Вот уже три года реформа, разработанная министерством культуры, «сотрясает основы библиотек» от Москвы — до самых до окраин. Выработанный для библиотек «модельный стандарт деятельности» пугает их сотрудников: теперь всех заставят ходить строем и петь хором.

«Никто книги жечь не будет!»

Большинство моих московских знакомых пользуются специализированными библиотеками в центре столицы. Кто-то, как я, библиотекой киноискусства Сергея Эйзенштейна, кто-то библиотекой искусств, кто-то — РГБ (бывшей «Ленинкой»). Хвалят центральные — публичные и детские. Однако в среде библиотекарей и библиографов понимают, что благополучие их весьма иллюзорно, раз уж повезло работать в эпоху перемен. Что же творится на окраинах?

Я живу в Люблино — рабочей окраине Москвы, не избалованной очагами культуры. Однако в шаговой доступности от моего дома десятки лет в активном режиме существуют три библиотеки. Туда-то я и направилась проверить на деле заявление главы департамента культуры Москвы Сергея Капкова о том, что в столичные библиотеки никто не записывается. Зачем они, раз есть интернет?

В ближайшей к дому «взрослой», чьи окна были украшены привычными решетками цвета «мокрый асфальт» под вывеской «Центр досуга» висело объявление «Извините, у нас — ремонт!». Не успела я огорчиться, как оттуда выпорхнула радостная пенсионерка. «Не закроют!» — крикнула она в пространство. Я зашла. В библиотеке пахло краской, но две сотрудницы озабоченно перебирали картотеку.

«У нас — проверка фондов и ремонт — долгожданный, и решетки снимут. Будет открытое пространство! Наконец-то нас будут видеть будущие читатели! — любезно пояснила мне одна из сотрудниц. — Хотя к нам и так ходят — и дети, и взрослые. И ребятам из малообеспеченных семей мы помогаем. Их из социального центра привозят к нам после уроков на автобусе. Мы с ними читаем, учим их слушать. И курсы у нас тут — компьютерной грамотности — и для пенсионеров, и для школьников, и викторина „Поле чудес!“, например, на знание Москвы». На обшарпанных стенах библиотеки висели многочисленные объявления о кружках и семинарах.

Никто не списывает здесь книги, не сдирает с них обложки для отчета, не сдает в макулатуру и не жжет во дворе. Наоборот, жители района сами приносят в библиотеку дорогие издания художественной литературы, институтские и школьные учебники, которые им не пригодятся, и обмениваются книгами с другими читателями.

Библиотека работает в таком интенсивном режиме еще с «дореформенного» времени. Пока что модернизация проявилась лишь в том, что у библиотекарей рабочий день увеличился до восьми вечера. И дети, и взрослые рабочей окраины записываются туда охотно, невзирая на интернет. Деньги на ремонт дал муниципалитет. И обновление книжного фонда происходит регулярно, в том числе выписывают периодику. «Раньше у нас и знаменитости выступали, — добавляет любезный библиотекарь. — А теперь, увы, все только за деньги».

В следующую — детскую районную библиотеку, чьи окна-витрины тоже были загорожены серыми решетками, записываться пришли прямо при мне — папа с девятилетним сыном и дородная мамаша с двумя дочками лет семи. Но и детская библиотека скоро закрывается на ремонт.

Выяснилось, что сокращать их никто не собирается: штат в них — минимальный, а коллективы — стабильные, не то что в библиотеках-гигантах. Но те «всегда были далеки от народа». В прежние времена держались лишь за счет книжного дефицита, а ныне «имеет ли смысл содержать такой огромный штат»?

Настораживало лишь то, что высказывались библиотекари весьма осторожно, предпочитая, чтобы их имена и должности не разглашались.

— Что касается реформы, ваше поколение хочет всего и сразу, словно бы и книжек не читало, и в школах не училось, — заявила мне одна из библиографов. — Там, где нужна эволюция, вы устраиваете революцию. Ведь имя и слава вам нужны немедленно.

Кстати, теперь пополнением библиотечных фондов и организацией городских библиотечных мероприятий будут заниматься не методические отделы районов и округов, а госзаказчик — Московский городской библиотечный центр (МГБЦ). Эта организация была создана министерством культуры в 2013 году для устранения недостатков в работе публичных библиотек.

Слияния и поглощения

Реформирование российских библиотек от Москвы до самых до окраин происходит уже давно. При этом как в законодательном, так и в практическом плане вызывает немало споров и нареканий.

Чего только стоит тянувшаяся больше года борьба Московской областной библиотеки с министерством культуры Подмосковья! Сначала библиотеку пытались выселить из московского микрорайона Тушино в старое, требующее ремонта здание в подмосковном Королеве. В результате многочисленных протестов сотрудников и сочувствующих деятелей культуры библиотеку все же перебазировали в город Пушкино — в новое здание в микрорайоне Мамонтово. История — типичный пример того, как благое начинание — доступность библиотечного фонда для областного читателя — становится дорогой в ад.

После принятия федерального закона от 08.05.2010 №83-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений» наконец появились критерии, по которым возможно определить количественные и качественные показатели работы библиотек.

Далее начались известные еще по медицинской реформе «слияния и поглощения». Сначала библиотек реформаторам показалось много, но так как сокращать их совсем запретили, их функции решили существенно расширить. По мнению реформаторов, библиотеки должны стать многофункциональными досуговыми центрами. Нагрузка на библиотекарей при этом увеличится, но пока не ясно, как и кем будет финансироваться процесс?

Разумеется, юридическая часть марлезонского библиотечного балета на этом не закончилась. В декабре будут приняты очередные поправки в ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон от 29.12.1994 №78-ФЗ „О библиотечном деле“, в январе — в ФЗ от №77-ФЗ „Об обязательных экземплярах документов“ (электронном экземпляре каждой книги для постоянного хранения в фондах). Вводится в библиотечную практику общий электронный читательский билет — межбиблиотечный абонемент (МБА).

