На фоне бурных событий, происходящих в Северной Африке и на Ближнем Востоке, проблемы иранской ядерной программы отошли на второй план. Сейчас Иран, если и упоминается в высказываниях западных политиков, то только в контексте событий в странах, где большинство составляют шииты.

По мнению британской The Financial Times, налицо "таинственная трансформация": США, угрожавшие Ирану войной, оказались вовлеченными в вооруженный конфликт в Ливии, стране, не имеющей ключевого геополитического значения в регионе. В итоге, как считает газета, Вашингтон вроде бы стал терять инициативу на иранском направлении. "Саудовская Аравия и Бахрейн, не полагаясь теперь на поддержку Вашингтона, попытаются объединиться, чтобы противостоять Ирану", - утверждает в этой связи профессор антропологии Университета Макгилл Филип Карл Зальцман. Действительно, МИД Бахрейна потребовал от второго секретаря посольства Ирана в королевстве Ходжи Алла Рахмани покинуть страну в связи с его причастностью к деятельности иранской шпионской сети.

Напряженные отношения между Ираном и его арабскими соседями еще больше осложнились после того, как в Бахрейне начались антиправительственные митинги шиитов, составляющих 75 процентов населения этого королевства и требующих предоставления больших политических прав. В свою очередь, заместитель главы МИД Саудовской Аравии эмир Турки бин Мухаммед предупредил, что Саудовская Аравия может отозвать свою дипмиссию из Тегерана "из-за неоднократных нападений иранских демонстрантов, протестующих против ввода саудовских войск в Бахрейн". "Иран занят распространением своей власти в странах региона, и одним из действующих инструментов в этом процессе является местное шиитское население, - считает Зальцман. - Речь идет о Южном Ливане, Ираке, Бахрейне, Саудовской Аравии и Йемене, где оно не обладает властью".

Если это действительно так, что во главе этого процесса должны стоять, прежде всего, иранские спецслужбы. Вот почему события, происходящие в самом Иране, выглядят загадочными. По сообщениям западных агентств, в Тегеране усиливаются трения между президентом Махмудом Ахмадинежадом и духовным лидером аятоллой Али Хаменеи. Очередная конфронтация возникла в результате недавнего увольнения Ахмадинежадом главы спецслужб в ранге министра Хейдара Мослехи. Аятолла Хаменеи тут же восстановил его в должности, что расценивается экспертами как "публичная пощечина президенту". В этой связи появились сообщения со ссылками на иранское агентства Safir News, что президент Ирана перестал являться на работу в президентскую резиденцию и не принял участия в заседании правительства. А в политических кругах Ирана стали распространяться слухи о том, что Ахмадинежад написал даже заявление об отставке. Но это пока только слухи, так как он после инцидента с Хаменеи принимал представителей делегации Народного собрания Китая.

Тем не менее, эксперты предполагают, что разногласия между Ахмадинежадом и Хаменеи могут дестабилизировать Иран изнутри. С одной стороны, глава разведки Мослехи вроде бы действует в рамках тегеранской доктрины - усиливает влияние Ирана на шиитскую умму на Ближнем Востоке. Поэтому аргументы, которые используют некоторые эксперты о том, что Ахмадинежад рассчитывает всего лишь поставить во главе спецслужб своего союзника, выглядят в складывающейся ситуации неубедительными. Даже если учитывать и то, что президент пытается получить возможность через разведку влиять на состав будущего парламента. Дело в другом. В декабре прошлого года Ахмадинежад отправил в отставку главу МИД Ирана Манучехра Моттаки. Так Запад, как считает британская Guardian, получил первый сигнал: Ахмадинежад стремится взять под свой контроль внешнюю политику страны, то есть начать смену курса. В чем именно заключается такая смена и почему на этой почве возникли разногласия у Ахмадинежада с духовным лидером Хаменеи, сказать пока сложно. Достоверной информации на сей счет очень мало. Но если судить по косвенным данным, то можно говорить о том, что Ахмадинежад больше склоняется к поискам компромиссов с Западом, несмотря на жесткие заявления в его адрес, просчитывает варианты модернизации страны на период "Ирана без мулл". Поэтому он может не разделять позиции духовного лидера относительно экспорта шиитской идеологии на сопредельные страны, особенно в нынешний период, когда регион переживает самые бурные потрясения в своей новейшей истории. Видимо, такой информацией располагает и Запад.

Во всяком случае, несмотря на режим санкций, торговля Ирана со странами ЕС в 2010 году заметно выросла по сравнению с 2009 годом. Заявления экспертов о том, что это якобы объясняется геополитическим и экономическим потенциалом Ирана, также не выдерживают критики. Просто дальнейшее ужесточение санкций могло бы повлиять на позицию правительства страны, за деятельность которого формально несет ответственность Ахмадинежад. Теперь очевидно, что резолюция СБ ООН, принятая в июне 2010 года против Ирана, была разработана именно с учетом этой позиции. С другой стороны, это означает, что США не случайно взяли на вооружение в отношении Ирана доктрину "мягкого нажима", чтобы создать предпосылки для внутренней трансформации режима. К тому же и лидеры иранской оппозиции, которые могут примкнуть к Ахмадинежаду, в режиме жестких санкций усматривают возможность упрочения позиций, прежде всего, духовенства.

Любопытно и то, что Израиль - сторонник "калечащих санкций, вплоть до применения военной силы" - стал в последнее время воздерживаться от жестких комментариев на сей счет. Более того, некоторые из представителей израильской политической элиты полагают, что одним из эффективных способов разрешения иранской проблемы могли бы стать прямые переговоры США и ИРИ. Но с кем может говорить в Иране президент США Барак Обама? Скорее всего, с Ахмединежадом. Неслучайно на Западе стало все больше появляться публикаций, в которых создается новый политический образ президента Ирана. Утверждается, что в ходе предстоящих парламентских выборов представители команды Ахмадинежда "дадут бой так называемым консерваторам", под которыми подразумеваются сторонники духовного лидера Ирана аятоллы Хаменеи.

Это означает, что Иран накануне серьезных перемен. Только не очевидно - в какую сторону будет развиваться этот процесс: в сторону модернизации по сценарию Ахмадинежада, либо иранскому духовенству все же удастся разыграть в регионе шиитскую карту и вновь победить в стране.