Оздоровление почв — условие выживания российского земледелия

Вокруг этих вопросов развернулись дискуссии среди участников недавно прошедших в Ставропольском крае серии зональных научно-практических семинаров «Состояние и перспективы освоения биологизированных агротехнологий на Ставрополье» в период с 18 по 20 мая 2021 года, на которых обсуждались перспективы внедрения и освоения новых аграрных технологий на Юге России.

О том, какие инновационные подходы и технологии на практике обеспечивают стабильные урожаи и значительное снижение расходов при выращивании основных сельскохозяйственных культур, рассказал на семинаре руководитель НПО БИОЦЕНТР, председатель агрокомитета Национальной технологической палаты России, руководитель управления агротехнологий ГАПУ (главного аграрно-промышленного управления) — главный агроном Союза казаков-воинов России и Зарубежья — казачий полковник Александр Харченко.

* * *

Сейчас главная задача для практиков заключается в том, чтобы в полной мере задействовать для оптимизации сельскохозяйственного производства данные природой бесплатные ресурсы — атмосферные осадки, энергию солнца и естественное плодородие, не разрушая его, а научившись его восстанавливать в процессе интенсивного сельскохозяйственного производства. Нам необходимо отойти от той формализованной системы интенсивного земледелия с чрезмерной химизацией, которая начала активно внедряться в СССР в 1960-е годы. В 1964 году после визита в США Никиты Хрущева в СССР был произведен коренной переворот — политическим решением за основу была принята американская модель растениеводства, автором которой считается отец «Зелёной революции» Норман Борлоуг. Эта модель известна в нашей стране под названием «интенсивной модели растениеводства». Модель Борлоуга стоит на четырёх китах:

1) лучший сорт или гибрид;

2) много-много минеральных удобрений;

3) большой объем применяемых химических средств защиты растений (СЗР);

4) по возможности полив.

И по сей день все наши обсуждения на предпосевных и предуборочных совещаниях выстраиваются вокруг проблем, которые порождены этой моделью:

Из-за существующего во всем мире, а не только в России, хронического отставания роста цен на продукцию растениеводства от роста цен на минеральные удобрения, средства химической защиты растений и ГСМ все модели интенсивного сельского хозяйства становятся малодоходными или нерентабельными без постоянного увеличения государственных дотаций.

Ограниченные этими четырьмя «стенами» агротехнологической парадигмы модели интенсивного земледелия, мы крутимся в замкнутом пространстве, не представляя, что существуют иные возможности для развития растениеводства.

Ситуация в российском сельском хозяйстве напоминает знаменитую детскую задачу про девять точек, которые надо соединить четырьмя прямыми линиями, не отрывая руки от бумаги.

Задача не имеет решения, пока его поиск проводится в границах квадрата. На самом деле решений много, но все они требуют выхода за границы, которое сам себе поставил человек. Например, такое

или такое

А если снять ограничение на преобразование плоскости (которого в условиях задачи нет) и сложить лист бумаги гармошкой, то можно соединить все точки одной линией, а если сложить ещё раз — то одной точкой. Когда известный американский математик Расселл Акофф показал своей дочери это нестандартное и более сильное решение, и она радостно рассказала о нём в классе, то учительница математики заявила, что это неправильное решение, а правильное решение одно — с четырьмя линиями. Наши оторвавшаяся от практики сельскохозяйственные начальники и академики напоминают эту учительницу, они также знают только готовое решение с помощью «четырех линий» — четырех условий Нормана Борлоуга. Но это решение в России не работает, потому что российским аграриям запрещено выходить за границы квадрата своей рентабельности и рассчитывать на помощь государства. Казалось бы, сама ситуация заставляет искать нестандартные решения, однако российские стратеги с садистическим удовольствием заставляют нас продолжать искать чёрную кошку в темной комнате, прекрасно зная, что её там нет, то есть искать выход из агрохимической ловушки интенсивного земледелия, не выходя из ловушки.

