Главный враг и главный друг каждого человека…

Увлечение психологией, развернувшееся сейчас в «тренинги личностного роста» и методы манипуляции людьми, начиналось с вещей более глубоких. С открытием бессознательного, люди удостоверились в странном факте: под масками, с которыми мы имеем дело в повседневном общении, скрывается иная, тайная личность.

Первоначально на нее «списывали» все мрачные и не принятые «приличным» обществом стороны и мысли человека. Все то, что подавляется сознанием, то, о чем сам человек сам в себе «желает» не знать. С бессознательным связывали и всевозможные травмы, отклонения, не дающие нам спокойно жить.

Однако вскоре было высказано иное предположение: если реальный мир — не идеален, в нем царит корысть, обман, принцип «человек человеку — волк» и так далее… Значит ли это, что для приспособления к нему, человек должен подавить в себе не самое худшее, — а самое лучшее? Доброту, сочувствие, нормальные эмоции? Не вынужден ли человек убивать свои мечты и истинные устремления. Чтобы соответствовать «рынку» или каким-то чужим ожиданиям?

Это опасение получило массу подтверждений, на него так или иначе списывают апатию, фригидность и иные массовые неврозы, «волнами» накатывавшиеся на западное общество весь ХХ век. Даже теорию Фрейда, впервые системно описавшую бессознательное, смогли объяснить в подобном «гуманистическом» ключе.

Бессознательное, равно как и споры психологов о «подавленной» и скрытой части личности человека, не могли не стать достоянием широкой культуры: литературы, философии, кинематографа. Так родился сюрреализм — искусство на пересечении сна и реальности. Нашла отражение она и в аниме — в работе одного из умнейших японских режиссеров Сатоши Кона («Паприка», «Актриса тысячелетия», «Идеальная грусть», «Однажды в Токио»).

Заслуга Кона в мировом масштабе — это соединение представления о «негативных» компонентах личного бессознательного с «гуманистически-революционной» интерпретацией не осознаваемого мира. Его работы посвящены разрыву человека между «фасадом», демонстрируемым себе и окружающему миру, ‑ и его скрытой сущностью, в которой могут жить как мечты, совесть, так и комплексы, и гнев. А главное — тому, как этот разрыв преодолеть, и что будет, если этого не сделать.

Человек, потерявший себя

Сам путь, который прошла мысль Кона — полностью отображен в его аниме. Создается ощущение, будто режиссер ищет разгадку вместе со своими героями — из фильма в фильм. Этому способствует и стиль Кона: почти во всех его работах стирается грань между сном и реальностью; воспоминанием, фантазией и миром материальным. Герои путешествуют по своему подсознанию, пытаясь раскрыть собственные секреты. Даже появляющиеся на их пути враги — на самом деле, лишь часть их самих.

Главная героиня «Идеальной грусти» (1998), певица Мима, в буквальном смысле убегает от себя. Внешняя сила — законы шоу-бизнеса — заставляет ее отречься от пения и стать актрисой. Чтобы остаться «на плаву» ей приходится сняться в сцене изнасилования, провести обнаженную фотосессию — то есть делать все, что было героине совершенно чуждо (певицы в японских поп-группах, так называемые «идолы», должны быть по-детски чисты и наивны). Миму начинает преследовать галлюцинация: она сама, но в образе певицы, — заявляющая, что она-то и есть настоящая Мима. А героиня, ставшая «порочной» актрисой — лишь пародия, подставное лицо. Ощущение выбора неверного пути усиливается, поскольку группа, в которой пела Мима, внезапно добивается признания — чего не скажешь о героине, вынужденной идти на крайние меры, чтобы «выбить» побольше экранного времени.

Разрываясь между призраком-певицей, занявшим ее старое место, и чуждой ей жизнью актрисы, Мима полностью теряет себя. Она не понимает, кто она и что с ней происходит. Криминальный фильм, в котором она снимается, убийства, совершенные безумным фанатом, не способным простить «предательство» любимой певицы, реальная жизнь — все переплетается…

На самом же деле, Миму почти что целенаправленно сводили с ума. Идея стать певицей принадлежала наставнице героини, которая не смогла достичь успеха на этом поприще — и столкнула собственные мечты на Миму, как это зачастую бывает у родителей с детьми. Когда героиня, под давлением продюсера, ушла с этого пути — наставница решила ей отомстить.

«Внутренне я» Мимы, которое столько ее преследовало — оказалось не ее собственным. Психолог Эрих Фромм назвал бы это «авторитарной совестью» — когда некий авторитет действует на тебя не на уровне сознания (через угрозы и приказы), а подсознательно — через чувство вины и тревоги. Тебе кажется, что ты совершаешь некое преступление против себя, предаешь собственный путь — а на самом деле ты просто «бунтуешь» против чужого мнения, «засевшего» в бессознательном. Например, под влиянием родителя, наставника, общественного мнения, проталкиваемых СМИ идей и т.д.

