Армения, 13 января, 2014, 00:01 — ИА Регнум. После саммита Восточного партнёрства (ВП) в Вильнюсе в конце ноября 2013 года, когда и Украина отказалась (ранее Армения отказалась его парафировать) подписать Ассоциативное соглашение с ЕС, многие заговорили о провале ВП. Говорится о новом формате выстраивания взаимоотношений между ЕС и странами-партнерами, что наш собеседник посол Польши в Армении Здислав Рачински называет "индивидуальными стратегиями" партнёрства, поскольку "ранее действующая правовая база уже не отвечает амбициям сторон". "Ранее действующая правовая база, наверное, уже не отвечает амбициям и возможностям сторон. И поскольку Армения отказалась от того, что уже было обговорено и разработано (Ассоциативное соглашение), необходима новая правовая основа. Новый документ также может носить название Ассоциативное соглашение, но есть разные ассоциации", - отмечает Рачински.

С другой стороны, вступление Армении в ТС может привести также к переосмыслению действующей для Армении системы преференций Европейского союза GSP+. Помимо этого дрейф Армении в сторону ТС вызывает вопросы в плане регулирования границы Армении и Грузии. Фактически, по линии армяно-грузинской границы в будущем будут соприкасаться границы Таможенного союза и Свободной зоны торговли ЕС. "Я думаю, что армянские политики, принимая решение о вступлении в Таможенный союз, учли все последствия, как в плане передвижения товаров по территории страны, относящейся к общему европейскому пространству, так и в контексте отношений, кооперации между странами региона. Необходимо признать, что вступление Армении в Таможенный союз может иметь последствия не только для самого Еревана, оно в какой-то мере не влияет положительно на интеграцию региона Южного Кавказа", - подчеркнул посол. Итоги интеграционного 2013 года в беседе с корреспондентом ИА REGNUM подвел глава дипломатической миссии Польши в Армении Здислав Рачински.

ИА REGNUM: Г-н Рачински, после Вильнюсского саммита "Восточного партнёрства", когда и Киев отказался подписывать Ассоциативное соглашение с ЕС, многие политики и эксперты, как в Армении, России, так и в Европе утверждали о провале ВП. Говорится также о том, что впредь ЕС не будет обращать большое внимание на "Восточное партнерство", и может появиться новый формат. Вы согласны с этими оценками?

Не вполне. Начнем с саммита в Вильнюсе. Скажем так, успех не удовлетворил ожидания. Саммит показал, что для части стран Европы предложенная формула оказалась привлекательной (Грузия и Молдавия парафировали Ассоциативное соглашение с ЕС - ред.). Их оценка своих возможностей интегрироваться в общее экономическое, гуманитарное и законодательное пространство была положительной, и они начали проводить эту политику. "Восточное партнерство" не есть отдельная политика Европейского Союза. Я бы его определил, как обогащённую и углубленную европейскую политику соседства. ЕС по отношению ко всем своим соседям выстраивает подходы в рамках Европейской политики соседства, целью которой является способствовать странам-соседям в модернизации экономики и проведении внутренних преобразований. На востоке Европы соседями ЕС являются европейские государства. По инициативе Польши и Швеции им была предложена обогащенная программа соседства - "Восточное партнерство". Программа продолжает работать. В политике происходит так, что между определенными теоретическими установками, решениями об их реализации, проходит некоторый отрезок времени.

На саммите в Варшаве была принята формула "больше за большее". То есть страны, готовые более тесно интегрироваться с ЕС (мы не говорим о членстве, а о создании общего пространства), получают больше... Прошло 2 года после варшавского саммита, пока эту формулу увидели в действии. Среди шести стран-партнеров - Молдавия и Грузия больше продвинулись в интеграции, некоторые, как Украина, взяли время на раздумье и оценку своих возможностей. Армения ищет новую формулу сотрудничества с Европейским Союзом, а Белоруссия, например, находится в еще более глубоком раздумье, что делать и как соседствовать с Евросоюзом. Существующее некоторое разочарование от "Восточного партнёрства" является причиной того, что на вооружение был взят совсем другой язык, чего не было заложено в самой программе. Программе, неверно, под влиянием российского информационного пространства, придали геополитический смысл.