Каковы мотивы такого поведения начальников и академиков? По моему опыту общения с различными персонажами российской аграрной трагикомедии, они различны. Кто-то зарабатывает на охране интересов производителей минеральных удобрений и СЗР, кто-то не хочет брать на себя ответственности, кто-то просто ничего не понимает, а кто-то добросовестно следует рекомендациям западных экспертов в процессе гармонизации норм и стандартов в рамках ВТО.

Вместо серьезного обсуждения этих проблем и поиска выхода из тупика интенсивного земледелия российским правительством анонсируются меры государственной поддержки… органического сельского хозяйства! Говорится о перспективах чрезвычайно высокой доходности в этом сегменте (что, на самом деле, не соответствует действительности). Органическое сельское хозяйство сегодня чрезвычайно затратно, развивать его рискнет не каждый, окупается оно только при очень высоких сбытовых ценах.

Показательно, что на прошедшем в июне 2021 года в Швейцарии референдуме по экологическим проблемам население не поддержало тотальный переход к органическому сельскому хозяйству. Основная причина провала инициативы зелёных — осознанная населением угроза продовольственной безопасности из-за падения урожайности. При этом в Швейцарии около 20% хозяйств органические, и потому швейцарцы прекрасно понимают, о чём идет речь, в отличие от россиян. А в России пока расклад такой: 240 тысяч продолжают работать в рамках тупиковой модели Борлоуга, а сертифицированных хозяйств, производящих продукцию по стандартам «органик», — 65 (штук, не тысяч!).

Начинать необходимо не с органического сельского хозяйства, а с внедрения технологий для повсеместного, поэтапного оздоровления российских почв в каждом из регионов в рамках массового производства. Наши почвы деградированы. В результате применения традиционных агротехнологий мы имеем в почве плужную подошву — переуплотнение, которое не позволяет сельхозкультурам нормально развиваться, не дает влаге поступать в нижние слои почвы. Из-за этого такой драгоценный (и одновременно бесплатный) ресурс, как атмосферная влага, используется неэффективно — вода быстро испаряется с поверхности почвы.

Почва, имеющая природную структуру, по определению русского почвоведа П. А. Костычева, обладает способностью аккумулировать в слое до 1 м всю весеннюю, осеннюю и зимнюю влагу, отчего посевы могут пережить любую жестокую летнюю засуху.

Костычев также впервые указал на решающее значение микробиоты в разложении органического вещества почвы. Микроорганизмы синтезируют в почве новые вещества, т. е. почвенный перегной — результат разложения органических остатков и продуктов микробного и грибного синтеза.

Для оценки здоровья почвы, её плодородия основным показателем для аграриев должен быть не процент содержания общего гумуса, а наличие его активной части (лабильного гумуса) — живой биомассы в почве. Если в прежние годы, например, на землях Ставрополья объем живой биомассы составлял до 70 и более тонн на гектар, то в настоящее время он колеблется на деградированных почвах в пределах 1,5 т на га. Биомасса — основной ориентир. Системообразующим признаком в понятии плодородие почвы является биологическая активность в ризосферной (прикорневой) зоне. Говорить, что мы должны стремиться только к повышению процента общего гумуса, — неправильно. Есть дерново-подзолистые и подзолистые почвы, где общий гумус составляет около 1%, но и на них получают достойные урожаи. Следует указать на северо-западные территории России, где на почвах с низким содержанием гумуса получают и по 70−80 ц/га озимой пшеницы, а также можно привести в пример Ирландию, где на почвах с низким процентом общего гумуса получают более 105 ц/га пшеницы — это средняя цифра урожайности в этой стране! Гумус — не цель, мы должны стремиться к филогентическому разнообразию в почвах, к формированию активных микробных сообществ, которые обеспечивают естественное, природное плодородие. Сегодня на рынке имеются линейки препаратов, которые стимулируют образование в почве сообщества микроорганизмов, — корректоров почвенного плодородия, органично взаимодействующих друг с другом и формирующих полноценную питательную среду для растений.

Однако приходится констатировать, что биопрепараты, предлагаемые сельхозпроизводителям на российском рынке, радикально различаются.

Совершенно недавно, а точнее в 1983 году в Японии доктором садоводства Теруо Хига был создан первый сложный коммерческий микробный препарат, представляющий собой 8-видовой консорциум эффективных микроорганизмов для внесения его в почву в целях разуплотнения и повышения биологической активности.

