«Символ русского мира». Украинцев убеждают, что «Пятерочка» ценнее Угледара
Украинский телемарафон, который, по версии Владимира Зеленского, украинские журналисты организовали сами, по зову сердца и без вмешательства властей, успел стать знаковым явлением украинского конфликта. Однако после вторжения ВСУ в Курскую область у его создателей окончательно сорвало крышу.
Война символов
В этом коротком ролике ведущий использует видео, снятые бойцами ВСУ ещё в августе. Однако вкладывает в старые кадры совсем новый смысл.
1. «Пятёрочка» — символ русского мира.
2. А значит захват такого стратегически важного объекта куда важнее, чем Угледар или Торецк. Ведь такой ловкий ход дал надежду миллионам украинцев, показал, что ВСУ могут бить российскую армию на её земле и т.п.
Сюжет, конечно, смотрится максимально дико, да и сделан довольно топорно.
Видеоряд максимально не соотносится с такой пафосной оценкой захвата одного из российских дискаунтеров. «Стратегический объект» разграблен, разгромлен, фасад испачкан граффити. Один из бойцов ВСУ пьёт из горлышка трофейный виски Jameson.
Год назад Pernod Ricard во второй раз ушёл с российского рынка, забрав ключевые бренды (Absolut, Olmeca, Jameson и т.д.). Но, как видим, на их наличии на полках уход никак не сказался. И если бы рядовой украинец (зритель или тот же боец ВСУ) знал такие подробности, наличие Jameson’а в магазине должно было вызвать удивление.
Да, «Пятёрочка» — действительно символ русского мира. Для украинца. Других-то он, в основном, не знает. А «Пятёрочку» многие помнят ещё по старой, довоенной жизни. Но оцените саму постановку вопроса рупором украинского официоза: «И Угледара с Торецком не жалко за один магазин!»
Даже в самой кондовой российской телепропаганде никто не додумался до заявлений вроде: «Ух, аптеку и заправку у хохлов отжали, знатные символы украинского мира, за них и Суджу отдать не жалко!»
Но всё это потому, что мы не смотрим этот сюжет глазами рядового украинца. А этот взгляд, смеем уверить, имеет некоторые особенности.
«Пятёрочка» глазами украинца
1. Погром магазина однозначно играет в плюс сюжету. Враг побеждён, унижен, его имущество разошлось на трофеи.
Процесс настолько поставлен на поток, что даже украинскими органами правопорядка уже начались аресты офицеров, вывозивших имущество на Украину. Впрочем, рядовой зритель таких подробностей, скорее всего, не знает.
2. С точки зрения символики всё чётко: «Пятёрочка» для украинца действительно символ не хуже прочих. И обходятся с ним так же, как прежде обошлись с памятниками, могилами советских солдат, названиями улиц и т.п. Герой ролика так и говорит: «Заехал в «Пятерочку». Не нравится ассортимент. Дальше АТБ тут будет».
По сути, телемарафонщики пытаются украинизировать русификацию, т.е. в данном случае отзеркалить постепенное преобразование бывших украинских регионов, их врастание в Россию после 2014 года. Силясь тем самым показать своему зрителю, мол, «мы так тоже можем».
2. Сюжет в целом построен на куда более старой схеме, обкатанной патриотами ещё после оранжевого майдана.
Тогда Пётр Ющенко (старший брат президента Виктора Ющенко) пачками регистрировал в Верховной Раде постановления о праздновании годовщин разного рода исторических событий. В основном битв, в которых войскам Московского царства приходилось сражаться с отрядами казаков. При этом масштаб события вообще не имел никакого значения (равно как и последствия битвы). Главное — зафиксировать: «Ух, кумэ, ну и вломили мы тогда москалям 400 лет назад!».
Без шуток, во второй половине 2000-х семейство Ющенко генерировало таких проектов постановлений штук по несколько десятков в год. И ведь это были не просто постановления, но и бюджет под мероприятия на государственном уровне. Выпускались юбилейные монеты, соответствующим образом правились учебники и т.п.
То есть сюжет телемарафона о «Пятёрочке» ложится на уже давно проложенные рельсы: «Ух, надрали дупу москалям, лалала!» Или даже на ещё более древнее: «Пускай у соседа корова сдохнет».
Генератор контента
По социологическим данным, которые приводит The Economist в статье о «затруднительном положении Украины», среди тех, кому за 60, и они «не рискуют быть призванными», 54% респондентов уверены, что Украина побеждает в войне, и 60% считает, что нужно сражаться за границы 1991 года.
И хотя понятно, что среди людей старшего поколения, наученных жизненным опытом, многие предпочитают отвечать не то, что думают, а «то, что нужно» тем не менее аудитория телемарафона в этих цифрах читается отчетливо.
Именно на них в первую очередь и рассчитаны бодрые реляции о небывалом стратегическом значении бюджетного супермаркета. Такое цепляние за «Пятёрочку» объясняется просто.
Среди зрителей телемарафона встречаются дураки, но не среди его создателей. Там понимают, что единственный их шанс на победу — смена власти и смута в России. Пока они удерживают кусок российской территории и гонят оттуда видеоконтент для телемарафона, шансы на смуту, по их мнению, немного выше. Да и потерю территорий на Донбассе можно отбить очередным «курским» сюжетом.
«Стратегически неважные города» (в данном случае Угледар и Торецк) — это уже признанный мем телемарафона.
Любой город, который ВСУ готовятся оставить, тут же объявляется стратегически неважным. Но в этот раз авторы сюжета не только анонсировали такое отступление, но и попытались его подсластить: ничего, «Пятёрочка»-то пока наша!
К слову, о городах.
Покровск в телемарафоне почему-то не упомянут. Хотя по оценке президента объединения «Укрметалургпром» Александра Каленкова, его потеря сильнейшим образом ударит по украинской металлургии: «За два года (в 2022 и 2023 гг. — Прим. авт.) мы плавили 6–6,5 млн тонн стали, в этом году можем выйти на показатели 7,5 млн тонн. В случае потери Покровска это будет 2–3 млн тонн».
Но не беда, украинские «киборги» ещё держат ликероводочный отдел «Пятёрочки»! А когда их оттуда всё-таки выбьют, телемарафонщики ещё что-то придумают. Смекалки им не занимать.