ИА REGNUM: А что программа лишена геополитического смысла? Тогда почему говорилось о необходимости того, что страны должны сделать выбор между Евросоюзом и Таможенным союзом? Это же выбор между геополитическими центрами силы?

Многие политики в странах "Восточного партнерства" пытались и пытаются представить "Восточное партнерство" в качестве конкуренции за территории и рынки. Я не согласен с такой постановкой вопроса. Сознаюсь, помимо российских экспертов и политиков, также некоторые политики и эксперты из стран ЕС поддались указанной, родом из России, геополитической риторике, что было ошибкой. В случае Армении выдвигался лозунг о том, что Ереван не может участвовать в европейском проекте, поскольку может потерять гарантии безопасности России. Извините, не нужно смешивать два понятия. Армения - член ОДКБ, у нее существуют глубокие двусторонние отношения с Россией. Здесь ничего не изменилось бы. Мы же предполагали, что Армения, будучи в системе безопасности России, может следовать логике внутренних преобразований европейского образца.

Россия должна была принять все это к сведению, что Ереван остается союзником Москвы, но изнутри меняется в сторону европейских стандартов. Однако Москва поступила иначе и практически дала понять, что не будет иметь с дело теми, кто присоединится к Ассоциативному договору ЕС (ранее глава МИД России Сергей Лавров заявил, что программа "Восточное партнерство" не вызывает у России опасения, и она не препятствует реализации программы - ред.). В этой ситуации Армения посчитала, что выгоднее участвовать в другом интеграционном проекте. Это выбор Армении. Программа же ЕС есть предложение к реформам и содействие преобразованиям. Как быстро произойдут эти реформы и преобразования, зависит от самых стран-членов ВП.

Почему был предложен этот проект? Давайте говорить начистоту. Мы видим успешные примеры, когда страны с перспективой вступления в Европейский Союз провели глубокую внутреннюю модернизацию, построили успешную экономику и демократическую политическую систему. С другой стороны у нас нет ни одного удавшегося примера успешной внутренней модернизации стран, которые отказались от этого пути.

ИА REGNUM: Среди успешных примеров модернизации мы вряд ли можем упомянуть ту же Болгарию или Румынию, экономики (особенно аграрный сектор) которых находятся в плачевном состоянии после вступления в Европейский Союз.

Я не указывал на самые неблагополучные примеры. Мы же не говорили, допустим, о Таджикистане. Да, существуют страны, которые богаты энергоресурсами, и они сделали определённый рывок в некоторых областях экономики. Однако речь не идет только об экономике или некоторых ее секторах. Вопрос в развитии общества в целом, институтов гражданского общества. В Европейском Союзе мы имеем больше примеров удачного трансформирования, чем проблем. Я не могу говорить за другие государства, но могу говорить за мою страну. В экономике Польши аграрный сектор всегда занимал весомое место. Перед вступлением в Европейский Союз и у нас были скептики, утверждающие о том, как все это плачевно кончится. Говорилось о том, что дешёвые товары из западной Европы зальют наши рынки, крестьяне пойдут попрошайничать, и все рухнет. Открытие большого рынка ЕС является своеобразным тестом на эффективность для экономики конкретного государства. Это тест для государства, его институтов и институтов гражданского общества давать адекватные ответы на вызовы. В настоящее время Польша экспортирует товары. Около ¾ нашего экспорта идет на рынки ЕС. Даже из стран Таможенного союза (Россия и Белоруссия) приезжают в Польшу за покупками.

Если же некоторые страны ожидали того, что вступлением в ЕС посыплется манна небесная, это ошибочные представление. Это всего лишь возможность, которую надо использовать. Все зависит от самой страны, даже если она маленькая. Не надо уповать на какие-то внешние силы или смотреть на них с опасением. Внешний мир - возможность, надо быть уверенным в своих силах и делать шаги по мере своих возможностей. Например, моя страна не имеет больших амбиций быть второй или третьей экономикой Европейского Союза, но шестой мы уже являемся.

ИА REGNUM: Некоторые эксперты утверждают, что ЕС практически ничего реального не предложил взамен ТС в плане безопасности, выделения средств на исправление экономической ситуации, открытия армяно-турецкой границы, организации конференции доноров и пр. Вы согласны с этими оценками?