Этот препарат успешно использовался в Северной Корее для ликвидации голода в период 1995—2000 годов., повсеместно применяется там и сейчас. Сегодня ученые-микробиологи в России создали ряд своих сложных микробных композитов, также воспроизвели и состав японского препарата, наладили их массовое производство.

Современные микробные препараты не просто содержат несколько неконфликтующих между собой микроорганизмов — это сложные, по 15 и более микробов — синтрофные ассоциации, в которых микробы живут по принципу «один за всех и все за одного». Состав подобных препаратов не может быть заменой всех необходимых для почвы бактерий, но он запускает механизм формирования активной биомассы, работающей на то, чтобы привести почву в порядок. Это — микробный почвенный «десант», захватывающий плацдарм для того, чтобы разбитые основные «войска» здорового микроценоза смогли перегруппироваться и отвоевывать почву у патогенов. Почва утрачивает свое здоровье, когда отдельные микробные группы начинают конкурировать в ней за питание. Это происходит тогда, когда в существующей модели земледелия исчезли органические удобрения (по причине деградации животноводства крупного и мелкого рогатого скота), а также в результате потери из севооборотов полей с многолетними травами, обогащающими почву органическим веществом — источником питания почвенных бактерий.

Термины, связанные со сложными микробиологическими многовидовыми препаратами

Синтрофизм — особый случай симбиотической кооперации между метаболически разными типами бактерий, которые зависят друг от друга при разрушении субстратов.

Консорциум — в соответствии с «Международным кодексом номенклатуры бактерий» 1978 года, совокупность или ассоциация двух или более организмов».

Как только возникает дефицит по питанию, начинается война всех против всех. Мы помещаем семена в почву, в которой возник конфликт из-за питательных веществ, и плесневые грибы, которые обладают способностью выживать лучше, чем другие микроорганизмы, тут же начинают паразитировать на растениях, вызывая корневые гнили и листовые болезни. Это сказывается затем на урожае, на его количественных и качественных показателях и на его сохранности. В такой ситуации мы оказываемся перед дилеммой: либо боремся со следствием (болезнями) с помощью химии, либо восстанавливаем здоровье почвы.

Таблица 1. Видовой составодного из сложных микробиологических препаратов для биологической санации почвы.

Nпп.

Название микроорганизма

Свойства штамма

1.

2.

3.

4.

5.

6.

7.

8.

9

10.

11.

12.

13.

14.

15.

«Здоровье почвы» или SoilHealth — новый термин, введенный в науку и мировую сельскохозяйственную практику более 20 лет назад, который позволил понять, в какую сторону двигаться в растениеводстве, дал толчок развитию новых биологизированных технологий, вывел страны, внедряющие методы оздоровления почв в ведущие экспортеры продовольствия. Однако российскими почвоведами этот термин ни в науке, ни в сельскохозяйственной практике не поддерживается, а технологии, восстанавливающие здоровье почвы, целенаправленно и массово в отечественном земледелии не внедряются.

Сегодня мы уже имеем отработанную для разных почвенно-климатических условий технологию коррекции (исправления) микробных ценозов для восстановления здоровья почвы.

Один из важнейших этапов данной технологии — работа с пожнивными остатками. Кого и как можно поселить в почву, или как из соломы сделать микробное удобрение, восстанавливающее почву, — эта тема детально обсуждалась на семинарах. Этот агроприём принесёт удовлетворительный результат, если оперировать при обработке соломы перед заделкой в почву не отдельными штаммами (бактериями или грибами, как, например, триходерма), а целым комплексом активных микроорганизмов, способных «разбудить» и мобилизовать спящие или сохранившееся в почвах в карликовых формах природные микроорганизмы, восстанавливающие активную почвенную биомассу.

Вообще, необходимо сказать, что большинство микробных препаратов, выпускаемых в настоящее время в России, — это очень простые препараты с низким функционалом: один микроб — один препарат. Они не могут восстанавливать здоровье почвы. Когда подобных препаратов на рынке более 95% — это не увеличивает престиж и доверие к биологизации в глазах отечественных аграриев.

