Украина причинила нам боль. Но не ту, которую планировала

Сегодня Украина выпустила снаряды по центру Белгорода. Снаряды прилетели в торговый центр, в каток, в центральный парк. Не могло быть сомнений в том, что в это время — днем 30 декабря, накануне Нового года — на катке окажутся дети, что в торговом центре будет много людей, пришедших купить подарки для близких. Не было сомнений в том, что погибнут дети, гражданские взрослые.

Белгород сегодня погрузился в террор. Мы с экранов телефонов в режиме реального времени смотрели на людей, лежащих на земле, покалеченных осколками, слышали детские и женские крики, видели коляску в ошметках густой крови. А это кровь наших соотечественников. Над городом выла сирена.

Белгород — маленький уютный городок. Я была там много раз, и ещё чаще в этом году, чтобы поддержать одним только своим присутствием. Поэтому я знаю, что Белгород — это еще мобилизованный городок. В каждой школе есть убежище. Все окна в детсадах и школах обклеены пленкой, защищающей от осколков.

Граница с Украиной близко. Белгородская область первой начала принимать на себя тяготы обстрелов. Некоторые села были эвакуированы от границы больше года назад. Военные сводки из области стали регулярными, и мы как будто начали привыкать, что в Белгородской области неспокойно.

Но раз у нас все спокойно, почему бы не свыкнуться с этой мыслью — с тем, что часть наших сограждан живёт вот так?

До сегодня. Сегодня смешалось все. Новый год, елка на площади перед городской администрацией, которую тоже задело. Праздничное настроение. А Белгород умеет его создавать. Он очень уютный городок. В нем умеют устраивать праздники. Сегодня в нем смешались праздник (общий, важный для нас всех Новый год), детские крики и осколки стекла.

Может быть, через эту общую атмосферу праздника, когда кажется, что в мире наступает спокойствие и ничего плохого не произойдет, до нас сегодня ещё больнее дошло: это наши сограждане и они страдают. Белгород сегодня стал ближе ко всем нам.

Боль — это то чувство, которое нам хотело причинить руководство Украины. И ему, в общем-то, удалось. За белгородцев больно. 108 человек ранено, из них 15 детей. 14 человек погибло, из них трое детей.

Вчера ракеты прилетали в Одессу, в Киев, во Львов. Там тоже погибли люди. Это были наши ракеты. Чем те люди хуже белгородцев или нас с вами? Гражданские украинцы ничем не хуже и не лучше нас. Гражданские люди, а особенно дети, гибнуть не должны.

Жертвы неизбежны во время военных конфликтов, но гражданские не должны становиться целью. Гибель гражданских — ничем не восполнимая трагедия. И очень важно, что сейчас наше общество не говорит, что за гибель белгородцев завтра должны ответить простые украинцы. Нет, не должны.

Очень важно, что россияне не говорят: надо отомстить и удар мести должен быть направлен на гражданских. Ненависть губительна в первую очередь для ненавидящего.

А Украина — ее политическое и военное руководство — отправила натовские снаряды в белгородское новогоднее гуляние именно из ненависти. Из мести. Нам хотели причинить боль, и это Украине удалось. Сегодня ее политическое и военное руководство смакует боль, объедается своей ненавистью.

Сегодня в чат моего канала в Telegram белгородцы писали из укрытий, делились волнением за своих детей, которые в обстрел, под воздушную тревогу возвращались с занятий домой. Белгородские родители просили молитв за своих детей, и за них молились тысячи, десятки тысяч человек из разных городов России.

Впрочем, я уверена, многие в России молились и вчера, когда наши ракеты летели на военные цели Украины, о том, чтобы они не задели там гражданских. А побеждает тот, кто не затронут ненавистью и жаждой мести. Он сильнейший.

Мы не можем оживить погибших сегодня детей, людей. И это, да, боль. Но она не та, которую планировала для нас Украина. Через эту боль мы стали с белгородцами ещё ближе.