У меня есть две новости. Обе хорошие. Моя 86-летняя мама после Великой Отечественной вышла замуж за советского офицера, жила в Союзе. Время было тяжёлое: трое детей, гора дел, и о работе забывать было нельзя. Мама работала воспитательницей в детском саду, лаборанткой в школе. Успела посмотреть Ленинград. А потом, после переезда в Коломну, никуда уже не выезжала — возможности не было.

ИА Регнум

До сердца столицы, Красной площади, доехать так и не удалось — в 1983 году мать с отцом развелись, она уехала в Германию.

Прошло 40 лет. В октябре 2023 года моя сестра на своей машине вывезла маму из Германии. Почти три дня на границе — времена снова тяжёлые, мама всё понимает, и она в России.

В январе 2024 года мама в торжественной обстановке, в музее воинской славы Великого Новгорода, получила российский паспорт. Больше полугода практиковала дома русский язык. А в один из дней я зашёл к ней и сказал: «Мама, едем в Москву». От радости она заплакала. Это была мечта — увидеть столицу нашей Родины. Еще в прошлом году она и не надеялась, что мечта сбудется.

В Москву ехали на моей «Ниве». За 7 часов добрались из Великого Новгорода. Всю дорогу мама смотрела в окно, любовалась красотами. Поселились в гостинице. На следующий день поехали в центр. Вызвали такси: очень вежливый водитель, в белой рубашке, по пути провёл экскурсию по столице.

обществоВ Брянской деревне я понял, что я — русский

Подъехали к Манежу, быстро купили билеты, прошли контроль. Мы в центре Кремля! Эмоции мамы словами не передать. Немного погуляли, после чего снова вызвали такси — маме было тяжело идти пешком — и доехали до ГУМа. Вот она, Красная площадь. Купили мороженое, мама села на лавочку. Любимое лакомство с таким видом — о чём ещё можно мечтать?

Следующие две недели она только об этом и говорила, делилась воспоминаниями и эмоциями.

Это была первая новость. А вот и вторая: я уже рассказывал, что товарищ-полицейский в Германии предупреждал в прошлом году, что на меня «собирают материал», готовятся завести дело — ищут формальную причину изолировать меня от общества, чтобы не нервировал местных своими рассказами о происходящем на Украине. Правдивыми рассказами!

При этом я не вёл агитации, не писал в блог: когда спрашивали — отвечал. Да, многие реагировали неадекватно. Но вы же спросили — я ответил, разве я виноват? Может, у вас своя версия, спрашивал. В ответ — опущенные глаза и молчание.

Когда мои начальники видели, что я общаюсь с кем-то из гостей, резко менялись в лице, злились. При этом многие арабские работники и работницы нашей арены меня понимали, поддерживали Россию.

Полагаю, именно мои бывшие «менеджеры» запустили процесс признания меня «врагом общества». Вредит, мол!

Из личного архива героя
Мать Руслана Рюмшюсселя

В середине июня мне из Германии написала сестра: Руслан, пришло приглашение в социальный суд. Явиться нужно 21 июня, обязательно, иначе — штраф. Плюс в письме был целый список того, что мне угрожает в случае неявки. Вскоре выяснилось, что мой бывший адвокат отказался представлять мои интересы, из-за чего заседание перенесли на 26 июля. Но и это заседание перенесли из-за неявки адвоката. Получилось, кстати, забавно: из-за своего презрения к русским он пытался мне навредить, но получилось наоборот.

Немного разъясню ситуацию. В 2016 году в Германии я подал в суд на социальную службу, чтобы получить более высокий уровень инвалидности. Его должна подтверждать специальная комиссия: если вы получаете определённое количество «пунктов инвалидности», можно сразу выйти на пенсию. Но дело двигалось очень медленно, я для них — русский, а русских обычно обслуживают крайне неохотно. Я прошёл еще одну комиссию, которая снова подтвердила, что не учтено пулевое ранение в грудь, я перенёс два инфаркта. Но, несмотря на это, к 2020 году дело практически заглохло.

И вот прошло 4 года, меня хотят видеть в суде. Конечно, можно было бы прийти, но никогда прежде я не видел, чтобы в социальный суд приглашали с помощью штрафов и откровенных угроз. Очевидно, компетентные немецкие органы, зная, что меня нет в стране, начали искать варианты, как бы меня «вернуть». Наткнулись на мои давние судебные дела: отлично, используем их как повод.

общество60 гендеров и меняющие пол дети. Как Европа сходит с ума

Одного только не учли: я долгие годы занимался не только персональной охраной, но и защищал потенциальных жертв от угрожавших им людей. Прекрасно знаю, как работают суды — заседания могут переносить на несколько месяцев, разбирательства в целом идут годами. Например, человеку не заплатили за работу, несколько месяцев он ждёт нового заседания, а за это время становится банкротом — и всё, не заплативший выходит сухим из воды.

Можно легко представить, что случилось бы со мной, если бы я поехал в Германию. Меня бы схватили, посадили бы к тюремным «активистам», избивали бы… А еще бы не давали необходимых лекарств. Выжил бы я в таких условиях?

В любом случае никакие немецкие СМИ об этом бы не писали.

В итоге я написал письмо в суд: сообщил, что не в стране, попросил оставить в покое — вынести судебное решение без моего присутствия и без моего адвоката. Прошло полтора месяца — тишина. Попытка заманить меня в ловушку провалилась.

А я счастлив, что смог исполнить мечту мамы.