Этапы биологизации

Работа по оздоровлению почв должна строиться на системном подходе. В процессе биологизации земледелия можно выделить три уровня развития, на каждом из которых решаются разные по сложности задачи:

(1) уровень применения биометода;

(2) уровень биоконтроля;

(3) уровень — внедрение технологии создания устойчивых биоценозов.

Основная задача первого уровня — биометода — заключается в том, чтобы заменить часть химических препаратов биологическими. При этом следует помнить, что никакой биопрепарат, особенно моноштаммовый, если применять его отдельно, каким бы хорошим он ни был, не может быть лучше, чем умело подобранный для борьбы с определенным заболеванием химический препарат.

Уровень биоконтроля предполагает совместное широкое применение химических и сложных многовидовых биологических препаратов. Химией убирается основная проблема, а на «зачищенной» от патогена территории начинают работать бактерии, активированные биопрепаратами. Основная задача на уровне биоконтроля — создание живой защитной оболочки на растениях, на корнях, чтобы воспрепятствовать проникновению в них патогенных микроорганизмов, и создание пространства, где симбиотические микроорганизмы и растения кормят и поддерживают друг друга.

Для биометода возможный уровень прибавки урожая составляет от 5 до 15% (иногда и в районе нуля), у биоконтроля прибавка более существенная — от 40 до 250%. При биоконтроле мы применяем не отдельный препарат из одного микроба, а сложные микробные композиты, потому что микробы из простых моноштаммовых препаратов, внесенные в почву по отдельности, как правило, не приживаются в ней из-за очень сильной конкуренции. Мы разработали сложные по составу препараты, которые помогают микробным сообществам успешно приживаться в почве.

Технология создания устойчивых биоценозов позволяет получать урожаи зерна свыше 100 ц/га. В основе этой технологии восстановления здоровья и плодородия почвы — разработки советских ученых-биоценологов, сделанные в период с 1983 по 1989 год в одном из саратовских институтов АН СССР, который занимался проблемами взаимодействия растений и почвенных микроорганизмов. Ученые института решали вполне прикладную задачу: как при наименьших затратах восстановить почвенное плодородие и получить наибольший урожай зерна. Их эффективные, серьезные и одновременно простые для практиков разработки не были внедрены по причине известных исторических событий в нашей стране. Нам заново предстоит решать эту задачу, но уже на современном уровне.

Говоря об экономике сельскохозяйственного производства, следует напомнить, что в сельском хозяйстве есть два источника ресурсов:

1. Природный (бесплатный — солнечный свет и тепло, атмосферные осадки как источник влаги, естественное плодородие);2. Человеческий (платный — удобрения, искусственный полив, энергоносители, оплата труда работников, амортизация оборудования и т.д.) Практически ежегодно, с наступлением нового аграрного сезона у нас наблюдается рост цен на ГСМ, семена, удобрения, средства защиты растений… С каждым сезоном усиливается диспаритет цен на сельскохозяйственную продукцию и продукцию, выпускаемую промышленностью для удовлетворения потребностей АПК — это факт. Если в 1960-е годы за 1 кг зерна можно было приобрести 3 литра солярки или 3 кг фосфорных минеральных удобрений, то сейчас за 1 кг пшеницы ни 200 млдизтоплива не дадут, ни 200 г фосфорных удобрений. То же происходит с другими минеральными удобрениями и другой промышленной продукцией.

В развитых западных странах и странах Востока диспаритет нивелируется солидными государственными субсидиями. Субсидии же в России практически никак не влияют на разрыв в ценах. Платный ресурс постоянно дорожает, и это требует коренного пересмотра всего агротехнологического уклада в России.

Продуктивность и плодородие

Необходимым условием появления в России рентабельного, самоокупающегося и устойчивого аграрного бизнеса, по моему глубокому убеждению, является переход аграрных хозяйств к системе Адаптивного биологизированного земледелия.

