Иран начинает с Азербайджаном игру в долгую

Не сбываются прогнозы тех экспертов, которые заявляли, что после визита в Москву министра иностранных дел Ирана Хосейна Амира Абдоллахиана и его переговоров с российским коллегой Сергеем Лавровым в отношениях между Тегераном и Баку наступит «разрядка» и стороны найдут возможности и ресурсы для мирного урегулирования возникших проблем. Это было бы возможно, если бы Баку и Тегеран вели дискуссии только вокруг транспортно-экономических коммуникаций между Ираном и Арменией или возрастающего влияния Турции в регионе. Но Тегеран поднял планку значительно выше и мыслит шире.

Но сначала о «выше». Иран заявляет, что не потерпит «геополитического изменения карты на Кавказе». Не ясно, о каких конкретно «геополитических изменениях» в регионе ведется речь, если исходить из того, что в ходе второй карабахской войны Азербайджан вернул под свой контроль утраченные ранее районы. Даже в случае открытия так называемого Зангезурского коммуникационного коридора из западного Азербайджана в Нахичевань нет оснований говорить о каких-либо «изменениях». Тем более что ранее Иран на протяжении многих лет заявлял в поддержке территориальной целостности Азербайджана.

Теперь о тезисе «шире». Тегеран заявляет о своей «серьезной обеспокоенности» по поводу присутствия «террористов и сионистов в этом регионе», о том, что, как подчеркнул представитель верховного лидера Ирана Али Хаменеи в Корпусе стражей исламской революции Гусейн Алийи, «Израиль расположился на северо-западной границе Ирана после поражения США в регионе» (имеется в виду прежде всего вывод американских войск из Афганистана — С. Т.). Баку категорически опровергает этот «факт» и требует доказательств. Об этом говорил, например, президент Азербайджана Ильхам Алиев, выступая перед общественностью Джебраильского района.

Однако сейчас в Иране стали говорить не только об Азербайджане, полагая, что израильское влияние там — это лишь один из элементов более общего процесса. ОАЭ и Бахрейн, которых отделяет от Ирана лишь Персидский залив, нормализовали отношения с Израилем в рамках Авраамовых соглашений в 2020 году. Также известно о сотрудничестве с израильской стороной властей Иракского Курдистана, который имеет сухопутную границу с Ираном. По оценке директора иранской программы в вашингтонском Институте Ближнего Востока, Алекса Ватанка, «ни разу в своей истории Израиль не имел такого количества дипломатических, экономических и военно-разведывательных отношений со странами, граничащими с Ираном. Это равносильно израильскому рычагу давления, и Тегеран возмущен таким развитием событий, но пока не может сформулировать политику нейтрализации израильских достижений, кроме как обратиться к своим соседям с призывом держать Израиль на расстоянии».

Такая ситуация стала восприниматься в Тегеране как «новая потенциальная угроза», хотя она возникла не вчера и не сегодня. Эти процессы шли давно, на что Иран ранее не обращал повышенного внимания. Но все стало меняться со сменой президента: на место Хасана Рухани, который отличался достаточно терпимыми взглядами и искал пути сближения с Западом, пришел консервативно настроенный Ибрахим Раиси. По всем признакам он намерен проводить более жесткую внешнюю политику, и это уже почувствовали в Баку. Как считает председатель правления бакинского Центра анализа международных отношений Фарид Шафиев, в основе нынешних осложнений, в ирано-азербайджанских отношениях «лежат фундаментальные противоречия, которые прорвались на поверхность только после смены правительства в Иране». По его же словам, «нынешние претензии Ирана к Азербайджану — не более чем поводы».

На наш взгляд, многое связано с тем, что происходит внутри самого Ирана, где Раиси и его сторонники вступили на путь политической дискредитации правительства Рухани. По их мнению, предшественники якобы отрабатывали геополитический сценарий в угоду «интересам США, Израиля и Турции», уделяя главное внимание решению экономических и дипломатических вопросов с внешним миром. Сторонники Раиси практически открыто говорят об ошибках, допущенных тандемом Рухани — Зариф (глава МИД Ирана — С. Т.) в момент второй карабахской войны, который занял проазербайджанскую позицию, чем определил невыгодный для Ирана расклад сил в Закавказье. Дело дошло до того, что Тегеран намеревается создавать на границе с Азербайджаном «передовую оборону». Если сходить из иранской доктрины — отодвигать возможный фронт противостояния дальше от своих границ.

Но как? Ясно пока одно: Тегеран начинает с Баку игру долгую, о чем свидетельствует небывалый уровень начавшийся между двумя странами «информационной войны». Достаточно хотя бы бегло ознакомиться с тем, о чем пишут иранские соцсети: муссируются слухи о возможной переброске иранских воинских подразделений в Армению, высказываются предположения о том, что иранские войска в Армении могли бы сыграть роль щита против вторжения на армянскую территорию армий Турции и Азербайджана. В Иране также предполагают, что глава иранской ядерной программы Фахризаде был убит израильтянами с помощью азербайджанских технических средств, расположенных на азербайджанской авиабазе Ситалчай. И так далее, и тому подобное.

Проблема еще и в том, что Баку и Анкара явно запоздали с нормализацией отношений с Ереваном после карабахской войны. Теперь активизировавшийся иранский фактор создает в регионе новое геополитическое уравнение с участием Армении. В перспективе эксперты не исключают того, что Тегеран на азербайджанском направлении перейдет в фазу гибридного противостояния, что станет сковывать маневренность бакинской дипломатии. Хотя вряд ли обе страны готовы к открытой конфронтации. Однако поскольку базовые противоречия между всеми сторонами никуда не делись, следует ожидать больших перемен.