Министр культуры определил и приоритетное направление — создание Национальной электронной библиотеки (НЭБ). На оцифровку библиотечных фондов и были направлены основные финансовые потоки. По мнению Владимира Мединского, НЭБ, которая получит статус юридического лица, наиболее эффективно решит проблемы доступа населения к бумажным ресурсам и обновления библиотечных фондов. Ведь, оснастив библиотеки от Москвы и до окраин электронной базой данных, больше не надо будет тратиться на дорогие подписки на периодику. Да и дорогостоящие новые издания можно будет оцифровать один раз и для всех.

Правда, оцифровка бумажных экземпляров в той же „Ленинке“ может занять еще долгие годы, а любой электронный носитель — даже много раз сохраненный в разных базах данных — может дать сбой. Гладко было на бумаге…

Вот конкретный пример. „В центральной библиотеке Гренобля установлено три аппарата для чтения микрофильмов, и ни один уже год не работает“, — поделился со мной приятель, регулярно посещающий эту библиотеку. Такие же проблемы микрофильмов отметили опрошенные мной жители Квебека, Монреаля, Техаса и других высокотехнологичных регионов. Стоит ли сомневаться, что и в России НЭБ как полноценная замена бумажной книге воцарится еще не скоро?

Утопия или новый модельный стандарт?

Вместе с реформой в жизнь библиотек внедряются и новые ориентиры. Например, модельный стандарт деятельности общедоступной библиотеки. Документ содержит требования к каждому типу общедоступных библиотек — от национальной до сельской муниципальной. Носит он пока что рекомендательный характер, но вскоре, надо полагать, станет обязательным и… вызовет массу протестов на местах. Некоторые специалисты уже высказались.

»По всей видимости, авторы весьма далеки от реальной оценки состояния библиотечного дела в стране, особенно в отношении порядка 33 тысяч библиотек (из 45 тыс.), работающих на селе… — пишет в своем блоге Сергей Басов, заведующий научно-методическим отделом Российской национальной библиотеки (РНБ). — А недавно выяснилось, что реальная поддержка библиотечной системы страны, основой которой являются муниципальные библиотеки, так и не стала приоритетной для министерства культуры, о чем свидетельствует исключение по его (Минкульта!) инициативе трансфертов на комплектование муниципальных библиотек (в размере 350 млн рублей) из бюджета страны на 2014 год и признание в том, что «основной задачей на сегодня является перевод информации с бумажных носителей в электронный вид» (см. письмо замминистра культуры Н. А. Малакова от 06.12.2013 в министерство финансов РФ)".

Показатели эффективности работы библиотек в проекте «Стандарта» сформулированы так, что могут вызвать двойное и даже тройное толкование. Например, «количество консультаций, данных читателям специалистами». Вопрос: это приглашенный специалист — юрист, психолог, или же сменивший специальность сотрудник библиотеки? Борьба за показатели «плана по валу», разумеется, ударит по читателю.

Упущено в проекте и важное для библиотек в селах и маленьких городах — краеведение. «Создается впечатление, что главное — всеобъемлющая оцифровка! — пишут библиотекари в одном из отзывов к проекту. — Но она приведет к тому, что в библиотеки совсем перестанут ходить!»

Не совсем понятно, почему Минкульт изобретает велосипед вместо того, чтобы использовать международный опыт. Например, в Канаде существует достаточно разветвленная и эффективная сеть библиотек. Они решают сразу несколько политических задач: интеграция эмигрантов в общество, изучение ими языка, привлечение к чтению детей и подростков и создание культурной среды для общения граждан. При этом никакого стандарта: ни одна библиотека не похожа на другую. Каждая решает задачи своих читателей.

Ведь невозможно, чтобы крупная городская библиотека, расположенная в шикарном бизнес-центре, с бюджетом 10 миллионов долларов в год, работала как маленькая сельская с бюджетом в 20 тысяч? Или чтобы публичная библиотека в студенческом городке, которую некоторые учащиеся не покидают сутками, содержала те же издания, что и пригородная, ориентированная на домохозяек и семейное чтение. Кстати, окраинные библиотеки размещаются обычно в весьма скромных помещениях.

— Я сама видела, как ребенок семи лет, недавно переехавший в Торонто и толком не знающий языка, рвался в детскую библиотеку! — рассказывает мне русская студентка, переводившая диалог папы и сына библиотекарю. — В библиотеку его родители записаны всей семьей. Абонентская плата за каждого местного жителя — пять долларов в год. Для приезжих — уже 300. И при этом они могут взять домой для просмотра и книги, и диски. Детям есть где играть. Часть времени выделена на детские книги, а часть — на чтение вслух и… комиксы. В Израиле, где уровень компьютерной грамотности и охвата интернетом один из самых высоких, — школьники посещают библиотеки целыми классами. Там они могут бесплатно пользоваться вай-фаем, готовиться к занятиям или читать книжные новинки. Ходят в библиотеки и профессура, и обычные жители города. При этом часть изданий уже оцифрована, но и к бумажному книжному фонду относятся с уважением. В Великобритании с библиотеками вышел небольшой перекос. Там настолько увлеклись интеграцией приезжих, что актуально и для России, что потеряли собственно английских читателей. Это как раз пример форсированного внедрения новых технологий в консервативное библиотечное дело.

Разумеется, внедрение новшеств никогда не обходится без недовольных, но стоит ли добиваться немедленных результатов по популяризации библиотек? Или в данном деле, действительно, нужна эволюция, а не революция? Терапия, а не хирургия.

Алиса Агранат — обозреватель ИА REGNUM