Однако если Мима-певица — лишь засевшая в бессознательном девушки чужая (и чуждая) воля, а Мима-актриса — следствие такой же чужой воли, но явленной в открытую, на уровне сознания… То где же сама героиня? Кто она, каков именно ее путь? Мима в конце аниме говорит, глядя в зеркало: «Я — настоящая!» Но так ли это?

Вернуть утраченное

Героиня «Актрисы тысячелетия» (2001), Тиеко, движется в прямо противоположном Миме направлении: весь фильм она гонится за собой. Внешне это выглядит как поиски таинственного возлюбленного — художника, пропавшего в фашистском плену, оставившего героине некий ключ, открывающий «самое важное, что есть в жизни».

Тиеко не просто путешествует с места на место — она ищет художника каждый своим действием, каждым фильмом, в котором снимается. Окружение давит на нее: девушке не пристало так много заниматься своими «мечтами». Ей нужно «успокоиться», остепениться, создать семью — не важно какую и с кем. Однажды Тиеко уступает давлению, доверяется клевете мужа и завистницы о том, что художник давно бросил свою возлюбленную — и живет с другой. В этот момент ключ теряется. Тиеко уходит из кино и ведет скучную жизнь.

Однако женщина не может долго обманывать себя. Ложь мужа и завистницы вскрывается, и последняя признается, что просто завидовала молодости и энергии героини: поиски не давали ей постареть. Ключ Тиеко возвращает ее давний тайный поклонник Гэнья — привлеченный ее жизненной силой, целеустремленностью, уже не раз спасавший актрису. Тот же Гэнья становится и спутником Тиеко по ее воспоминаниям, из которых выстраивается сюжет аниме.

Конечно, художник погиб в плену у фашистов. Да и сама Тиеко понимает, что любила не конкретного человека, а, скорее, саму погоню. Ключик, переданный ей возлюбленным — это ключ от ее молодых мечтаний, от ее «истинного я», которое Тиеко изливала во всех своих фильмах. Важно, что вернуть его удается только через любовь другого человека, Гэнья. Причем любовь искреннюю, желающую Тиеко добра и не требующую ничего взамен. Вопреки японским традициям, считающим, что смерть освобождает человека от зла жизни, от личности, от дальнейшего развития — героиня Кона утверждает, что продолжит свою погоню и в иной жизни. Режиссер распространяет пафос развития человека, совершенствования его личности и за грань смерти.

Два лика

Вершиной — и, в общем-то, последней работой Сатоши Кона стала «Паприка» (2006). Она собирает воедино два взгляда на внутреннюю, душевную жизнь человека. Гениальный ученый Токита изобретает DC-mini — устройство, позволяющее проникать в сон другого человека и управлять им, с целью решения психических проблем. Главный злодей, Инуи, подрывает работу Токиты и выкрадывает устройства. На первый взгляд, им движет вполне обоснованное опасение: капиталистическое общество, заполучив технологию работы с подсознанием людей, с их снами и мечтами — превратит человечество в роботов. Все «отклонения» от общественной «нормы» будут устранены — а ведь в их число попадут и все мечты, эмоции, мысли, не вписывающиеся в узкие законы рынка и экономической целесообразности. Воцарится поистине фашистская система жесточайшего господства над самой человеческой личностью.

Однако Инуи проклинает реальный мир как таковой. В духе некоторых человеконенавистнических религиозных традиций, он заявляет, что реальный мир должен быть уничтожен — как источник зла и страдания. А ему на смену должен прийти мир снов — царство чистого человеческого духа, не стесненного плотью.

План этот заходит достаточно далеко, и все население Японии попадает под влияние Инуи — впрочем, один из героев объясняет это тем, что большинство населения и так живет в полусне. Однако быстро оказывается, что бессознательное Инуи, обиженного на мир, стало скопищем самых мрачных идей и эмоций. Им двигал отнюдь не благородный замысел, а комплекс по поводу своего внешнего и внутреннего уродства, зависть, желание поглотить и подчинить всех ненавистных ему людей. В нем не было ни добра, ни любви. Он отказался от творчества, от борьбы, от всякого положительного решения своих проблем в реальном мире — и именно потому решил, что лучше всему вокруг «сгореть», погибнуть.

Токита, напротив, является гением именно потому, что смотрит на мир по-детски позитивно, в чем-то даже наивно. Он влюблен, у него хватает сил (и удачи) влюблять в себя — несмотря на неказистую внешность и излишний вес. Даже малейший, незначительный повод достаточен ему для творчества — благо, рядом находятся друзья, готовые его поддержать. Токита свободен, даже до детской безответственности — от «зла жизни» его оберегают друзья.

В частности, женщина-психиатр Тиба. Она активно пользуется DC-mini и, кажется, поэтому ее личность резко разорвана надвое. В реальном мире Тиба — холодная, почти безэмоцинальная «начальница». В мире снов — игривая, раскованная, искренняя и потому харизматичная Паприка.

