Бако Саакяну должны продлить мандат президента Арцаха

Москва и Ереван на официальном уровне подтвердили факт телефонного разговора между премьер-министром Армении Николом Пашиняном и президентом России Владимиром Путиным. На сайте Кремля в этой связи сообщается: «Н. Пашинян проинформировал об итогах прошедшей 29 марта в Вене встречи с Президентом Азербайджанской Республики И. Алиевым по нагорно-карабахской проблематике и выразил благодарность российской стороне за весомую посредническую роль в переговорном процессе. В. Путин подтвердил готовность России и далее оказывать содействие в поиске развязок по ключевым аспектам урегулирования, в том числе по линии Минской группы ОБСЕ. Кроме того, обсужден ряд актуальных тем двусторонних отношений, а также вопросы взаимодействия в рамках интеграционных объединений на евразийском пространстве».

Однако на сайте правительства Армении информация подана в несколько иной редакции, точнее, другой тональности и с другими акцентами. Отмечается, что «Пашинян обсудил с Путиным состоявшуюся 29 марта в Вене встречу с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым», а также «различные вопросы повестки армяно-российского сотрудничества». При этом собеседники «отметили важность запланированного на 4 апреля в Москве очередного заседания совместной армяно-российской межправительственной комиссии и предложенных к обсуждению вопросов». Кремль в своем сообщении о телефонном разговоре Пашиняна с Путиным (по контексту видно, что инициатива его исходила от армянской стороны) вынес на первые позиции благодарность Еревана «российской стороне за весомую посредническую роль в переговорном процессе» и «подтвердил готовность России и далее оказывать содействие в поиске развязок по ключевым аспектам урегулирования, в том числе по линии Минской группы ОБСЕ». Следовательно, в организации встречи Пашиняна с Алиевым и в ходе переговоров Москва играла роль, не ограничиваемую исключительно функциями одной из стран — сопредседателей МГ ОБСЕ.

Иначе с аналогичной благодарностью Пашинян должен был обратиться к главам США и Франции, которые также делегируют в Минскую группу своих представителей. Итоги венских переговоров между азербайджанским и армянским лидерами, несмотря на предварительные негативные прогнозы, сейчас можно оценивать позитивно, хотя прорыва никакого не произошло. В этой связи возникает вопрос о роли Москвы в переговорном процессе на данном этапе. Какой? К сожалению, то, о чем говорили Пашинян и Алиев в Вене на протяжении трех часов, остается неизвестным. А последующие заявления как со стороны Минской группы, так и со стороны Баку и Еревана, носят широкий обобщающий характер, хотя в них содержатся некоторые важные детали, на чем мы остановимся чуть позже. Пока же бросается в глаза то, что из лексикона сопредседателей и президента с премьером исчезло упоминание о совместном соглашении в Санкт-Петербурге, заключенном после апрельской войны 2016 года лидерами Армении и Азербайджана при личных посреднических усилиях Путина.

Их считают продолжением или подтверждением ранее принятого соглашения на саммите в Вене от 16 мая 2016 года лидеров Азербайджана и Армении при посредничестве глав МИД стран — сопредседателей МГ ОБСЕ. Ими предусматривались меры, направленные на стабилизацию ситуации в зоне конфликта: появление постоянного мониторинга и международных наблюдателей, создание атмосферы, способствующей продвижению мирного процесса. Баку понимал, что реализация этих мер приведет к «замораживанию» конфликта, а в перспективе и к появлению там международных миротворческих сил, и поэтому всячески боролся против развития такого хода событий. Интрига тут в том, что трудно найти ответ на вопрос о причинах, почему после Вены как Баку, так и Ереван пошли еще на переговоры в Санкт-Петербурге. Причем, как известно, Азербайджан отказался подписывать те соглашения. Дипломатические источники утверждают, что между главой России и его партнерами в Баку и Ереване тогда были достигнуты устные договоренности, которые партнеры отказались по разным причинам выполнять. С того момента контакты на личном уровне между главами России, Азербайджана и Армении по урегулированию нагорно-карабахского конфликта были фактически прерваны.

