Москва, 15 сентября, 2012, 12:17 — ИА Регнум. Под занавес работы VI Международного инвестиционного форума по недвижимости ProEstate в Санкт-Петербурге эксперты задались вопросом - зачем нам вообще Санкт-Петербург? Как сообщает сегодня, 15 сентября, корреспондент ИА REGNUM, эксперты обсуждали, кому нужен город, обладающий самым большим историческим центром в Европе, полном коммуналок и дворов, куда никогда не попадает солнце, где для девелоперов нет четких правил игры, но зато есть определенная часть городского сообщества, уверенная в том, что лучше в центре вообще ничего не трогать. В этом городе далеко не всегда комфортно жить, а городская власть никак не хочет представить программу реконструкции и реставрации исторического центра Санкт-Петербурга, хотя официально все чиновники говорят, что программа будет принята на заседании правительства города осенью этого года.

Со следами былой красоты

На конференции "Инвестиционный потенциал исторических центров городов" в рамках форума исполнительный директор португальской компании Invest Lisboa Руй Куэльо говорил о старом Лиссабоне, где теперь фактически два центра - старинный и современный, а для девелоперов предоставляются налоговые льготы, если они занимаются регенерацией городских территорий. Создаются привлекательные с интеллектуальной точки зрения проекты, и старый город начинает рассматриваться как конкурентная творческая глобальная база людских ресурсов.

Генерального директора Hansa Group Олега Баркова попросили охарактеризовать ситуацию с историческими центрами российских городов, некогда входивших в ганзейский союз или в былые времена бурно торговавших с ганзейскими городами. Барков сравнил ряд этих российских старых городов с "женщинами со следами былой красоты" и сказал, что судьба исторических центров будет решаться появлением за их пределами центров развития экономики. Иначе, сколько ни создавай федеральных программ и ни вкладывай средств, если людям негде будет работать, они все равно уедут. Еще Барков отметил и умонастроения самих жителей: "Во Пскове, например, городская администрация и жители должны выработать модель развития города в новом веке, но я нигде не встречал такого количества оскорбительных надписей и отзывов в адрес своего родного города, написанных его жителями". Люди даже не представляют места своего города на политической и экономической карте страны и мира, и вот это - вопрос выживания", - считает девелопер.

"Сейчас идет конкуренция между городами за людей, в городе для человека должны быть интересная работа, общение, - говорит Барков, - Мы находимся в той точке, когда практически проели советское наследство - предприятия, дававшие работу в небольших городах и привлекавшие туда образованных людей. Историческое наследие у нас гигантское, но можно проесть и его".

Вот тут и возник вопрос - а зачем нам Санкт-Петербург? Какую функцию несет этот город? Туристическую? Но в мире знают пока только Эрмитаж. Девелоперы так и не понимают, какие функции должны доминировать в историческом центре. "Офисную функцию наращивать нецелесообразно, с жилой есть проблемы, нет понимания того, что власти и население готовы в центре видеть", - считает директор по маркетингу "ЮИТ Санкт-Петербург" Екатерина Гуртовая. Олег Барков же не сомневается в ответе: "Петербург с его историей и культурой принадлежит к категории вечных городов".

Новая волна "девелоперов по понятиям"

Дискуссия была продолжена на форуме в необычном формате - тему "Архитектура Петербурга: новое враг старого?" обсуждали, "лицо в лицо, глаза в глаза" "хранители" и "новаторы" - представители архитектурного и градозащитного сообществ и девелопмента. И нашли много точек соприкосновения и взаимопонимания. Город, где архитектурные стили, последовательно сменяли друг друга, порой вызывая споры, тем не менее, развивался так, что любые контрасты - эклектика, модерн - возникали внутри неких жестких правил, которые оставались неизменны: в частности, не менялись ограничения по высоте зданий. Правда, часть "хранителей" уверена, что эта традиция не была утрачена после революции и войны - до начала массовой панельной застройки, а часть - что "контрасты по жестким правилам" сохранялись лишь до 1917 года, а потом традиция петербургского стиля была прервана да так и не возобновилась.

Обе стороны согласны, что именно градозащитники, по выражению Олега Баркова, выступавшего на стороне "новаторов", "дали понять, что в этом городе есть вещи невозможные": "За "Монблан" надо убивать на месте, а Регент-Холл на Владимирской площади и гостиница Ренессанс на Почтамтской - примеры того, как нельзя строить". Руководитель Архитектурной мастерской "Студия-44" Никита Явейн ("хранитель") напомнил, что у этих крупнейших градостроительных ошибок Петербурга нет конкретных авторов-архитекторов: "Верблюд - это коллективно спроектированная лошадь, эти здания - результат того, что в девяностые в девелопменте "жили по понятиям", а потом понятия перестали работать. Но за последние два-три года снова появляется новая волна "крутых девелоперов", снова душок пошел".

Михаил Мильчик, член Федерального совета по сохранению культурного наследия Минкульта РФ, замдиректора НИИ "Спецпроектреставрация", выступавший как "хранитель", в очередной раз призвал "центр тяжести новаторства перенести из исторического центра", ведь спальные районы Купчино или проспекта Просвещения ничего общего с Петербургом не имеют. "Новаторы" возразили, что для девелопмента в итоге главным остается спрос, и на этих окраинах не будет появляться выдающаяся архитектура - не та себестоимость. Явейн направил "новаторов" прямиком в создающийся город-спутник "Южный" - чем не центр притяжения.

Нас ждет война за каждый дом?

Михаил Мильчик также уверен, что за местожительство в центре стоит принести определенную жертву - в городе всегда будут проблемы с транспортом, солнечным светом в старых дворах и т.д. Хотите комфорта - езжайте в пригород.

Барков же считает, что для таких городов, как Санкт-Петербург, в принципе должен быть изменен Градостроительный Кодекс: "Здесь нельзя строить по тем же правилам, как в Тюмени или Нижнем Тагиле, мне было бы привычнее получать проекты за подписью главного архитектора города, человека, который брал бы на себя ответственность".

Явейн согласен с "новаторами" - вообще не трогать исторический центр невозможно: "Идеология "ничего нельзя" - это, по сути, разрушение". Но ни "хранителям", ни "новаторам" так и не ясна идеология городской власти, а "страусиная политика" уже стала смешной. Выступающий на стороне "новаторов" руководитель Архитектурной мастерской Михаил Мамошин вообще считает нереальной некую глобальную программу, и, по его мнению, если уж браться за спасение центра, то прописать надо этапы спасения для каждого квартала, дома, квартиры, чтобы жильцам стало понятно, что в домах надо сделать хотя бы монолитный пол. Мильчик возмущается, что никто из его уважаемых коллег - специалистов не принимает участия в разработке программы реконструкции исторического центра, а "действует некая третья сила".

Заслуженный архитектор России Владимир Попов, не принимавший ничью сторону, резюмировал: именно государство, чиновники - главные оппоненты архитекторов, девелоперов и градозащитного сообщества. Потому что законодательство составлено так, что власть работает прокурором, а не защитником.

"Вместе влиять на власть" предлагает девелоперам и "хранитель" - Александр Кононов, заместитель председателя Санкт-Петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры: "Если мы вместе не выработаем эти правила игры, то за каждый дом будет идти война - кто-то будет говорить, что это свидетель пушкинской эпохи, а кто-то, что трухлявая развалина. Мы должны вместе выходить на власть, чтобы стратегия развития и сохранения исторического центра была понятна".

Галина Артеменко.