Дело в том, что не должно было быть конфликта между Ассоциативным членством Армении в ЕС и отношениями с Россией. Так Россия является союзницей Армении или нет? Если да, она не может ставить ее в затруднительное положение. Относительно армяно-турецких отношений (процесс примирения начался благодаря усилиям президента Армении Сержа Саргсяна), то они, насколько я понимаю, не отложены, а приостановлены. На какую помощь Европейского союза здесь должна была рассчитывать Армения? Знаете, это не "базар", чтобы ожидать того, кто даст больше. Я бы сказал так, если страна имеет стратегию развития, видит нуждающиеся в решении задачи и имеет проекты по внутреннему развитию государства, только после этого она может рассчитывать на финансовую поддержку извне. Нельзя воспринимать конференцию доноров в качестве банкомата. Например, про мою страну - Польшу часто по незнанию говорят, что она добилась успеха, поскольку ей были выделены огромные средства, что неправда. Помощь в виде кредита на сумму 1 млрд долларов была выделена Польши, причем не ЕС, а Международным валютным фондом, лишь на стабилизацию валюты. Вот и все. До вступления в ЕС Польша получала такую же помощь (если считать на душу населения), как Армения сейчас. Вопрос не в величине средств, а в четкости задач, видении, стратегии и последовательности в достижении поставленных целей.

ИА REGNUM: Что ожидать в будущем от "Восточного партнёрства"? Программа продолжит оставаться актуальной, переформатируется или вообще сойдет сцены?

Нет оснований для таких утверждений. С момента принятия решения по более индивидуальному подходу к странам-партнерам план действий с государствами, решившими вступить в общее пространство (Грузия и Молдавия), и с теми четырьмя остальными (Украина, Белоруссия, Армения и Азербайджан) будет носить индивидуальный характер. По всей видимости, для каждой страны появится отдельная стратегия в рамках общей политики, и в зависимости от реальных преобразований в стране (не имитационных, а реальных), будет оказана поддержка. По моему мнению, индивидуальные стратегии будут опираться на реальные достижения этих стран в вопросе осуществления демократических, правовых и экономических преобразований. Здесь не идет речь о каких-то общих лозунгах, все будет происходить по четко определенным критериям. Это не есть попытка кого-то тянуть за собой или увести.

ИА REGNUM: Как-то один из высокопоставленных чиновников Армении после вильнюсского саммита на условиях анонимности сообщил ИА REGNUM о том, что в будущем между странами-участницами "Восточного партнерства" и ЕС "базар" будет идти на тему конкретных программ. "Базар" - восточное понятие, под которым понимается не полная честность партнеров в попытке получить больше. Знаете, необходимо говорить начистоту: Европейскому Союзу интересны страны, реально стремящиеся к переменам, улучшению внутреннего состояния. Здесь нет интереса распространить влияние ради влияния. Я бы отбросил язык геополитики, он здесь вообще не применим.

ИА REGNUM: Армения вступает в Таможенный союз, а Грузия идет к подписанию Ассоциативного соглашения с ЕС. Фактически, по линии армяно-грузинской границы в будущем будут соприкасаться границы Таможенного союза России, Казахстана, Белоруссии, Армении и Таможенного союза ЕС. Как будет происходить регулирование армяно-грузинской границы?

Я думаю, что армянские политики, принимая решение о вступлении в Таможенный союз, учли все последствия, как в плане передвижения товаров по территории страны, принадлежащей к общему европейскому пространству, так и в контексте отношений, кооперации между странами региона. Необходимо признать, что вступление Армении в Таможенный союз может иметь последствия не только для самого Еревана, оно в какой-то мере не влияет положительно на интеграцию региона Южного Кавказа. Думаю, эти моменты были учтены армянским политическим истеблишментом.

Что касается технической стороны вопроса регулирования границы, то здесь я опираюсь на слова посла Грузии в Армении (Тенгиза Шарманашвили) о том, что в плане двусторонних отношений Тбилиси сделает все, чтобы товарооборот Армении с внешним миром не пострадал. Необходимо уповать на перспективность взглядов на то, как Грузия позиционирует себя в регионе. Как любая друга страна, если Грузия несет ответственность за развитие региона, она пойдет навстречу ожиданиям Армении настолько, насколько сможет.