Нам необходимо в полной мере задействовать бесплатный ресурс, чтобы каждый килограмм выращенного зерна окупался с высокой прибылью. В условиях, когда севообороты в России сменились коммерческим плодосменом, необходимы действенные приемы, которые способны компенсировать ущерб, наносимый почвам. Призывами аграрной науки вернуться к технологиям 1980-х годов решить задачу не получится, по причине их утопичности — слишком многое изменилось.

Один из путей восстановления плодородия в условиях, когда отсутствует севооборот с многолетними травами, — это обработка пожнивных остатков препаратами с особыми составами. С помощью этих микробных составов возможно избавиться от плесневых грибов и обеспечить полное разложение стерневых остатков.

Нам нужно вернуть в сельскохозяйственное производство агробиологическое направление, которое было утрачено с наступлением эры химизации, и обогатить его теми знаниями и технологиями, которыми мы располагаем на сегодняшний день.

Нам нужно также отказаться от мифа, что чем больше мы бросаем в землю минеральных удобрений, тем больше повышается плодородие. Минеральные удобрения способны повысить урожайность (повлиять на продуктивность культуры), но они никак не способствуют повышению уровня плодородия почв. В этом вопросе повсеместно наблюдается путаница и подмена понятий. На наших семинарах обсуждался вопрос: чем понятие «плодородие почвы» отличается от понятия «агрохимический потенциал урожайности»? Ученые и агрохимики советуют сыпать на поле много дорогостоящих минеральных удобрений, не соотнося свои советы с современными историческими и экономическими реалиями. Это мешает внедрению в сельском хозяйстве недорогих «правильных» агротехнологий.

Несмотря на все возрастающую дороговизну минеральных удобрений, мы так и не научились применять их с максимальным КПД. По данным ФАО, во всем мире полностью доступной для усвоения является лишь третья часть вносимых в почву азотных удобрений, то есть из трех центнеров внесенной в почву селитры два уходят в никуда. По данным ФАО, неправильное или избыточное применение удобрений также становится причиной следующий негативных явлений:

Мы рекомендуем самый эффективный метод применения азотных удобрений — метод некорневых подкормок мелкой каплей по листу в вечернее и ночное время, обеспечивающий максимальное усвоение растениями питательных веществ, содержащихся в удобрениях. При правильных дозировках, работая КАСом и/или карбамидом с добавками калия, фосфора и микроэлементов, аграрии повышают КПД удобрений в несколько раз. Эффект становится ещё выше, когда перед посевом при протравливании на семена наносятся фосфорные удобрения. Этими технологиями уже более 10 лет успешно пользуются по нашим рекомендациям российские аграрии. При минимуме затрат (за счет рациональных дозировок) они получают максимальные урожаи. Себестоимость в результате более высокой отдачи от применения удобрений составляет 2−2,5 рубля (общих затрат) на один кг зерна, тогда как в среднем по российским регионам она составляетоколо 7−8 рублей на один кг.

Кроме того, существуют препараты, усиливающие действие минеральных удобрений, вносимых по листу. Допускается использование таких препаратов совместно с определенными гербицидами и фунгицидами. В Красноярском крае, например, в ЗАО «Заря», применяя указанную технологию, в 2020 году с ряда полей убирали яровую пшеницу с урожайностью 80 ц/га (средняя по хозяйству урожайность — 55 ц/га, средняя по району — не выше 20 ц/га).

Три этапа работы с биопрепаратами:

Также нами разработано более десятка классов препаратов: микробных, стимулирующего действия, есть адаптогены для конкретного вида растений, которые дают им возможность расти и развиваться при температурах ниже биологического нуля, есть стимуляторы фотосинтеза и регуляторы, снимающие негативное действие нитратного азота, и др. Есть препараты для обработки семян, для обработки растений, стимуляторы фотосинтеза, стимуляторы кущения, микробные препараты для разложения стерни и другие.