Параллельно с основной историей она занимается лечением пожилого детектива Конакавы. Тому снится кошмар, связанный с нераскрытым делом, где он убивает невинного человека. Он чем-то похож на Миму из «Идеальной грусти»: Конакава переживает, что предал своего друга, с которым они хотели снимать фильмы — и пошел работать в полицию. Его сон — это нарезка из любимых когда-то кинофильмов, смешанных с лентой, которую они с другом снимали в юные годы. В реальности Конакава никого не убивал — погибшим во сне оказывается он сам, только пошедший по пути режиссуры, а не детективной работы. Подобно Миме, Конакава нес в себе груз нереализованных мечтаний своего друга. Однако на самом деле, даже в кино, Конакава любил героев-детективов — каковым он впоследствии и стал, реализовав свое (а не друга) предназначение.

В ходе лечения, детектив влюбляется в Паприку. Об искренности его чувств говорит то, что он сразу признал ее в Тибе (несмотря на внешние различия), случайно встретившись с женщиной-психиатром на месте ее работы. Впоследствии Конакава примет и выбор Паприки, влюбленной в другого человека. Он же спасает героиню из лап Осаная — помощника Инуи, тайно влюбленного в Тибу.

В отличие от Конакавы, преодолевшего в себе влияние другого человека и нашедшего себя, Осанай внутренне находится под полным контролем Инуи. Он тоже испытывает влечение к Тибе — настолько сильное, что даже выходит из-под контроля наставника. Однако Осанай не хочет принимать Паприку, ему важна лишь «внешняя оболочка». Понятно, что он обречен на провал. Однако отчаяние Осаная, неспособного полюбить другого человека и пытающегося (не успешно) овладеть им грубой силой, становится питательной пищей для Инуи. Злодей, уже загнавший всю Японию в вечный сон, стократ разрастается.

Противостоять этой всепоглощающей бездне «авторитарной совести», болезненности, зависти и отчаяния может лишь иное начало в человеческом подсознании. Его-то и задействует Паприка. Она подталкивает свою «рациональную», «внешнюю» часть, Тибу, признаться (самой себе) в любви к неказистому Токите. Гений Токита, находясь в мире снов под одурманивающим влиянием Инуи, хватает возлюбленную им Тибу — и съедает. Отпуская, по ходу, комментарий: «Не хватает перчинки». То есть внутреннего содержания, иной стороны «я» — Паприки. Та вскоре присоединяется к Тибе, оказываясь внутри Токиты.

Любовь к другому человеку соединяет две разорванные стороны «я» Тибы. Более того, желание защитить и помочь порождает творчество — символом которого является ребенок (поэтому-то и гений Токита в аниме столь ребячлив). Порожденное союзом влюбленных дитя вытягивает у Инуи — ставшего олицетворением всего разрушительного и «обиженного» в подсознании человечества — все силы. Дитя, перехватывая энергию у «темных» импульсов, растет — и прорывает оковы сна, возвращает героев обратно в реальность. Однако реальность уже измененную, с другими отношениями людей к миру, к ближним и самим себе.

***

Сатоши Кон в своих фильмах рисует весьма непростую, но подтверждаемую реальными психологами, картину душевной жизни человека. Действительно, общество зачастую вынуждает людей отказываться от себя, от своего пути, от собственных надежд и мечтаний. В этом случае человек порывает со своим детством, со своим «истинным я» ‑ и теряет вкус жизни, способность творить. Порою же даже приобретает какое-то психическое расстройство, либо просто чувство обманутости и неудовлетворенности. Он чувствует, как его «фасад», внешний облик подстраивается под требования общества, друзей, родственников, работодателя — и отрывается от внутреннего я, от истинного человеческого содержания.

Однако и это не самое плохое: общество в целом и конкретные люди по отдельности воздействуют на нас с самого детства. Они вкладывают в нас свои цели, свои мнения, свои стандарты — зачастую оказывающиеся чуждыми нам. Мы испытываем стыд, например, по поводу того, что не являемся «успешными» — но даже не задаемся вопросом, действительно ли быть успешным в общепринятом смысле — хорошо? И нужно ли оно нам на самом деле?

Люди обязаны бороться за освобождение от навязанных им стереотипов и реализацию того, что они хотят делать на самом деле. Они должны обрести и внутреннюю, и внешнюю свободу. Им необходима дружба и любовь — среди таких же свободных личностей, как они сами. Это все является залогом творчества — возможности использовать свои силы на общее благо. И, в подобном творческом труде, — развиваться самому, причем в нужном направлении.

Альтернатива же — либо превращение в робота, в неживой автомат, влачащий серое будничное существование. Либо же — тревога и отчаяние, ощущение потери себя, ведущее к озлоблению на весь мир. Мир, сделать с которым ничего нельзя, поскольку дорога к творчеству для «предавшего себя» и неспособного к истинной любви человека оказывается закрыта.

В аниме Кона герои, добивающиеся «счастливой концовки», оказываются окружены не только враждебным их сокровенным мечтам обществом — но и верными друзьями, возлюбленными, способными увидеть и оценить их «внутренне я». А затем — помочь, поддержать, дать свободно вздохнуть. В принципе, поиск или создание здорового коллектива — действительно является главным в современном обществе. К сожалению, рецептов этого Кон не дает. Остается надеяться на собственные силы — и на давнюю мудрость: «Ищущий да обрящет».