ИА REGNUM: Как сложатся дальнейшие отношения между Арменией и ЕС? Сообщается о подготовке нового документа с участием также представителей гражданского общества. Что ожидать в будущем, каким будет новый формат взаимоотношений?

Принципиальные установки политики Европейского соседства остаются неизменными. Мяч находится на армянской стороне. Ереван должен четко определить, что ему нужно и как он это видит. Европейский Союз ответит на эти запросы настолько, насколько сможет. Однако, мне кажется, Армения сейчас находится в процессе уточнения своего участия в Таможенном союзе. Еревану в настоящее время трудно ответить на вопрос, как он видит это будущее. Когда Армения определится с Таможенным союзом и своим запросами по отношению к ЕС, тогда многое прояснится. Конечно, между Арменией и ЕС переговоры ведутся, существуют контакты, и, по всей видимости, необходимо разработать новую правовую основу взаимоотношений. Ранее действующая правовая база, наверное, уже не отвечает амбициям и возможностям обеих сторон. И поскольку Армения отказалась от того, что уже было обговорено и разработано (Ассоциативное соглашение), необходима новая правовая основа. Новый документ также может носить название Ассоциативное соглашение, но есть разные ассоциации.

ИА REGNUM: Г-н посол, по отношению к Армении действует льготный режим GSP+ ЕС, позволяющий Еревану экспортировать на рынки Европейского Союза более 1000 наименований товаров по нулевым таможенным тарифам. В случае вступления в Таможенный союз Армения продолжит пользоваться системой преференций GSP+?

Не могу точно ответить на этот вопрос. По моим сведениям, генеральная система преференций не действует вечно. Она всегда обновляется. Это нормально, поскольку речь идет о торговле. Наверное, новая реальность - вступление Армении в Таможенный союз, будет приниматься во внимание. Россия недавно заявляла о том, что в случае подписания Украиной Ассоциативного соглашения будет принимать меры, чтобы защищаться от большого притока товаров на свой рынок из Украины, с которой у России действует режим свободной торговли. В этом плане можно теоретически представить такую ситуацию, когда под армянским коньяком на европейские рынки может попасть коньяк с Краснодара. Это все нужно будет учесть. Мне кажется, в связи с новой реальностью система в целом будет нуждаться в новом осмыслении и обновлении.

ИА REGNUM: Последний вопрос. С одной стороны существует и действует Европейский Союз, а с другой - Таможенный союз будет трансформироваться в Евразийский экономический союз. Как будут указанные интеграционные пространства сотрудничать в будущем?

Евросоюз является уже чем-то состоявшимся. Это не только и не столько экономическое объединение государств. ЕС - уникальный в международных отношениях союз государств с чертами федерации и конфедерации, которых объединяет общая система ценностей. Помимо этого ЕС пытается строить общую политику в некоторых областях - внешняя политика и оборона. Это союз с общей валютой и единой правовой системой (не считая таких сфер, как семья и нравственность). С другой стороны мы видим первые шаги формирования интеграционного пространства. С учетом того, что ЕС достиг нынешнего уровня интеграции за 60 лет, ТС тоже потребуется много времени для того, чтобы достичь уровня интеграции Евросоюза. Это несравнимые объединения.

В плане экономики все просто. Здесь взаимодействие очевидно. Это естественно, поскольку даже с Белоруссией осуществляется экономическое сотрудничество, несмотря на все существующие шероховатости в отношениях. Хотя, если берем в качестве примера энергетическую сферу, то здесь не будут действовать законы "Газпрома", а будут действовать европейские законы. Мы не может принять регуляции, когда одна монополистская, причем, государственная организация владеет всем - ресурсами, залежами, транспортной системой, распределением и реализацией. Это противоречит нашим законам. Компромисс возможен лишь в тех областях, где не нарушаются базовые принципы Европейского Союза. Когда говорят компромисс, я всегда вспоминаю то, что ширина железнодорожного полотна в Европейском Союзе одна, а в России - другая (шире). Значит, компромисс где-то посередине.

Беседовал Аршалуйс Мгдесян