Амурская область, 21 марта, 2018, 10:41 — ИА Регнум. Поселения Амурской области покидают люди. В 17 населённых пунктов нет ни одного жителя, почти в 60 — прописано меньше 10 человек, сообщает корреспондент ИА REGNUM со ссылкой на Амурстат. Сколько ещё жителей сёл покинули их, не попав в статистику, — неизвестно.

Читайте также: Как не потерять Дальний Восток? Пора подумать о людях, живущих там?

По информации Амурстата, населенных пунктов с численностью менее 10 человек в Приамурье 59, при этом в 17 из них официально никто не живёт. К примеру, в Сковородинском районе 0 стоит напротив пяти поселений и железнодорожных станций.

Больше всего подобных поселений-призраков с населением до 10 человек находится в Архаринском районе, таких 13. К ним относятся села и железнодорожные станции. Во многих сёлах нет детских садов, школ, больниц и даже почтовых отделений. Людям ничего не остаётся, как покидать дома и перебираться в более цивилизованные поселки и города региона, а то и вовсе уезжать за пределы области.

Так, в сёлах Левый Берег и Петропавловка Черниговского сельсовета официально зарегистрировано по одному человеку, но по факту никто в них не проживает. Как рассказали в сельсоветеИА «Амур.инфо», статистика и действительность не всегда совпадают.

«В Левом Берегу у нас действительно прописан один житель, но фактически его там нет — он съехал. Та же ситуация в Петропавловке: прописан один, но он там не живет. Получается, люди уехали и не снялись с регистрации, а куда они уехали — такой информации у нас нет. Петропавловка как населенный пункт еще существует, но домов там уже нет. Несколько частных деревянных строений, которые там были, разобрали люди. В Левом Берегу другая ситуация: наш зарегистрированный житель там не живет, но периодически там живут жители поселка Новобурейский, который находится в 27 километрах. Люди используют оставшиеся в селе домики как дачи и приусадебные участки», — объяснила глава Черниговского сельсовета Инна Гах.

Читайте также: «На Дальнем Востоке всё, как в России, только хуже» — чем ещё завлечь людей

В том же Сковородинском районе осталось семь сёл с несколькими официально зарегистрированными жителями. По словам главы района Алексея Прохорова, содержать такие полупустые деревни не выгодно, но и на расселение оставшихся людей нет денег.

«Упразднить по закону можно населенные пункты, в которых меньше 100 человек. На общем сходе надо принять решение об упразднении населенного пункта. Потом на сессии районного совета, потом это передается в область — должен согласовать губернатор и Законодательное собрание Амурской области. И только после этих всех согласований начинается процедура упразднения. Это же надо всем купить жилье, чтобы переселить людей. Те села, которые остаются, пусть и небольшие, бросать, конечно, никто не собирается. Были бы деньги, мы были бы рады расселить людей в более комфортные условия: туда, где есть школы, детсады, клубы, магазины, ФАПы. Но единовременно выполнить это невозможно, потому что таких населенных пунктов в области очень много», — пояснил Алексей Прохоров.

Как сообщало ИА REGNUM, причины бегства населения с Дальнего Востока, особенно с глубинки — неразвитость социальной, жилищно-коммунальной и транспортной инфраструктуры, низкий уровень доходов, высокие цены на продукты, зависимость от поставок продовольствия, отсутствие работы.

Регионы ДФО занимают последние места в списке субъектов РФ по продолжительности жизни.

Читайте также: Мёртвые деревни: новосибирские сёла умирают «долго и в муках»

Председатель правления межрегиональной организации «Гражданский патруль» Ростислав Антонов считает, что «село умирает долго и в муках».

«Первыми из села уезжает молодежь, потом люди теряют работу и перспективы, а чуть позже те, кто остался, начинают понемногу разбирать дома тех, кто уехал. У кого сил нет и на это, разбирают свой собственный дом. Потом школу переводят в началку, а позже и вовсе закрывают, отправляя детей в ещё живой населённый пункт, километрах в десяти или дальше. Вот и всё, умерло село. Нет, в нём еще будет жизнь, как и погасшая свеча остывает не сразу. Но шансов к возрождению уже почти нет. Должно ли спасение деревни быть в приоритетах у государства? Должно, если, конечно, мы не хотим окончательно превратить нашу страну в пустошь с редкими городами-мегаполисами», — резюмировал общественник.