Теперь, похоже, опять-таки при личных посреднических усилиях Путина, между Алиевым и Пашиняном в Душанбе была достигнута устная договоренность о снижении напряженности в зоне конфликта, и она соблюдается. Это нивелировало значимость санкт-петербургского соглашения, что в Баку оценивается как определенная дипломатическая победа. Москва и Ереван также довольны, так как появилась слабая, но все же страховка от возобновления боевых действий. Когда Пашинян заявил о необходимости участия Степанакерта в переговорном процессе, ему было важно продвинуться вперед по имплементации предполагаемых договоренностей. Перед отлетом в Вену на встречу с Алиевым он заявил, что направляется туда со степанакертской повесткой, которую озвучил 12 марта на заседании Советов безопасности Армении и Арцаха (Нагорного Карабаха). По его словам, он «сказал, что для нас важно участие представителей Арцаха на переговорах» и «это не прихоть и не намерение изменить формат переговоров, это вопрос повышения эффективности переговоров». Тогда состоялся и его телефонный разговор с президентом Республики Арцах Бако Саакяном.

Такой же разговор прошел после переговоров в Вене. Удивительного в этом ничего нет, потому что Пашинян открыто заявил, что вопрос участия Арцаха обсуждался с Алиевым, но согласия не было получено. Означает ли это, что вопрос выбыл из повестки? Нет, обсуждения будут продолжены. Есть, например, такой аргумент: Карабах был представлен в 1998—2018 годах в переговорах, потому что Армению представляли лица, которые в свое время являлись лидерами Карабаха и могли в каком-то смысле считаться таковыми. «Народ Карабаха мог считать, что участвовал в их лице в переговорах, — говорил Пашинян. — Мы говорим, что Карабах после 2018 года остался за бортом переговоров. И у нас крайне серьезная база аргументов. И этот вопрос обсуждался во всем объеме». Таким образом, в телефонном разговоре с Путиным армянский премьер мог конкретно говорить о перспективах привлечения Саакяна к переговорам. Можно констатировать факт опосредованного подключения к этому процессу. Раз фигура президента Арцаха «засвечивается» на таком уровне, активно обсуждается на закрытых переговорах и в телефонных сообщениях между лидерами трех государств, то он, да и все карабахцы должны задуматься о продлении мандата Саакяна на посту главы республики. Ведь коней на переправе не меняют.

Отметим, что мы выстраиваем версию развития событий, но она основана на определенных дипломатических источниках. Тем более что появляется новый механизм по решению задач, принятых Пашиняном и Алиевым, — необходимость налаживания гуманитарного сотрудничества и подготовка народов и обществ двух стран к миру. На официальном уровне Баку выступает против подключения Степанакерта к переговорам, квалифицируя это как нежелательное изменение формата. Но правда в том, что куда ни ткни — а без Степанакерта не обойдешься. Даже в реализации Мадридских принципов, на основе которых, как заявляет МГ ОБСЕ, ведутся сейчас переговоры. Пашинян на встрече с представителями армянской диаспоры в Вене задался вопросом, «могут ли стороны конфликта приложить усилия, чтобы на линии соприкосновения была стабильная ситуация, могут ли стороны добиться того, чтобы приграничные села жили нормальной жизнью, занимались сельскохозяйственными работами, не опасаясь обстрелов с противоположной стороны». И как тут без Степанакерта? Если Ереван негласно соглашается на то, чтобы «забыть» о договоренностях в Вене и Санкт-Петербурге, то и Баку тоже негласно по факту обсуждает проблему Степанакерта, что не является его поражением.

Даже бывший посол США в Азербайджане, экс-сопредседатель Минской группы Мэтью Брайза признался, что венская встреча Алиева и Пашиняна «является хорошим знаком с точки зрения дипломатической процедуры». Так что впереди немало важных событий.