того, что конфронтация Вашингтона с Пхеньяном развязывает руки для любых провокаций третьей стороне, за которую играют внутренние противники Д. Трампа из «глубинного государства». И задрав ставки в споре с Кимом, вполне можно, не ровен час, получить нечто вроде ситуации хуже Карибского кризиса, где до боевого применения соответствующих средств вооруженной борьбы дело всё-таки не дошло.

Второй вариант американских действий — «асимметричный» и связан с консультациями с Пекином и Москвой, как авторами того самого плана корейского урегулирования, в рамках которого и состоялись обе встречи Ким Чен Ына и Д. Трампа в Сингапуре и Ханое. Но понятно, что это сложный процесс: прямые переговоры США и КНР по торгово-экономическим вопросам уже преодолели рубеж в девять раундов, а окончательного решения по таможенным тарифам пока нет. И чтобы разговаривать с Россией и Китаем, которые находятся под санкциями США, — вместе или порознь — нужно априори готовиться к встречным требованиям. Можно, конечно, настоять на «порознь» и попытаться Москву и Пекин развести, но такие попытки уже предпринимались и закончились безуспешно. Один раз, в начале 2009 года, Вашингтон уже поиграл в такие разводки в «мировой финансовый кризис», и получил совместный «удар под дых», от которого далеко не сразу оправился.

Кроме того, никто еще эмпирическим путем не определил степени зависимости Пхеньяна от того же Пекина, например, как и того, что в их двусторонних отношениях подлинность, а что видимость, дымовая завеса для чужаков. Ступать же в воду, не зная броду, очень опасно.

Как будет из всего этого выпутываться Д. Трамп — увидим. Проблемы он себе, выражаясь футбольным языком, «привез» сам, никуда от этого не деться. Совершил фальстарт, начав резкие телодвижения на северокорейском направлении с самого начала своего президентства. Теперь хозяину Белого дома, думается, понятно, что не нужно было нагнетать конфронтацию, рассчитывая с помощью внешней конъюнктуры разобраться с внутренними проблемами. Сработал бумеранг, с помощью которого его внутренние противники успешно перехватывают инициативу.

Только одно можно сказать с достаточной определенностью. Чем сложнее будет ситуация вокруг Корейского полуострова — тем глубже Д. Трамп будет уходить в вопросы внутренней политики, концентрируясь на своих экономических успехах, а они, это надо признать, имеются. И тем более будет укрепляться влияние в США сил, выступающих с позиций изоляционизма и сосредоточения на себе. Только вот согласятся ли с такими трендами президентские глобалистские оппоненты, и какую «ответку» от них можно ожидать на более близких подступах к выборам, сказать сейчас трудно. А гадать «на кофейной гуще» — не хочется.