Голосование в Совете Безопасности ООН по вопросу о санкциях в отношении Северной Кореи стало важным оселком проверки целостности внешнеполитической линии нашей страны.

Северная Корея

Как известно, 5 августа Россия проголосовала в поддержку американского проекта резолюции СБ ООН, ужесточившей санкции в отношении Пхеньяна. Сделала она это, заявляя, с одной стороны, о своём, в принципе, отрицательном отношении к санкциям как внешнеполитическому инструменту, и, с другой, будучи уже в течение трёх лет объектом незаконных с точки зрения международного права, то есть принятых в одностороннем порядке, в обход ООН, санкций со стороны Европейского союза и США. Примечательно также, что в принятом совсем недавно новом американском законе о санкциях в отношении стран, которые рассматриваются США в качестве противников, Россия фигурирует в одном ряду именно с КНДР, а также с Ираном.

Заявлять о своем отрицательном отношении к санкциям, самим не применять их в ситуациях, когда национальные интересы России находятся под угрозой, и поддерживать их применение в отношении стран, угроза со стороны которых в отношении нашей страны относительна — это, согласитесь, не просто двойной стандарт. Это, мягко говоря, политическая непоследовательность.

Не буду говорить о 1990-х годах, но всю первую декаду 2000-х политика этнорадикальных режимов в Прибалтике реально угрожала военно-политическим и экономическим интересам нашей страны, в её результате реально уничтожались души и судьбы сотен тысяч наших соотечественников, страдала значительная часть русского народа — и что, применило наше правительство к ним какие-то санкции? Нет, не применило. Нас убеждали, что «без излишнего обострения», политическими методами Россия способна будет достичь лучших результатов. И что, достигли? Стало только хуже.

Мы начали постепенно выводить наш транзит из Латвии, Литвы и Эстонии, но, опять же, объясняя это главным образом экономической целесообразностью. Какие-то политические мотивированные меры последовали только в ответ на общие санкции в отношении нашей страны, введённые Европейским союзом по украинскому поводу. Эти санкции, будем надеяться, в ближайшие годы сняты не будут и, соответственно, наши ответные меры продолжатся. А если будут сняты? Нас начнут убеждать, что и наши ответные действия должны быть прекращены, поскольку «санкции — это не инструмент»… Так, учитывая наше голосование по санкциям в отношении КНДР, инструмент или не инструмент?

На мой взгляд, меры военно-политического и экономического воздействия на страны и правительства, действия которых угрожают национальным интересам твоей страны — это дело в современном мире обычное. Если мы хотим выжить, мы просто вынуждены будем их применять и в ответ на враждебную политику противников (сейчас это США и ЕС, но могут быть и другие), и в инициативном плане. Но рассматривать их надо именно в этом качестве: своего политического инструмента, применяемого для достижения своих целей. Что же касается санкций по линии ООН, то они давно утратили исконное качество. Во всяком случае, всем происходящим на международной арене в последние десятилетия их применение существенным образом девальвировано.

«Да это просто американцам удалось «догнуть» Россию и Китай до поддержки своей линии в отношении Пхеньяна», — скажет мало-мальски вдумчивый наблюдатель и будет прав. Ну, хорошо, у Китая с американцами свои игры. Но у нас-то свой, весьма своеобразный, сложнейший период отношений. Россия сама находится под американскими санкциями, и это требует соответствующего реагирования. «Нас же сам Трамп попросил, а потом поблагодарил, — скажут сторонники согласия с американской позицией по КНДР. — Это нам потом зачтётся». Не зачтётся. Трамп попросил, а Конгресс лишил его возможности существенного положительного политического манёвра на российском направлении. Американцы реализовали в ООН свой внутренний закон, направленный и против нашей страны. Вернее, против неё в первую очередь. А мы им в этом помогли.

И даже если о поддержке резолюции по КНДР нас просил Пекин, если ему надо было послать свой сигнал Пхеньяну, политическая принципиальность требовала от нашей страны воздержаться при голосовании. В том числе и с учётом того, во исполнение какого внутреннего документа действовал Вашингтон.

Обращает на себя внимание в этом контексте и вот какой немаловажный момент. В сюжетах, связанных с американским законом о санкциях в отношении России, Ирана и КНДР, а также с конкретным голосованием в ООН по резолюции против КНДР всё чаще стало упоминаться словосочетание «нелегитимные режимы». Мол, Россия оказалась в американском законе в одном списке с ними. Нет и не может быть среди членов ООН никаких «нелегитимных режимов»! Благодаря нашей стране в Уставе ООН был зафиксирован принцип суверенного равенства государств-членов. Если уж и говорить о незаконности какого-либо режима, то это тот, который был установлен в результате силового захвата власти, как, например, произошло в случае с Украиной в 2014 году. Но даже его, хотя он и ведёт войну против тех регионов, которые отказались подчиняться самозваной хунте, США и ЕС таковым не считают.

Возвращаясь к поддержке позиции Вашингтона и сделанному Россией недружественному выпаду против Пхеньяна, к резолюции, которая несёт страдания многим миллионам северных корейцев, не могу не поделиться гложущей меня мыслью о последствиях. Думаю, что проявленная нами непоследовательность в противостоянии враждебной политике США в отношении нашей страны станет преддверием очередной ощутимой оплеухи со стороны американцев. Впрочем, Тиллерсон вчера её уже анонсировал в ходе своей беседы с Сергеем Лавровым. И всего-то прошли сутки после неуместного, на мой взгляд, жеста Москвы в их поддержку.