Мы разработали несколько препаратов, активно стимулирующих азотофиксацию на зерновых колосовых, кукурузе и других видах культурных растений. При обработке этими препаратами культуры отличает поразительная устойчивость к жаре и засухе. Если пшеница получает достаточное количество азота биологического происхождения, она способна выдержать аномально высокие температуры и засуху. Следует привести и примеры обратного порядка, когда весной прошлого года в КФХ «Исток» Азовского района Ростовской области использование специальных препаратов в составе листовых подкормок позволило вывести из стресса и успешно восстановить растения озимой пшеницы после сильнейших заморозков до — 8… — 12 °C. В соседних хозяйствах посевы практически погибли и были задискованы, а мы попытались у фермера спасти и восстановить поврежденные весенними заморозками и весенней засухой растения озимой пшеницы. Вместе с водорастворимыми удобрениями применили микробный композит и другие препараты. Также нужно было убрать массу из погибшей пшеницы, ведь там скапливается инфекция, именно поэтому применили препарат для разложения пожнивных остатков (всего в дозе 0,5 л на га), который устранил риск развития болезней. В итоге пшеница восстановилась и дала урожайность около 40 ц/га в очень сложный, богатый экстремальными погодными условиями сезон 2019−2020 годов.

Фильм «Спасение озимых при длительной засухе с помощью биопрепаратов»

Примеры, когда в прошлом году с помощью «биологического пожаротушения» удалось спасти посевы на Юге России, можно привести и по Ставропольскому краю.

На смену устаревшим схемам в аграрные хозяйства должны прийти передовые агротехнологии, основанные на биологизации — на восстановлении и использовании бесплатных ресурсов, данных нам самой природой. Для перехода к высокорентабельному, эффективному аграрному производству с потенциалом высокой доходности и ускоренного развития необходимо задействовать четыре ступени Адаптивного биологизированного земледелия:

1. Грамотную защиту растений (сочетание химии и биологии):

Смотрите методические фильмы:

Фильм «Протравливание семян зерновых».

https://www.youtube.com/watch?v=EXzBH7IXxjs

Фильм «Живое поле».

2. Восстановление плодородия почвы и её структуры через работу с пожнивными остатками:

Фильм «Работа по стерне».

Фильм «Севоборот — пшеница по пшенице много лет подряд».

3. Применение дробных некорневых подкормок минеральными удобрениями с биопрепаратами, меняющими редокс-потенциал раствора, что способствует быстрому усвоению удобрений по фазам развития растений:

Фильм «Новая Жизнь». Опыт трех лет применения технологии.

4. Ресурсосберегающие технологии (ноу-тилл и стрипп-тилл (полосовое земледелие) — технологии посева без механической обработки почвы с сохранением мульчирующего слоя на поверхности поля):

Фильм «Система No-Till. Успех в Саратовской области. Выгода системы ноу-тилл».

Климатическое послесловие: тот кто нам мешает, тот нам поможет

Когда российские аграрии уже окончательно перестали надеяться на помощь родного государства и отечественной сельскохозяйственной науки, весть о подмоге пришла откуда не ждали — от Парижского соглашения по климату, которое все сегодня обсуждают исключительно как запланированную катастрофу. Евросоюз собирается обложить Россию «зелёной» данью, так как при производстве российских товаров, мол, выбрасывается в атмосферу слишком много парниковых газов в пересчете на единицу продукции в сравнении с европейскими аналогами. И потому с 2023 года ЕС планирует ввести против российского экспорта углеродные заградительные пошлины. Уверен, не обойдёт стороной «углеродная» гроза и продукцию российского земледелия.

Как показано выше на Рис. 1, земледелие ЕС убыточно, потому что, как и в России, преимущественно построено на тупиковой модели Нормана Борлоуга. Однако нерентабельность сельского хозяйства ЕС маскируется астрономическими государственными дотациями, что позволяет Евросоюзу оставаться крупнейшим экспортером продовольствия, сохранять социальную стабильность в сельской местности и решать свои геополитические задачи за счет искусственной рентабельности и конкрурентоспособности своей продукции, что подрывает основы международной конкуренции и наносит ущерб странам третьего мира, чья продукция не может конкурировать на мировом рынке с европейской, и это серьезно тормозит развитие сельского хозяйства этих стран.

С учетом более высокой урожайности продукция земледелия ЕС в большинстве случаев будет заведомо менее углеродоёмкой в сравнении с российской (конечно, в рамках одной модели земледелия), и потому российский сельскохозяйственный экспорт обречён попасть под углеродные пошлины.

Ситуация в общем-то анекдотичная, и вот почему. На климатическом саммите в апреле 2021 года Владимир Путин упомянул, что поглотительная способность российских лесов составляет 2,5 млрд т СО₂ при суммарных выбросах нашей промышленности в 1,6 млрд тонн СО₂-эквивалента. Тем самым президент в очередной раз заявил, что Россия является одной из немногочисленных стран — «климатических» доноров. Откуда взялась эта оценка? Говорят, в результате завершения 13-летней инвентаризации российских лесов по методологии МГЭИК — Межправительственной группой экспертов ООН по изменению климата. Правда, эта оценка пока в ООН не представлена, а предыдущая составляет всего 160 млн тонн СО₂, на основании которой все эти годы Россия считается одной из самых грязных стран, выбросы парниковых газов которой в 10 раз превышали поглотительную способность её территории. Но если Россия всё же будет признана донором, то почему тогда она должна платить углеродный налог Евросоюзу, который только через 30 лет мечтает о достижении углеродной нейтральности, то есть снижении своих выбросов до уровня поглотительной способности своей территории?

И почему после этого заявления президент дает поручение правительству добиться углеродной нейтральности «быстрее Евросоюза», если Россия уже не просто нейтральна, а является донором? Загадка, одним словом. Думаю, в ближайшее время мы узнаем и разгадку.

Пока же мы видим, что российская власть без изменений приняла раскритикованный в пух и прах Закон о регулировании выбросов парниковых газов, из чего следует, что она последовательно отказывается от самостоятельной климатической политики и собирается продолжить играть в азартные климатические игры по правилам Запада. В этих играх для нас важно то, что в рамках Парижского соглашения активно развивается «регенеративное» земледелие, задачей которого является накопление углерода в почве. Дело оказалось столь доходным, что сегодня в США уже появились фермы, которые ничего не выращивают, а зарабатывают исключительно продажей квот на выбросы парниковых газов. Евросоюз, претендующий на «зелёное» климатическое лидерство, с 2018 года вынужден активно осваивать «регенеративое» земледелие, потому что достаточно много стран, которые в освоении почвосберегающих технологий ушли далеко вперёд (Аргентина, Бразилия, США, Австралия), с продукцией которых по углеродоемкости ЕС конкурировать не может.

А в отношении России западные эксперты считают, что главным источником выбросов парниковых газов в российской экономике является не промышленность, сильно пострадавшая за годы реформ, а именно сельское хозяйство. Считается, что 80% эмиссии углекислого газа в России дают почвы — за счет варварского обращения с ними. В рамках существующих агротехнологий с интенсивной обработкой почвы и системой паров происходит интенсивная минерализация органического вещества, и, как следствие, — выброс парниковых газов в атмосферу.

С появлением в России внутренней системы торговли «углеродом» появляется возможность для фермерских хозяйств и их объединений получить деньги, необходимые для финансирования переходного периода к Адаптивному биологизированному земледелию как за счёт продажи уже достигнутых сокращений выбросов или секвестрации углерода, так и с помощью выпуска климатических облигаций, что позволит избежать рисков, связанных с технологическими ошибками и возможным временным снижением урожайности.

Что же касается российского сельскохозяйственного экспорта, то получается, что у нас с Евросоюзом уже началась технологическая гонка по снижению углеродоемкости сельскохозяйственной продукции, но только большинство наших сельхозпроизводителей об этом ничего не знают. Если немедленно не начать форсированный переход к биологизированному земледелию, то завтра нашу продукцию вытеснят сначала с внешнего рынка, а после введения глобального углеродного налога и международного чрезвычайного климатического положения (что, судя по всему, произойдет раньше появления европейского заградительного налога) и с внутреннего.

Возможно, что обстоятельства непреодолимой силы принудят всё же российских аграриев в срочном порядке менять все системы в сельском хозяйстве, и в отечественном растениеводстве, в частности.

Закончить хочу цитатой из классика. Ф. М. Достоевскийещё в 1876 году писал:

Сказанное 150 лет назад остаётся столь же актуальным и сегодня.